Кэти Келли - Секреты прошлого
— А мне нравятся песни, в которых говорится о самоуважении. Например, я люблю Бейонсе! — Эмбер, загоравшая на траве, поболтала в воздухе голыми пятками. Она лежала на животе и пыталась выучить скучный параграф из учебника биологии. — А все эти нюни, которые ты слушаешь… — Она вздохнула и повернулась на бок. — В них поется об упущенных возможностях. Мол, меня бросили и больше никогда в моей жизни не будет счастья.
Фей забыла о семенах и посмотрела на дочь.
— Не забывай, Эмбер, старые джазовые композиции и песни в стиле ритм-энд-блюз создавались в те годы, когда у женщин не было таких возможностей, как у нас. — Она вытерла руки о юбку и убрала со лба выбившуюся прядь.
Фей не заботилась о волосах, и они росли беспорядочно, без намека на стрижку. Никаких укладочных средств или окраски — простая резинка, и все дела.
— Каких еще возможностей?
— Ну, тогда никто не говорил о контрацепции, а о равных правах можно было только мечтать. Всего не перечесть! Для тебя эти песни депрессивны, но для своего времени они звучали вызывающе. Пожалуй, петь в джазовых группах могли лишь родоначальницы феминизма, поскольку это считалось не женским делом. Поверь, твоя Бейонсе и в подметки им не годится.
— Знаю, мама, знаю. Но я не совсем о том! Неужели это самое важное в жизни — дождаться своего мужчину? Жить ожиданием, откладывая радости на потом? — Эмбер так быстро захлопнула учебник, что стало ясно: учеба ей надоела. — Выходит, что главный приз в жизни женщины — принц на белом коне? Она ждет его во всех старых песнях и старых фильмах. Пассивно ждет, мама, словно наличие белого коня автоматически превращает принца в идеального мужчину! А если этот принц растопчет твои чувства и пойдет дальше? Кому нужен такой мужчина? Стоит ли такой принц ожидания? И вообще, в пассивном ожидании есть что-то гадкое.
— Вам с Эллой не стоит скупать все женские журналы подряд, — простонала Фей, хотя на губах мелькнула улыбка. — Читаете всякую ерунду! О чем ты думаешь, Эмбер? Ты вроде художник, а не психоаналитик.
— Очень смешно! Некоторые люди всю жизнь ждут, что появится кто-то, кто спасет их и решит все проблемы. Но в жизни так не бывает! Нельзя плыть по течению, надо подгребать руками в нужном направлении.
У Эмбер было такое упрямое выражение лица, что Фей почувствовала стеснение в груди и беспокойство за дочь. Эмбер росла энергичной и очень целеустремленной. Это могло принести ей удачу, а могло стать проклятием.
Что, если однажды, несмотря на все попытки Фей защитить дочь, кто-то жестокий разрушит ее веру в себя?
— Ах ты, моя маленькая суфражистка…
Эмбер польстил этот эпитет.
— Суфражистка? Ну разве что в современном понимании. Просто нельзя всю жизнь двигаться по накатанной колее. Неплохо выбирать и нехоженые пути. Ты и сама так говоришь, хотя мы принадлежим к разным поколениям.
Фей промолчала. Да и как объяснишь семнадцатилетней девчонке, что людская несправедливость и подлость одинаковы во все времена независимо от эпохи?
Она уселась на коленки перед клумбой и отерла лоб тыльной стороной ладони. Копаться в земле ей уже надоело, а еще предстояло выполоть сорняки, которые проклюнулись на грядке наравне с цветочными всходами. Как определить, что относится к сорнякам, а что к цветам, Фей решительно не знала.
Ее домик был самым маленьким на всей Саммер-стрит, он стоял первым в линии коттеджей и имел симпатичную террасу, делавшую его похожим на иллюстрации к книге о Викторианской эпохе. Входная дверь была выкрашена в ярко-синий цвет, квадратные окошки сверкали чистотой. Фасад дома с красной черепичной крышей напоминал детский рисунок — настолько был симпатичным, но незатейливым.
Большинство домов владельцы расширили, частично использовав пространство заднего двора. Фей последовала их примеру, и кухня стала больше почти вдвое, к тому же появилась возможность поставить еще один шкаф в спальню Эмбер в мансарде. Правда, задний двор превратился в маленький прямоугольник, где оставалось лишь место для скамеечки, трех кресел, крохотной лужайки и пары клумб, но Фей об этом не жалела.
— Что-то плохо представляю бабушку в ожидании принца на белом коне, — сказала Эмбер. — А ведь она выросла как раз в те годы, когда это считалось нормой. Она способна починить машину без помощи механиков, даже не просит об этом Стэна. Я восхищаюсь бабулей. Когда девчонки в школе слышат мои рассказы о ней, то просто визжат от восторга. Кстати, они и тобой восхищаются, мам! Подруги считают, что ты клевая, потому что никто не может навешать тебе на уши лапши и заставить плясать под свою дудку.
— Да уж конечно! — хмыкнула Фей, хмурясь.
Она подумала, что высказывание дочери можно положить в основу эпитафии для ее могилы. «Здесь лежит Фей Рид, которой никто не мог навешать на уши лапши!» Она предпочла бы что-нибудь более жизнеутверждающее. Впрочем, жизнь нынешней Фей Рид, в которую она превратилась, как нельзя лучше подходила под эту эпитафию.
А ведь когда Фей было столько же, сколько Эмбер, ей хотелось быть гламурной и восхитительной женщиной, кружащей головы мужчинам и идущей по жизни с улыбкой на губах. Юношеские мечты представляются забавными с высоты прожитых лет, не так ли? Едва ли Эмбер могла предположить, что ее мать когда-то была одержима теми же идеями, что и она. Перемены случились незадолго до ее рождения. Фей превратилась в наседку, наплевавшую на свой облик и вложившую всю душу в ребенка.
— И бабушка всегда была женщиной независимой, как ты, — продолжала рассуждать Эмбер. — Большинство ее ровесниц совсем не такие! Например, бабка Эллы — ужасная стерва. Она заставляет близких прыгать вокруг себя, словно она королева, а все остальные — прислуга. После операции на сердце она притворяется совершенно немощной, чтобы ей все приносили на подносике. Эллу ужасает сама мысль, что ее бабка будет жить еще много лет, терроризируя родных. Она говорит, что в этом случае все они сойдут в могилу раньше старой карги. Хорошо, что моя бабушка не такая!
Мать Фей, Джози, рано овдовела, а повторно вышла замуж совсем недавно, тоже за вдовца. Новый муж быстро сообразил, что за двенадцать лет одинокой жизни Джози привыкла к независимости, и не стал связывать ее путами. Учитель на пенсии, человек с безграничным терпением, Стэн казался воплощением спокойствия на фоне порывистой, активной супруги.
— Твоя бабушка так долго жила одна, что научилась управляться со всем своими силами, — задумчиво сказала Фей.
— Как и ты.
— Да, как я.
— Я тут подумала, — Эмбер, лежавшая на животе, скрестила ноги и принялась жевать травинку, — насчет папы и дедушки. Они оба умерли, а теперь Джози вышла замуж за Стэна… Как ты думаешь… бабуля, попав на небо, останется с нынешним мужем или вернется к деду? Вот представь, дедушка умер, Стэн тоже умрет, значит, они оба будут ждать Джози на небесах, так? И кого она выберет? На уроках по религиоведению такие темы не обсуждают, а зря! Говорят, что в раю все счастливы, но как такое возможно?
