Инга Берристер - Верное средство
Анабел не смогла ответить: внезапно хлынувшие из глаз слезы ослепили ее. Она ощупью забралась в машину, почувствовала, что Жиль сел рядом, оттолкнула его, когда он попытался пристегнуть ее ремнем безопасности.
— Не прикасайся ко мне!
Анабел демонстративно отвернулась к окну, и всю дорогу оба хранили враждебное молчание. Неподалеку от Блуа Жиль свернул с шоссе. Анабел очень хотелось узнать, куда они едут, но гордость не позволила ей открыть рот.
Когда «мерседес» въехал на мощеный булыжником двор, из симпатичного домика с красной черепичной крышей вышел плотный темноволосый мужчина примерно одного возраста с Жилем. На его загорелом лице появилась ослепительная улыбка.
— Жиль!
Мужчины дружески обнялись, а затем Жиль подвел его к машине.
— Жан-Поль, познакомься с моей женой Анабел, новой графиней де Шовиньи.
Какое-то время Жан-Поль молча таращился на Анабел, но затем что-то быстро сказал Жилю по-французски и широко улыбнулся.
— Момент, я должен сказать Мари-Терезе о вашем приезде. Конечно, вы пообедаете с нами?
Анабел догадалась, что хозяин заговорил по-английски только ради нее. Она немного понимала французскую речь, но лишь тогда, когда говорили медленно.
— А для чего, по-твоему, мы приехали? — пошутил Жиль, внезапно помолодевший так, что Анабел не могла поверить своим глазам.
Жан-Поль быстро ушел в дом.
— Жан-Поль и Мари-Тереза мои старые друзья, — объяснил Жиль, беря Анабел за руку и буквально выволакивая из машины.
Она невольно вздрогнула, вспомнив пережитое ночью унижение. Но казалось, Жиль ничего не заметил, он не сводил глаз с дверей домика.
— Несколько лет назад Жан-Поль унаследовал землю от дяди и с тех пор работает не покладая рук. Дядя купил виноградник скорее для собственного удовольствия и не слишком заботился об урожае. А Жан-Поль в этом году надеется получить официальное одобрение Комитета по виноделию.
Это произвело на Анабел впечатление, ибо ей было известно, что подобное одобрение получают лишь семнадцать процентов всей годовой продукции.
Они едва успели отойти от машины, когда из дверей торопливо вышла молодая женщина, находящаяся, судя по размерам живота, на последних месяцах беременности, но, несмотря на это обстоятельство, чрезвычайно элегантно одетая и причесанная.
Жиль расцеловал женщину и со смехом посетовал, что не может как следует ее обнять.
— Ну, Жиль, погоди! — шутливо пригрозила Мари-Тереза и посмотрела на Анабел, которая отошла в сторонку, чтобы не мешать встрече друзей. — Скоро очередь за тобой, я права?
Анабел вспыхнула, когда Мари-Тереза смерила взглядом ее стройную фигуру, и тут же вздрогнула: пальцы Жиля красноречиво сжали ее плечо.
— Мари-Тереза, для этого Анабел слишком недавно замужем, — негромко, но с чувственным подтекстом сказал он, словно напоминая друзьям о своей только что минувшей первой брачной ночи и неизгладимых впечатлениях. — Ты смущаешь ее, предполагая, что она уже может носить моего ребенка. Верно, малышка?
Анабел бросила на него яростный взгляд : и собралась поведать друзьям Жиля, как про-: шла их первая брачная ночь, но он, види-; мо, понял направление ее мыслей. Пальцы i Жиля снова впились в ее плечо, а стальные I глаза красноречиво предупредили о неизбеж ном наказании за неповиновение.
— Я неудачно пошутила, — извинилась-] Мари-Тереза. — Прошу вас, проходите в дом.
Жиля перехватил Жан-Поль, и женщины остались вдвоем.
— Мы так удивились, когда сегодня утром Жиль позвонил нам из Парижа и сообщил, что женился! — тараторила Мари-Teреза. — На мгновение мы испугались, что Луиза в конце концов подцепила его. — Она вдруг нахмурилась, заметив, как бледна гостья. — О, простите! Возможно, вы не знали о Луизе…
— Знала, — криво усмехнувшись, заверила Анабел.
Открыв дверь ванной, Мари-Тереза состроила унылую гримасу.
— Очень старомодная, верно? Дядя Анри относился к имению не слишком серьезно, и сейчас мы занимаемся только виноградником. Возможно, позже появятся деньги и на дом.
— Я уверена, ваши дела сразу же пойдут в гору, как только Жан-Поль получит признание Комитета по виноделию, — успокоила ее Анабел. — Жиль уже говорил мне, как упорно вы работаете.
— Я больше не работаю, — огорченно развела руками Мари-Тереза. — Сейчас, когда я беременна, Жан-Поль не позволяет мне и палец о палец ударить. Вы скоро узнаете, что для виноградаря его лоза — это любовница, которая соперничает с женой всю жизнь… Вы давно знаете Жиля?
Следовало предвидеть этот вопрос, подумала Анабел. Несомненно, Мари-Тереза очень тепло относится к Жилю.
— Вроде того, — уклончиво ответила она, не желая усугублять ложью свое и без того нелегкое положение. — Моя крестная приходится Жилю тетей, так что я знаю его с детства.
— А он, предвидя, какой красавицей вы вырастете, все эти годы ждал вас! О, это очень романтично!
Дом, скудно меблированный, имел только одно преимущество — был достаточно просторен. Так, по крайней мере, выразилась Мари-Тереза, показывая его гостье.
— Наши мужья наверняка уже потягивают вино. Если их не отвлечь, они будут говорить часами, — пожаловалась Мари-Тереза. —Жиль был очень добр к нам. Именно он настоял, чтобы Комитет рассмотрел нашу заявку, и мы ему очень благодарны. Но пойдемте, иначе от обеда, который я приготовила, чтобы отпраздновать ваше бракосочетание, ничего не останется.
Восхитительный обед продолжался около двух часов. Было подано четыре блюда, а на десерт столько же сортов сыра. Когда было покончено с закусками и нежнейшим омаром, Мари-Тереза подала жареного цыпленка в горшочках, приготовленного в вине Жан-Поля. Цыпленок таял во рту, и, когда Анабел съела все до последнего кусочка, Мари-Тереза лукаво сказала Жилю:
— Ну, мой друг, скоро ты перестанешь быть таким самодовольным! Я положила в горшочек Анабел травку, способствующую — как это по-английски? — плодовитости, и она быстро станет такой, как я, понял?
Все засмеялись. Даже Анабел, которой не хотелось обижать простодушную хозяйку. И все же она вспыхнула, а Жиль, внимательно следивший за ее реакцией, вкрадчиво заметил:
— Мари-Тереза, какими бы великолепными ни были твои травы, их одних недостаточно, чтобы добиться желаемого эффекта. Правда, дорогая?
Слава Богу, всеобщий смех избавил Анабел от необходимости отвечать. И, хотя молодая пара пришлась ей по душе, девушка обрадовалась, когда настало время уезжать. На поддержание имиджа счастливой новобрачной ушли последние остатки сил, и Анабел в который уже раз задумалась, как выдержит шесть месяцев пытки под названием «графиня де Шовиньи».
