Маргарет Пембертон - Богиня
Непримиримо сжав губы, он вспомнил Видала Ракоши и его устремленный на девушку взгляд. Больше такого не повторится, как бы венгр ни старался на него надавить!
На следующее утро, когда Боб припарковал «бьюик» на стоянке, Видал уже ждал его.
– Кто она? – процедил венгр, сузив глаза, прежде чем Боб успел выйти из машины.
Боб, не отвечая, ступил на землю и выпрямился.
– Не понимаю, что вы имеете в виду, – сухо пробормотал он наконец, направляясь к грузовику.
Однако Ракоши загородил ему дорогу.
– Ты чертовски хорошо все понимаешь, Келли, – вкрадчиво произнес он.
Боб ощутил, как гнев, который он изо всех сил пытался сдержать, воспламенил кровь. Ракоши не терпится выяснить имя девушки. И он, без всякого сомнения, поспешит доложить боссу, что Боб привел постороннего человека на съемочную площадку.
– Я уже сказал, что не знаю, о чем вы говорите, – процедил он сквозь зубы.
Ракоши с самого рассвета мчался галопом по холмам. Хлыст, который он по-прежнему держал в руке, со зловещим свистом опустился на высокий кожаный сапог. Черные глаза угрожающе сверкнули.
– Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю, – повторил он. – О той девушке, что ты привел вчера. Я хочу знать, как ее зовут. И где она живет.
Боб невольно медленно сжал кулаки.
– Она моя сестра и вчера вечером вернулась домой в Орегон. Она не интересуется ни кино, ни съемками.
Он говорил с режиссером. И должен был обращаться к нему «мистер Ракоши», а заканчивать предложения почтительным «сэр». Но Боб не сделал ни того, ни другого. Он инстинктивно сознавал: перед ним соперник, который воспользуется любым поводом, чтобы отнять Валентину.
Ракоши, мрачный как туча, надвинулся на него.
– Ты лжешь!
Но Боб твердо стоял на своем. Глаза горели злобой, не уступающей гневу венгра.
– Вовсе нет. Вчера вы напугали ее до полусмерти. Она не городская девушка. И вернулась туда, где ее место.
– Ее место на съемочной площадке! – прорычал Ракоши, едва не изрыгая пламя, подобно сказочному дракону.
– Ничего подобного. Ее место рядом с человеком, за которого она собирается выйти замуж. Ну а теперь прошу простить – у меня работа.
Видал шумно выдохнул, но безмолвно отступил, и Боб запрыгнул в кабину фургона. Кажется, водитель не лукавил, а Видал не привык понапрасну тратить время и энергию. Он выяснит, из какого района Орегона Келли родом. И если даже придется обыскать весь проклятый штат, он найдет ее. И снимет в главной роли.
Боб позволил себе торжествующую улыбку не раньше, чем заработал мотор и фургон медленно покатился прочь от разъяренного венгра. Он не завидовал ни актерам, ни съемочной бригаде «Черных рыцарей». Легендарная вспыльчивость Ракоши ничто по сравнению с тем, что их сегодня ожидает.
По возвращении Боба встретили сверкающий чистотой домик и ваза на обеденном столе, полная маков и желтых ромашек. Дразнящие ароматы доносились с кухни. Дейзи сняла с него куртку и подвела к креслу. Боб широко улыбнулся:
– Хорошо провела время, солнышко?
Девушка кивнула, беспокойно сверкнув глазами, боясь, что не угодила ему:
– Тебе нравится чили? А тако?[4]
– Обожаю! – заверил Боб, садясь и сознавая, что в его меню отныне не значатся гамбургеры и сосиски. Надолго ли?
– Я… интересно, ты видел сегодня мистера Ракоши? – нерешительно пролепетала Дейзи.
– Нет, – спокойно ответил Боб, начиняя лепешку тако огненным чили. – Он режиссер. Я водитель. Наши дороги не пересекаются.
Он вел себя как обычно, но Дейзи каким-то странным образом почувствовала, что Боб ушел в себя, и поняла, что продолжать – означает лишь увеличить пропасть между ними, но не спросить не могла.
– А мне нельзя поехать с тобой завтра? На студию… Может, я сумела бы получить там работу.
– Нет!
Теперь безошибочно распознала в его голосе нотки стальной решимости.
– Я уже говорил, «Уорлдуайд» не место для тебя. Скопище негодяев, продажных и подлых, и тебе лучше держаться от них подальше!
У девушки словно ком застрял в горле. Аппетит неожиданно пропал. Машинально прожевав кусочек тако, она попыталась настоять на своем.
– На сей раз я никому не помешаю, Боб. Думаю, я смогла бы получить работу в одном из офисов. Сестра Франческа научила меня печатать, вести счета и…
– Нет!
Взгляды их встретились, застыли, и Боб осознал, что был прав, отказывая девушке в просьбе. В ней было нечто. Нечто неопределенное, невыразимое, что он не мог назвать, но парни из актерского отдела киностудии в два счета все заметят, как только увидят ее.
Дейэи опустила глаза и смахнула жгучие слезы. Боб не уступит. Ни за что. Он сказал «нет» и никогда не смягчится. Но если она не вернется на студию, как она сможет снова увидеть Видала Ракоши?
Плечи девушки разочарованно поникли, и Боб отодвинул тарелку.
– Хочешь, пойдем сегодня в кино? – спросил он, торопясь поскорее помириться.
Девушка охнула, чувствуя, как от лица отливает краска. Кино! Как ни странно, она ни разу не видела ни одной картины! Почти все девочки в монастыре ходили в кино с родственниками, которые иногда приезжали их навестить, и даже брали к себе на Рождество или Пасху. Но ее никогда никто не посещал. Дейзи смирилась с этим и настолько ушла в себя, что щемящая боль одиночества с тех пор притупилась. Но теперь наконец после стольких лет она собирается впервые посмотреть фильм! Трудно поверить в такое!
– Конечно, Боб! – воскликнула она, сияя глазами.
Ощущая себя королем, способным так легко осчастливить кого-то, Боб поспешил к машине. Последнюю неделю все только и говорили о фильме Иозефа фон Штернберга «Шанхайский экспресс».
– Любишь Марлен Дитрих? – спросил он по пути в город.
– Ода!
Она видела рекламные кадры из картины «Голубой ангел» с Марлен Дитрих и с жадностью прочла краткое содержание ее следующего фильма, «Марокко». Когда урок сестры Доминики, преподававшей латынь для старших девочек, оказывался невыносимо скучным, Дейзи опускала голову на сложенные руки и мыслями уносилась далеко-далеко. Следовала за Гари Купером в пустыню на высоченных каблуках, совсем как Марлен Дитрих. И вот теперь, после стольких лет, увидит ее на экране.
Когда они вошли в здание кинотеатра, девушку на мгновение охватила паника. Что, если ее мечты куда ярче любого фильма? А волшебный мир, так долго бывший в ее жизни самым главным, на поверку окажется скучным и обыденным?
Девушка глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, и с бешено бьющимся сердцем ступила в темный зал.
