Татьяна Белая - Арабская сказка
— Добрый день, Лиза, — раздался уже до боли знакомый голос. — Что-то мы вчера не договорились, куда едем. Я хочу свозить тебя в райский оазис Вади Шааб. Это место считается одним из красивейших на планете. И расположено в горах. Слышала о таком?
Честно говоря, Лизе уже никуда не хотелось ехать. Она с удовольствием провела бы время с Самиром один на один. Может быть, в прибрежном кафе или пабе. Просто так. За легкой беседой.
— Самир, — сказала женщина, — а ты ещё не устал меня развлекать? Я себя уже неловко чувствую. Навязала тебе свою подругу Мария.
— Тааак, — протянул он, — надо полагать, что это ты от моего общества устала. А я уже настроился. Очень жаль, что у тебя нет желания туда съездить. Вряд ли ещё раз удастся такую красоту увидеть.
— Нет, я этого не говорила, — ответила та, вмиг испугавшись, что Самир сейчас положит трубку. — Я просто не совсем готова. Подъезжай тогда минут через сорок.
— Договорились.
На второй этаж Лиза влетела мухой. Открыла шкаф и стала думать, что надеть. Потом решила, что если едут в горы, удобнее надеть брюки. Надо ещё успеть навести макияж. Когда подкрашивала ресницы, вдруг представила, как Самир будет скакать по горам в своем балахоне, и усмехнулась. Из нарядов были выбраны белые брючки и кофточка с ручной вышивкой, которая завязывалась на талии. Это подчеркивало её стройную фигуру.
На улицу Лиза вышла на пятнадцать минут позднее, чем договаривались. Самира на парковке у дома не было. Стояли три машины. Голубой автомобиль прислуги. Ещё, чей-то белый. И маленький спортивный Порш. Возле которого возился, парень в джинсах. Лиза глянула на часы и расстроилась.
— Ну, и ладно, — громко сказала она и направилась к калитке.
— Лиза, ты меня не узнала? — послышался голос Самира.
Женщина удивленно оглянулась. Возле Порша стоял он. В джинсах и расстегнутой на три пуговицы рубашке. Впервые она увидела Самира без ихрама на голове. Густые слегка вьющиеся волосы сзади закрывали шею. Как он был красив. Широкие плечи, узкие бедра, длинные ноги. "Господи, — невольно подумала Лиза, — ну, зачем такую ладную мужскую фигуру под балахоном скрывать?" Она медленно двинулась ему навстречу.
— Тебя невозможно узнать, — произнесла ошеломленная женщина. — И машина другая.
— Порш легкий и быстрый. В горы на нем удобнее добираться, — улыбкой произнес он, открывая дверцу двухместного автомобиля.
— В связи с чем, такие разительные перемены во внешности? — иронично поинтересовалась Лиза.
— Ну, — весело повел он глазами, — может, я хотел произвести на тебя приятное впечатление. Все-таки, тебе привычнее видеть мужчину в брюках. Хотел тебя сразить.
— Считай, что тебе это удалось, — усмехнулась она, никак не ожидавшая услышать от Самира таких слов.
Арабского шейха сегодня вообще было не узнать. В европейской одежде он даже двигался по-другому. Обычно, в своей дидшахе движения у Самира были плавные, неторопливые. Сейчас, энергия била из него ключом. Правда, Лиза пережила чуть ли не ужас, с какой скоростью он гнал свой спортивный автомобиль.
— А сколько времени туда ехать? — поинтересовалась она, вцепившись в ручку так, что пальцы занемели.
— Около двух часов. Но на этой машине доберемся быстрее.
До горной деревеньки доехали часа за полтора. С одной стороны поселка были неприступные скалы, а с другой огромные банановые плантации.
— Здесь в основном живут фермеры, — пояснил Самир. — Знаешь, почему это место называют оазисом?
— Нет, конечно.
— В Вади Шааб удивительное сочетание неприступных скал и буйства природы. А между скалами расположены семь уникальных озер. И текут маленькие речушки с пресной водой. Кстати, — лукаво сказал араб, — экскурсия в эти места стоит больших денег.
— Ты намекаешь, что я должна заплатить тебе? — весело спросила Лиза.
— Заноза же ты, Елизавета, — покачал головой Самир. — Я просто хочу показать тебе чудо посреди пустыни. За скалами сразу начинается настоящая пустыня. Песок, песок, песок и палящее солнце.
Самир въехал во двор какого-то дома. Видимо, там жили его знакомые. Навстречу вышел хозяин в светло коричневой дидшахе и арабской беретке, вышитой золотыми нитями. Они обменялись радостными приветствиями и обнялись. И тут же из дома высыпала куча ребятишек и женщина. Дети подскочили к Самиру и о чем-то галдели. Тот отвечал им, гладил по головам. Затем, подошел к машине и вытащил довольно большую сумку. Отдал её старшему мальчику. Дети с радостным визгом отправились в дом.
Он представил Лизу хозяевам. Те стали приглашать гостей в дом. Но Самир о чем-то переговорил с ними и, как видно, отказался. Взял Лизу за руку и сказал: "Пошли".
— А что за сумку ты им передал? — поинтересовалась Лиза.
— Так подарки детям, гостинцы. Пусть порадуются, — ответил тот. — Семья Наджиба живет очень небогато. Я сказал, что мы с тобой зайдем позднее. Сейчас Бахия угощения готовить начнет. Отказываться нельзя. А мы с тобой пока прогуляемся. Хорошо?
— Конечно.
Самир повел Лизу по изогнутой тропке вначале вниз. Потом вверх. Дорога оказалась нелегкой. Но он так нежно поддерживал свою спутницу, что ей было необыкновенно приятно, и женщина не чувствовала усталости. Несколько раз Лизе пришлось спрыгивать с уступа прямо Самиру в объятия. И никого вокруг. Ни единой души. Лиза так надеялась, что поймав её, Самир, наконец, подарит ей поцелуй. Увы, этого не случилось.
Наконец, они вышли на какую-то смотровую площадку на высокой скале. Внизу озеро с прямо таки лазурной водой. Такой прозрачной, что даже с высоты просматривалось дно. И небо над всей этой красотой голубое, голубое. Без единого облачка. На самом берегу озера огромные пальмы. Как они росли прямо у подножья скал, с обеих сторон озера, было не понятно.
— Посмотри, а вот там видно Оманский залив, — сказал Самир, указывая рукой направо. А пальцы другой руки едва ощутимо коснулись её шеи.
Эти его нежные прикосновения сводили женщину с ума. Сегодня это случилось впервые. Самир постоянно, как бы нечаянно, прикасался к обнаженным частям тела Лизы. Кофточка была короткой. И, когда она склонилась к перилам и смотрела вниз, открылась часть спины. Она почувствовала его нежные пальцы на талии.
А глаза! Темно карие глаза Самира смотрели на Лизу с таким восторгом и обожанием, что ничего не надо было говорить. Иногда они явно загорались страстью и темнели до черноты. Она видела это, чувствовала. Но он не прижимал её, не целовал. Просто обволакивал женщину своей нежностью.
