Ксавьер Нил - Глухой (ЛП)
— Не разочаруй меня, Келлар, — Фрэнк выбрасывает вперед указательный палец.
Инстинктивно, я указываю своим на него.
Я приношу этому ублюдку столько денег, что он должен целовать мою мошонку.
— Именно об этом и подумал, — он давится смешком. — Подумай об этом, и подготовься соответствующе.
Неуверенный, воодушевление или нервозность перекачиваются по моим венам, я сую руки в карманы шорт, и все равно чувствую тревогу. Мне нужно к Макс. Нужно поговорить с ней об этом.
Вы можете представить выражение на ее лице? Ее восторг? Она всегда такая красивая, когда улыбается, особенно, когда речь идет о моей карьере и обо мне. Бл*дь, я сейчас улыбаюсь, как дебил.
— А я когда-нибудь выхожу на ринг неподготовленным?
Фрэнк опускает голову, будто чувствует стыд за то, что предположил такое.
Нахер его, он должен чувствовать стыд. Я сто процентов своего свободного времени провожу на сраном ринге.
— Так я и думал, — я поворачиваюсь и собираюсь уйти.
— Увидимся в «Ночь Боя», Неразрушимый.
Я даже больше не дышу в сторону Фрэнка, когда продолжаю идти по коридору к маленькому кабинету, в котором, знаю, Макс практически живет. Большую часть своего времени они работает с тем ослом Тони.
О, что такое? Тот парень — настоящий червяк. Я бы, смеха ради, двинул ему в челюсть. Пусть знает свое место в ее жизни, которое — для протокола — здесь. И только здесь. Вы скажете ему об этом, или мне самому это сделать? Хотя, если это сделаете вы, он хотя бы еще будет дышать после этого.
Открывая дверь кабинета, я не удивлен, увидев его морду здесь, но меня шокирует, что Макс здесь нет. Я отказываюсь входить в кабинет, поэтому скрещиваю руки на груди. Не проходит и секунды, как он замечает мое присутствие.
Что я могу сказать? Я освещаю комнату.
— Могу чем-то помочь?
— Где Макс?
Тони засовывает карандаш за ухо.
Это должно сделать его круче? Потому что это делает его похожим на старшеклассника.
— Не здесь.
— Да ты просто кэп.
— Тогда почему спрашиваешь? — его обратный вопрос заставляет меня заскрипеть зубами, пока я сую руки в задние карманы.
Он, и правда, мне не нравится. Я уже упоминал это?
— Ты знаешь, где она?
Хитрая улыбка крадется по его лицу.
Давай. Один гребаный удар. Это все, о чем я прошу.
— Знаю.
Я не в настроении играть в его игру, поэтому грубо рычу и спрашиваю:
— Где?
— Не здесь.
Кулаки снова сжимаются в карманах.
Видите? Он нарывается на нокаут.
— Ладно, — я медленно киваю, расслабляя кулак. — Я найду ее. Но хочешь небольшой дружеский совет? — Тони поднимает голову и ждет моего продолжения. — Если дело не связано с работой, держись нахер подальше от Макс.
Нормальный человек понял бы, что пора нахрен закрыть свой рот и отвалить. Вместо этого эта тупая задница широко лыбится.
— И в чем здесь дружественность?
— В том, что я не врезал тебе в морду кулаком.
Это факт.
Он кивает, но ухмылка, которая должна быть стерта с его лица, все еще там.
— И почему я должен держаться подальше от нее?
— Потому что.
— Исчерпывающий аргумент.
Мой кулак снова сжимается. Ярость, которую я сохраняю для зала, шипит от желания выйти наружу. Резко выдыхая, я произношу:
— Потому что она — моя.
Вот. Я сказал это. Я заклеймил ее. Она — моя.
— А это так? — Тони откидывается в своем кресле. Карандаш, который торчал за ухом, теперь в его руках. Он постукивает по нему пальцем.
Выпрямляясь, я произношу.
— Да. Она — моя девочка. Так что отвали нахрен.
— Твоя девочка? — в его голосе прорывается намек на хихиканье.
К черту все. Я собираюсь выбить из него дерьмо. Даже не думайте останавливать меня.
— Если она твоя девочка, почему ты спрашиваешь меня, где она?
От его вопроса я до боли сжимаю челюсти.
— И если она твоя девочка, почему я знаю, где она, а ты — нет?
Мои глаза не отрываются от безмозглого отморозка передо мной, но мое терпение на его счет испарилось. Клянусь, еще одно слово…
— Она не твоя девочка, Келлар. — Его телефон начинает звонить, и он подвигает его к себе. Прежде чем ответить, он широко улыбается. — По крайней мере, пока… — не давая мне шанса ответить, он поднимает трубку. — Тони.
Он поворачивается ко мне спиной и начинает с кем-то разговаривать.
Он, бл*дь, правда, только что сказал мне это? Этот членоголовый только что сказал мне, что она — не моя? Что? Вы правда только что спросили меня об этом? Нет. Нет, я не думаю, что в его словах есть смысл. Он чертовски ошибается. Вы чертовски ошибаетесь. Закройте рты. Просто… заткнитесь.
Покраснев от злости, я разворачиваюсь и иду в направлении входной двери. Когда я выуживаю телефон из кармана, то едва контролирую пальцы. Несколько щелчков, и я набираю номер Макс, пока второй рукой машинально открываю дверь своего авто.
Наконец-то я слышу в трубке ее жизнерадостный голос.
— Алло?
— Где ты, ЧЕРТ ПОБЕРИ?
— А, так мы больше не здороваемся? — ее сарказм заставляет меня закрыть глаза.
Я не в гребаном настроении.
— Не заставляй меня повторять, Макс.
Она вздыхает.
— Дома.
— Почему ты, бл*дь, не на работе?
— Потому что я отпросилась до конца дня.
— Где ты, бл*дь, была?
Теперь я слышу раздражение.
— Гуляла.
— Где гуляла?
— Почему у меня ощущение, будто мне стоит позвонить адвокату?
Я ударяю кулаком по рулю, а затем рычу:
— Где, Макс?
— Гуляла! Везде! Господи, Логан, я ходила на занятие по йоге, которое прошло хреново, потому что я не рождена для того, чтобы скручиваться в крендель.
Я скручу ее задницу в крендель в своей постели. Отшлепаю ее за то, что сейчас она доставляет мне столько проблем.
— Заскочила в книжный магазин и прикупила новую книжку. Перекусила с Тони…
— Ты обедала с тем ублюдком?
Она еще раз выдыхает.
— Да.
— В забегаловке?
— Нет. Он повел меня в милый итальянский ресторанчик.
Конечно, он повел. Он, наверное, и счет оплатил. Пытался показать Макс, что он сделал бы для нее, если бы она была с ним. Нахер. Его.
— Рассказывать, что я ела?
— Макс… — я предупреждаю всего лишь тоном.
— После этого я принесла Эрин кофе-гляссе на работу и теперь собираюсь принять душ. Еще какие-нибудь сраные вопросы, господин адвокат, или мне можно покинуть зал заседания?
