Кара Колтер - Луч солнца на цветных стеклах
Теперь Джессика стояла с поднятыми руками и накрытой рубашкой головой.
Она потрясла руками. Бедрами. Ничего не помогало.
Джессика попыталась поправить ночную рубашку левой рукой. Потянула горловину вниз. Теперь голова высунулась до половины наружу. Она повернулась к зеркалу и уставилась на себя одним глазом. Ночная рубашка безнадежно зацепилась за блузку, рука застряла над головой.
И болела так, словно в нее воткнули кинжал.
Джессика опустилась на сиденье унитаза, начала ерзать туда-сюда и снова вспотела.
Раздался стук в дверь. Она замерла.
– Я составил список.
– Хорошо.
– В нем нет ничего неожиданного. Что ты думаешь по поводу полов?
В данный момент Джессика ничего не могла думать по поводу полов! С сердитым ворчанием она попыталась высвободиться из рубашки.
– Джессика, у тебя все нормально?
– Я же просила не спрашивать!
– Мне послышался удар. Ты не упала?
– Нет.
– Ты в порядке?
– М-м-м…
– Это да или нет?
– Ну, хорошо. Нет. – Джессика отперла дверь.
Кейд на мгновение замер от неожиданности. Она уставилась на него одним глазом с рубашкой на голове и поднятой рукой в гипсе.
– Не вздумай смеяться, – предупредила она.
Кейд прыснул.
– Я тебя предупреждаю.
– О чем ты меня предупреждаешь?
– Не смейся. И не подходи ближе.
Естественно, он проигнорировал ее по всем статьям. И, естественно, Джессика почувствовала облегчение, когда он подошел к ней. Боль в руке становилась невыносимой. Хотя он мог бы обойтись и без улыбки.
Потому что в мире нет ничего более сногсшибательного, чем улыбающийся Кейд. Он всегда был красивым, а уж когда на губах появлялась улыбка, в глазах вспыхивали сапфировые искры, становился просто неотразимым.
Однако она должна сопротивляться.
Улыбка исчезла. Кейд посмотрел на нее сверху вниз. Судя по внезапно вспыхнувшему в его глазах огню, Джессике пришло в голову, что ночная рубашка могла задраться слишком высоко, оголив ноги.
Молча и крайне сосредоточенно Кейд протянул руку туда, где ночная рубашка перепуталась с блузкой, и принялся разматывать. Ткань с легкостью поддалась.
– Вот видишь, бессмысленно мне угрожать, потому что худшее со мной уже случилось.
– О чем это ты? – удивилась она. Как он может говорить, что с ним случилось худшее, когда она сидит, запутавшись в собственной одежде самым унизительным образом!
– Ты со мной разводишься, – тихо ответил Кейд, его лицо посуровело, словно он пожалел, что произнес эти слова.
Глава 7
Ночная рубашка высвободилась, сломанная рука попала в нужное отверстие. Рубашка с шуршанием скользнула вниз, облегая тело. Джессика одернула левой рукой подол, чтобы как следует прикрыл ноги.
Кейд наклонил голову, схватил зубами ткань блузки и, наконец, вытащил неподдающийся шов из-под гипса. Нежным движением, чтобы не сделать больно, потянул рукав и снял с нее блузку.
– Хороший портной сможет ее починить, – оценил он, положив блузку ей на колени.
– Это не я развожусь с тобой, – сказала она. – Это мы разводимся друг с другом. Разве ты не этого хотел?
Кейд нашел на полу повязку, которая поддерживала гипс, и аккуратным движением надел ее через голову Джессики.
– Судя по всему, это тебе вдруг срочно понадобился развод. Есть что-то еще, о чем ты не говоришь, верно?
Она ощутила внезапную слабость, будто еще немного, и выболтает ему свой секрет. Интересно, как он отреагирует? Кейд, у меня в конце концов будет ребенок.
Нет, это не тот секрет, который стоит выболтать. Да и зачем? Неужели она думает, что это изменит что-то в их отношениях? Не хочется, чтобы их отношения менялись из-за ребенка. Ей хотелось, чтобы они изменились, потому что он ее любит.
Что? Она вообще не хотела ничего менять. Предпринимала шаги к тому, чтобы закрыть эту дверь, а не открывать ее заново! Она счастлива.
– Счастлива, счастлива, счастлива, – произнесла она в голос.
– Что?
– Ничего, просто мысли вслух.
Кейд выглядел озадаченным. Ну и хорошо!
– Иди ложись. Поговорим позже. Сейчас явно не время.
Он имеет на это право! Откуда взялись эти ужасные мысли? Надо взять себя в руки.
С удивительной нежностью, во всяком случае, ей так показалось, Кейд просунул ее загипсованную руку в повязку, поправил узел на шее.
Это прикосновение с какой-то невероятной силой пробудило в Джессике желание и тоску о нем. Взяв за левую руку, он помог ей встать и повел из ванной в спальню.
Отпустил только после того, как откинул покрывало. Джессика скользнула в постель. Она вдруг почувствовала себя такой измученной, что даже тоска по любви мужа отступила куда-то на дальний план.
Кейд подоткнул одеяло и встал у кровати, глядя на нее сверху вниз.
– О’кей. Все хорошо. Ты можешь идти.
Он пошел было к выходу, но остановился в дверях спальни, облокотившись на косяк мощным плечом, и уставился на нее долгим пристальным взглядом. Желание вспыхнуло снова, и ей пришлось стиснуть зубы, чтобы удержаться и не откинуть одеяло в знак приглашения.
В тот же миг нахлынули все интимные тайны этой спальни. Запах Кейда, ощущение его рук на ее разгоряченной коже, губы, блуждающие по всему телу.
– Ты точно в порядке? Вся красная.
Краснеть от воспоминаний об их страсти? Странно.
Стоило вспомнить, что страсть не уберегла их от конфликтов и разбитых сердец.
Джессика выплакала всю страсть, которую познала в этой спальне. После двух выкидышей стала одержима мыслью о ребенке. Это превратилось в сплошной кошмар. Постоянное измерение температуры и составление графиков. Всякий раз, когда они занимались любовью, оба чувствовали легкий привкус ее отчаяния.
Глядя на Кейда в дверях спальни, она вспомнила, как сама стояла на том же месте и смотрела, как он собирает вещи после последней ночи, которую они провели вместе.
– Пожалуйста, не уходи, – шептала она.
– Я не могу здесь оставаться.
– Но почему?
Те жестокие слова навсегда запечатлелись в ее памяти.
– Джессика, ты убила всю радость, которая в этом была.
– В занятии любовью?
– Во всем.
Вот о чем нужно помнить, когда душевная слабость позволила проснуться до боли сильному желанию быть любимой Кейдом. Прижиматься к нему. Чувствовать вкус его губ и соленый привкус кожи после любовных ласк. Ощущать под руками его сильное мускулистое тело. Вдыхать его свежий аромат после душа, смеяться с ним до колик и потери пульса.
Нет, она должна вспоминать не радость, а боль, одиночество, разочарование и потери. В то время, когда он был ей так нужен, когда она чувствовала себя такой слабой и хрупкой, словно могла сломаться от порыва ветра, Кейд оказался не способен помочь ей. Ни в чем. Как такое забудешь.
