Мередит Рич - Бижутерия
— Так ты полагаешь, что я лучше Харриет, хотя совсем меня не знаешь?
— Весь прошлый год я к тебе приглядывалась и думала: вот симпатичная девчонка… Или по крайней мере может такой стать, если подкрасится и добавит в прическу несколько светлых прядей.
— Я вижу, уроки прямоты тебе не нужны. Ты прекрасно справляешься сама, — проговорила Мадди с каменным лицом и вдруг невольно рассмеялась. — Хорошо, пойду посмотрю твою комнату. Но предупреждаю, что могу съехать до окончания семестра. Мой парень настаивает, чтобы я жила у него.
— Я тоже провожу со своим парнем выходные. Он старшекурсник в Принстоне.
— В Принстоне? Путь неблизкий.
— У моего отца служебный самолет. И я им пользуюсь. Может, как-нибудь захочешь съездить в Принстон. Рэнди все устроит. Если ты только не до смерти влюблена.
Мадди покачала головой.
— Не знаю. Не могу решить. — И девушка коротко рассказала Анне о Брейди. — Ну ладно, — наконец подытожила она. — Давай взглянем на твою комнату. Я думаю, все устроится. Мне всегда хотелось жить в угловой. Только вот еще что: я здесь на полной стипендии и много занимаюсь.
— С этим я как-нибудь смирюсь, — рассмеялась Анна. — У самой у меня баллы не ахти, но свет можешь жечь хоть до утра. Я сплю как сурок.
— Разве ты не хочешь получить хорошее образование?
Вопрос озадачил гостью.
— Конечно… но колледж — это развлечение. То есть я хотела сказать, что не собираюсь выходить отсюда полным придурком. Но и на работу мне не надо устраиваться. Мы с Рэнди скорее всего поженимся, и тогда… О Боже, я несу что-то несусветное.
Мадди улыбнулась:
— Нет ничего плохого в том, что кому-то не приходится зарабатывать на жизнь. Просто мои карты легли по-другому.
— Это не значит, что я не сделаю карьеры, — защищаясь, ощетинилась Анна. — Просто за то, чем я хочу заниматься, очень мало платят. Я собираюсь работать с недоразвитыми детьми. Мой основной предмет — аномальное развитие психики. Знаешь, мой младший брат Дэвид родился с сильным повреждением мозга. И находится в клинике.
— Извини.
— Это совершенно убило маму. Теперь она вряд ли когда-нибудь оправится. Она хотела оставить Дэвида дома… но не было никакой возможности. Ему требовалось постоянное внимание. Отец убедил маму, что следует думать о каждом из нас. Но порой мне кажется, она сожалеет о своем решении.
— А ты?
— Бог свидетель, нет! Состояние Дэвида ужасное. А я хочу работать с детьми, у которых есть… надежда. Ты не считаешь меня бесчувственной? Ведь надо же иметь точку, с которой начинать.
Мадди согласно кивнула.
— Так как насчет нашего дела? — продолжала Анна. — Будем жить вместе?..
— Ну что ж… Если ты уверена, что я тебе нужна.
— Вполне уверена, — обрадовалась девушка. — Мне даже кажется, что мы станем подругами. И размер у нас почти одинаковый. Так что можешь брать мои тряпки. Мама шлет мне посылки каждый месяц.
Мадди снова улыбнулась:
— Комната больших размеров и новый гардероб… я не внакладе.
Той осенью Мадди ощущала себя счастливой и испытывала особенные чувства. Они с Анной не только стали подругами — сделались совершенно неразлучными. И расставались лишь тогда, когда Мадди уходила к Брейди, а Анна отлучалась на свои долгие выходные в Принстон.
Анна была именно такой девушкой, какую Мадди воображала в детстве: искушенной, красивой, умной. Сама Мадди тоже была неглупой. А после того как Анна, наигравшись в Пигмалиона, обучила ее секретам косметики, тоже стала красивой. Что же до искушенности, решила девушка, то и это придет, если подольше покрутиться рядом с новой подругой.
Ближе узнавая Анну, Мадди поняла, что ее внешняя искушенность — не что иное, как защитная скорлупа. Анна была необыкновенно привязана к семье и боготворила своего симпатичного отца Уатта Макнила. Она держала на столе в серебряной рамке фотографию, на которой стояла рядом с отцом, и по нескольку раз в неделю подолгу говорила с ним по телефону.
Мадди же, когда разговор заходил о ней самой, становилась уклончивой. Рядом с Анной она старалась казаться умнее и находчивее. Но теперь очень стеснялась своего прошлого. Анна постоянно говорила, кем были такие-то и такие-то люди — об их происхождении. И Мадди была вынуждена признать, что у нее самой не было породы, как у Анны и у ее друзей. Неизвестно, где бы она вообще оказалась, не появись в ее жизни Джейн Латем. Уж явно бы не делила комнату в университетском общежитии с богатенькой Анной Макнил. Поэтому она говорила о прошлом как можно меньше.
В ту осень отношения Мадди с Брейди развивались вполне гладко. Насколько девушка могла судить, великий бабник оставался ей верен. Получив друг о друге первые впечатления, они сделались друзьями и любовниками.
И все шло отлично, пока Анна не пригласила подругу провести Рождество в Нью-Йорке со своими родными. Мадди пришла в восторг. Девушка никогда не бывала в Нью-Йорке, хотя твердо знала — это именно тот город, где она хотела бы жить после окончания школы. И все-таки Мадди немного терзалась: еще раньше она обещала Брейди провести праздник с ним.
Но ей нестерпимо было думать, что придется отклонить приглашение подруги и не лететь в Нью-Йорк на частном реактивном «Гольфстриме» Макнила. Когда она сообщила об этом Брейди, он, как и следовало ожидать, вышел из себя. Предполагая, что они проведут Рождество вместе, Брейди снял роскошный дом в Аспене[13].
— Брейди, — робко попыталась объяснить девушка, — ты должен понять. Мне действительно очень жаль. Но это такая потрясающая возможность.
— Понять! — вспылил он. — Да пошла ты! Я думал, мы проведем Рождество вместе. Спланировал все путешествие. Для тебя это ничего не значит?
— Значит. Я же сказала, что мне очень жаль. — Мадди подошла и обняла его за шею, но он мрачно отвернулся. — Я полагала, что определенно мы еще ничего не решили. Ты заключил, что на Рождество мы будем вместе, только потому, что я сказала, что у меня нет своих планов. Давай поедем в Аспен на каникулы. Ну, Брейди, пожалуйста, не злись… Ты говорил, что тебя зовут родные. Съезди к ним. Какое счастье иметь свою семью!
Задетый, Брейди повернулся на месте и заглянул ей в лицо.
— Ты своеобразный человек. Какой — не знаю: разное лезет в голову. — Он пристально посмотрел на нее. — Я тебя по-настоящему любил. И даже собирался сделать предложение.
— Брейди, я тебя очень ценю. Но ты делаешь из мухи слона. Это же только Рождество.
— Иди ты… свихнутая.
— Паразит ты, Брейди! Почему же я свихнутая? Потому что хочу поехать в Нью-Йорк на Рождество? Первый раз в жизни у меня такая возможность… повидать этот город!
