Дженнифер Блейк - Бесстыдница
Продолжая чистить морковь, Рид сменил тему разговора:
— Да, пока не забыл: завтра я проверю твою машину и поменяю шины. Ты будешь дома, если я пригоню ее где-то около девяти?
— Но в этом нет необходимости, — ответила Камми, бросив на него испуганный взгляд. — Я попрошу сделать это кого-нибудь из гаража.
— Нет, будет лучше, если этим займусь я сам. Кит. мог оставить тебе еще сюрприз.
Камми замерла на месте и спросила с сомнением:
— Неужели он сломал что-нибудь еще? Скажи, ты действительно так думаешь?
Думал ли он так? Безусловно, у него не было никакой уверенности, но это был хороший предлог.
— Я скажу тебе об этом завтра, когда станет светло. А пока я могу оставить здесь джип на случай, если тебе понадобится куда-то съездить утром, — объяснил он.
— А как ты доберешься до дома?
— Пешком, — Рид пожал плечами. — Напрямик через лес здесь не так уж далеко.
Раздался звонкий переливчатый сигнал — микроволновая печь сообщала, что мясо готово. Камми молча подошла к ней, вынула бифштексы и сняла с них пластиковую крышку. Потом выложила их на блюдо и, порывшись в одном из шкафов, выставила на стол вустер-ширский соус. Следом за соусом на столе оказалась керамическая баночка с чесноком. Взяв один зубчик и перекатывая его в пальцах, она сказала задумчиво:
— Есть и другое решение.
— Какое?
— Ты можешь остаться на ночь здесь.
Он отложил в сторону нож и морковку и оперся обеими руками о крышку разделочного стола. Она холодила ладони, но ничто не могло остудить жар внутри его тела. Когда он медленно поворачивал лицо к Камми, чтобы посмотреть ей в глаза, ему показалось, что его окаменевшая шея заскрипела и заскрежетала, словно ржавый несмазанный механизм.
— Что сделать? — переспросил он с недоверием.
— Ты отлично слышал, что я сказала.
Он слышал, в том-то все и дело.
Дождь за окном припустил с новой силой и усердно отбивал свою барабанную дробь.
— Будешь спать в одной из комнат для гостей, конечно, — поспешно добавила Камми.
Рид отвел глаза в сторону и устремил взгляд на отражение своего лица в оконном стекле — бледное пятно на фоне черной ночи. Немного погодя скрипучим голосом он произнес:
— Я не могу.
— Почему? Ведь я же прошу тебя пробыть здесь только одну ночь, а не всю оставшуюся жизнь. Это же тебя ни к чему не обязывает.
— Я понимаю.
— Тогда в чем же проблема? Хотя, может быть… ну да, теперь мне все ясно.
Она повернулась к нему спиной.
— Сомневаюсь, что тебе ясно, — сказал Рид, взвешивая каждое слово. — Я, черт возьми, совсем не против того, что ты используешь меня в своих целях — в этом нет ничего особенного. Наоборот, я буду очень рад, если стану своего рода буфером между тобой и Китом, раз тебе это надо. Мне плевать, что подумают болтливые соседи, если тебя это не волнует. К тому же было бы глупо отрицать, что ты сделала шаг навстречу, чтобы положить конец этой бессмысленной вражде между нашими семьями.
— В чем же тогда дело? Может, ты лунатик? Или боишься, что среди ночи я проникну в твою комнату и влезу под твое одеяло?
Рид, не сдержавшись, рассмеялся.
— Вот этого я боюсь меньше всего!
— Тогда что?
Камми вопросительно вскинула бровь.
— А что, если, — сказал Рид, переводя взгляд на ее отражение в залитом дождем стекле, — я обижу тебя?
— Ты этого не сделаешь. Ты не сможешь.
Лицо ее выражало абсолютную уверенность. Она так и не поняла. Даже после всего, что он рассказал ей.
Он стремительно обернулся к ней, прежде чем осознал, что делает — так с ним бывало всегда. Не успела Камми сообразить, что происходит, как руки Рида сомкнулись вокруг нее железным обручем. Он не причинил ей боли, но шанса освободиться у Камми не было.
И в то же мгновение Рида вдруг охватило какое-то странное чувство сомнения. Он прекрасно сознавал, что устроил весь этот спектакль отнюдь не из благородных побуждений. Ему просто захотелось почувствовать сладкую нежность тела, прижав Камми к себе, и насладиться сознанием того, что она всецело в его власти, стать ее повелителем пусть всего на несколько секунд. Ради достижения этой цели он не погнушается никакими средствами.
Его пальцы медленно передвинулись на трогательно-беззащитный бугорок за ухом, потом сползли немного ниже — на шею.
Едва слышно он прошептал:
— Ты понимаешь, что я могу убить тебя в любой момент? Просто нажму вот здесь — и все, ты и пикнуть не успеешь.
— Я в этом нисколько не сомневаюсь, — жестко ответила она.
— Ты понимаешь, что я могу сделать с тобой все, что угодно, и нет на этом свете такого способа, которым ты сумела бы остановить меня?
Зрачки ее расширились, а грудь высоко поднялась от глубокого вдоха. Бросив на него испытующий взгляд, она с шумом выдохнула воздух.
— Теперь я вижу, каким образом это возможно, — сказала она.
— Значит, тебе стало ясно, почему я не могу остаться?
На лице Камми выступил гневный румянец.
— Мне ясно одно: если ты сию же минуту не отпустишь меня, я ударю тебя по самому чувствительному месту! Точно так же, как поступила с Китом.
Рид не мог сдержать улыбки. Он так и знал, что Камми прибегнет к этой угрозе. Правда, она сможет нанести удар только в том случае, если он сам позволит ей это. Но развеселило его другое — ее боевой настрой, храбрость и открытое неповиновение.
Если и существовала такая женщина, которая сумела бы выжить рядом с ним, то, возможно, это была Камми.
Возможно… и все же вряд ли ей пришлось бы это по вкусу.
Глава 3
Они ели салат и бифштексы в полнейшей тишине. Камми слишком хорошо сознавала, что Рид еще не принял окончательного решения, поэтому боялась что-либо говорить, чтобы дать ему возможность все обдумать.
Подняв глаза, она обнаружила, что он пристально смотрит куда-то чуть ниже ее подбородка. Оказалось, что ремень, стягивавший не по размеру широкую рубашку, слегка ослаб, и горловина съехала вниз, обнажив молочно-белые бугорки ее груди.
«Наверное, следовало бы переодеться, — подумала она. — Тогда бы не было такого чувства дискомфорта». Но после того, как она щеголяла в этом наряде перед Ридом в «Форте», смена туалета выглядела бы нелепо и даже смешно.
Как можно непринужденнее Камми опустила руки на колени, делая вид, что поправляет салфетку, затянула потуже ремень и одернула рубашку. Когда она снова посмотрела на Рида, тот был целиком поглощен бифштексом, а кончики его ушей стали розовыми.
Вслед за его сосредоточенным взглядом Камми перевела взор на его руки, разрезавшие мясо. Она еще раньше обратила внимание на красивую форму этих больших широких ладоней с сильными длинными пальцами, иссеченными белыми полосками мелких шрамов. Наблюдая за точными, размеренными движениями этих уверенных рук, Камми вдруг подумала о том, что бы она ощутила, если бы они проникли к ней под рубашку, проникли внутрь ее.
