Альберта Ванделер - Солнечный поцелуй
Она молчала.
– И еще, – продолжал Винсент. – Советую внимательнее изучить опыт вашей предшественницы Лиз Кранц. У нее есть чему поучиться.
Шеннон вздохнула. Как ни досадно было это признавать, но Эбернотт действительно нашел возможности роста. И как легко! Вот уж действительно – пришел, увидел, победил. Профессионал, что и говорить.
– Вот, пожалуй, и все. – Заметив, что она сделала движение, чтобы подняться, он остановил ее нетерпеливым жестом. – Подождите.
– Да?
– Надеюсь, вы на меня не в обиде, мисс Ридж?
– Мне не на что обижаться. Вы совершенно правы. – Впервые за время разговора их взгляды встретились, и в этот миг Шеннон будто окатила горячая волна. – Я постараюсь.
Винсент вдруг поднялся и, выйдя из-за стола, подошел к ней. Шеннон сжалась, будто кролик перед подползающим питоном.
Он положил руку ей на плечо.
– Как насчет того, чтобы пообедать? Скажем, в половине седьмого?
Шеннон нашла в себе силы подняться и тут же поняла, что сделала это зря. Теперь они стояли совсем рядом, так близко друг от друга, что она чувствовала запах Винсента: запах дорогого лосьона, запах шампуня и еще один запах, едва уловимый, тяжелый, мужской. Этот запах заставлял колотиться сердце, толкал к Винсенту, пробуждал почти неодолимое желание. Все мысли испарились, и голова наполнилась клубящимся розовым туманом. Взгляд, который Шеннон упорно направляла на безобразный ковер под ногами, скользнул по жилистой шее Винсента и остановился там, где под расстегнутой рубашкой курчавились жесткие короткие волоски.
Винсент наклонился, и жаркое дыхание обожгло ее щеку. Шеннон стиснула зубы, чтобы не застонать. Его губы оказались в нескольких миллиметрах от ее губ, и она, уступая разгорающейся страсти, подалась ему навстречу.
Звонок телефона прозвучал в ее ушах колокольным набатом.
– Черт… – Винсент шагнул к столу и снял трубку. – Слушаю, Эбернотт.
Еще не вполне придя в себя, Шеннон проковыляла на непослушных ногах к двери, толкнула ее и вышла, точнее, вывалилась в приемную.
– Боже мой, милая, что с вами?! – Встревоженная миссис Далтон устремилась к ней. – На вас лица нет! Он вас отругал?
Шеннон покачала головой.
– Нет… не волнуйтесь… Со мной все в порядке. – Она несколько раз глубоко вздохнула и неуверенно улыбнулась. – Просто… знаете, мне что-то нездоровится. Но это пройдет. Это пройдет…
Прежде чем вернуться в кабинет, Шеннон зашла в дамскую комнату и лишь минут через пять, приведя себя в порядок и немного успокоившись, сочла себя готовой предстать перед Шейлой.
К счастью, в кабинете было пусто.
Положив трубку, Винсент вытер вспотевший лоб и вернулся за стол. Черт возьми, еще немного, и он овладел бы этой женщиной прямо здесь, в кабинете, на том жутком и наверняка скрипучем диване. Или на этом идиотском облезлом ковре.
Он скрипнул зубами. Но на кого злиться? На Шеннон? Она совершенно ни при чем. По крайней мере, не пыталась его соблазнить. Не вертела бедрами, не покачивала туфлей у него под носом. И вообще не пускала в ход все эти женские штучки. Верно, она едва не ответила на его попытку поцеловать ее, но что же в том преступного?
Нет, виноват он сам. Только он. Никакого самоконтроля. Никакой выдержки.
Может, я болен? Почему так получается, что уже вторая женщина оказывает на меня такое воздействие? Сначала Камилла, теперь Шеннон.
Нет, я должен взять себя в руки. Быть твердым как камень и холодным как лед. А если не получится… Что ж, придется проконсультироваться у психотерапевта. Или купить резиновую куклу.
Винсент нажал на кнопку.
– Миссис Далтон, Росс Калвер в приемной? Да, можно. – Довольный тем, как звучит голос, он застегнул пуговицу на рубашке и открыл следующую папку.
5
То, чего удалось избежать наяву, настигло ее во сне.
Винсент Эбернотт был с ней. Она гнала его, просыпаясь в поту и с колотящимся в груди сердцем. Она приказывала себе думать о другом, но едва смыкала глаза, как он возвращался, появляясь из мрака ночи или тьмы подсознания. Он нависал над кроватью, большой, сильный, невероятно сексуальный, и она протягивала к нему руки. Он наклонялся, срывал простыню, и она подавалась ему навстречу, выгнув спину и разведя ноги, готовая принять его любовь, жаждая его ласк, задыхаясь от переполнявшего ее желания.
Руки сжимали ее бедра, губы тянулись к ее губам, но в тот самый миг, когда их тела должны были вот-вот слиться воедино… звонил телефон.
Она резко, рывком садилась, всматриваясь в обступающую темноту, вслушиваясь в давящую со всех сторон тишину, потом вставала, подходила к окну и смотрела на пустынную, залитую бледным светом фонарей улицу.
Что с ней? Влюбилась?
Около четырех часов, поняв, что уснуть уже не удастся, Шеннон решила почитать. Пару дней назад она, поддавшись общему ажиотажу, купила бестселлер Дэна Брауна «Код Да Винчи» и уже успела одолеть почти сотню страниц.
Однако на тумбочке книжки не оказалось. Остановившись посредине комнаты, Шеннон постаралась призвать на помощь логику. Куда можно положить книгу? Простая задача на концентрацию.
– Держу пари, что найду с трех попыток, – прошептала она, вспомнив Шейлу.
Прежде всего надо проверить спальню. Если книги нет ни на тумбочке, ни на полу, ни на подоконнике, то остается… Шеннон решительно подошла к шкафу, приподнялась на цыпочках, пошарила рукой наверху и…
Есть!
Шеннон потянула книгу.
– Черт…
Вместе с книгой на нее свалилась старая коробка из-под обуви. Содержимое рассыпалось по полу. Пришлось включить свет.
Шеннон называла ее «коробкой воспоминаний». В ней хранилась всякая всячина, десятка полтора-два артефактов, тех вещиц, которые, накапливаясь с течением жизни, постепенно теряют всякую ценность, но которые жалко выбросить, потому что зачастую это все, что осталось от канувших в прошлое событий и людей.
Она опустилась на пол.
Книжка Стивенсона «Остров сокровищ», подарок Роя Киннока, мальчика, жившего по соседству и, кажется, испытывавшего к ней теплые чувства. Семья Роя уехала из Ред-Блаффа, когда Шеннон исполнилось десять. Перед самым отъездом Рой забежал к ним домой и сунул ей в руки сверток, а потом наклонился и поцеловал ее в щеку. Она открыла книжку только вечером и обнаружила в ней открытку с видом Сиэтла. Короткий текст гласил: «Мы будем жить здесь. Я люблю тебя. Рой».
Первое признание в любви.
А вот утенок Дак, игрушка-сувенир из «Макдоналдса». Память о Бобби Уизерспуне. Бобби… С ним она потеряла невинность.
Шеннон усмехнулась. Какая любовь была у них на втором курсе колледжа! Наутро после той первой, самой горячей, самой безумной, самой суматошной и невероятной ночи он отвел ее в кафе и, вывернув все карманы, купил полный обед, за что получил этого самого утенка.
