Ребекка Яррос - Крайние меры (ЛП)
– Джош взял фотографию, на которой отец и Гас улыбаются.
– Хорошо, что у тебя есть место, где можно ощутить его.
– Это не так. Ничего не идет по плану. Все разваливается вокруг меня.
Я вытерла скатившуюся слезу по щеке.
– Почему он не был банкиром или электриком?
Он поставил рамку с фото на место.
– Он был нужным, Эмбер. Он спас много жизней.
– Да, всех, кроме своей.
Тишина в доме отдавалась болью во мне. А раньше здесь было очень много смеха, обстановка была непринуждённой, - это был мирок моих родителей. Конечно, всё это было создано мамой. Здесь они запирались у себя в комнате по воскресеньям, а мы научились делать себе завтраки самостоятельно. Это был наш рай. Был. Почему в последнее время так много слова «было»?
Надо отдать должное, Джош отлично отвлекал меня от грустных мыслей.
– Вспомни о нем что-то, что заставляет тебя улыбаться.
– Например?
Он пожал плечами и сказал:
– Все, что вы любили.
Что я могла ответить? Но...Там было одно.
– Дневник.
– Дневник?
Я улыбнулась, вспоминая те времена, когда он печатал за своим столом.
– Он печатал свой дневник каждый день и говорил, что слишком ленив, чтобы писать его от руки. Лично я думаю, что он даже не смог бы разобрать свой почерк, - как курица лапой! – Я засмеялась.
Все записи папа держал в своем компьютере. Говорил, что писал для того, чтобы очистить свои мысли, чтобы быть готовым к следующему препятствию. Это было его сверхъестественной способностью. Я хотела бы себе такую способность.
Но больше всего я понимала, что хотела бы прочесть его дневник, особенно последние записи: хотела бы знать его мысли и страхи по поводу работы, которая потом лишит его жизни.
Я несколько раз моргнула, словно удаляя события нескольких последних недель и оставляя белый лист.
– Итак, у нас впереди целая ночь.
Я зашла на кухню и открыла холодильник, взяв бутылку, завернутую в зелёную обёртку.
– Текилу?
Улыбка медленно расползлась по лицу Джоша, от которой я чуть не упала, - парень был просто смертельным оружием. Он взъерошил пальцами свои короткие волосы, и только тогда я заметила кровь на его руке.
– Ты в порядке?
Он пожал плечами и сказал:
– Руку ломит, но это не моя кровь.
Я провела его к раковине, чтобы он смыл кровь Райли.
– Нужен лед?
– Нет, я в порядке. Правда.
Я осмотрела опухоль, взяв его руку. Интересно, что бы я чувствовала, будь она на моём теле? Я взглянула на Джоша, ощущая, как раскаляется воздух между нами. Он явно наблюдал за моим смятением, которое выражалось в облизывании мною своих пересохших губ. (Фу, как это пошло).
– Возьми лайм из сумки, мне необходимо выпить сегодня.
– Слово женщины – закон! – Пошутил он, доставая из сумки лайм.
После трех рюмок текилы внутри меня разгорелся огонь. Я выпила еще одну рюмку и практически запрыгнула на стойку с босыми ногами, а мокрые джинсы я предварительно сменила на пижамные штаны. Джош прислонился к столу напротив и спросил, как бы поддерживая меня:
– Тебе лучше?
Я на ощупь открыла шкаф позади себя и достала пакетик чипсов со вкусом сметаны и лука, так как именно этот вкус любил отец.
- На самом деле, я не уверена, что может быть хуже. – Я открыла пакет, взяла горсть чипсов и предложила Джошу. – Отвлеки меня.
– Как? – Он сузил глаза.
Поцелуй меня. Заставь меня все забыть.
– Скажи мне, что случилось со школьным задирой Джошем Уолкером? Я помню тебя...
– Хоккей.
– А как же черный мотоцикл?
– На складе.
– Почему? Ты же говорил, что это весело.
– Это было шесть лет назад, Дисэмбер. К тому же, где ты видела мотоцикл зимой в Колорадо?
– Хороший вопрос.
Он свернул пакет у чипсов и положил его обратно, очаровывая меня каждым своим движением.
– Ты так изменился...
Его руки сжали край стола, а костяшки пальцев побелели.
– Насколько?
Я закрыла глаза, погружаясь в воспоминания.
– Ты был популярным, хорошим спортсменом, но в основном – плохим парнем. Извини, но ты был задницей. – Должно быть алкоголь развязал мой язык.
Джош засмеялся и пробормотал:
–Ты меня хорошо знала.
– Я имею в виду, что ты, как и сейчас, горячий парень.
Я подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом; я хотела утонуть в его тёмных глазах.
– Но во время хоккейного сезона ты был своеобразным богом. Каждая девушка хотела тебя... И ты отдавался им. Но тебя волновал только хоккей. Ты. Был. Задница.
Он прошелся кончиком языка по нижней губе, ловя остатки текилы и, естественно, мое внимание.
– Так каков твой вердикт?
Я не смогла перестать таращиться на его губы.
– Жюри все еще думает.
Он сделал для меня много хорошего в последнее время, но я не могла не брать во внимание его непостоянную натуру в прошлом или по слухам.
– Справедливо, – он потер лоб. – Но я пришел в твою школу лишь на два года.
Я кивнула, зная и это. Конечно, не все старшеклассники приветствовали меня с распростертыми объятьями, но когда супер клевый Райли начал проявлять ко мне интерес, все изменилось. Гребаный Райли.
– Хоккей сделал меня душой компании, особенно в последние два года. Вот почему я перешел.
– Однако ты все еще спишь со всеми юбками.
Как Райли!
– Не совсем. – Он приподнял бровь и указал на мою одежду. – Но я сделаю исключение для девушки в пижамных штанах с Дейзи Дак. (прим. пер.: Дейзи Дак — мультипликационный персонаж, созданный в 1940 году Диком Ландли. Дейзи представляет собой атропоморфную утку. Обычно она представляется подружкой Дональда Дака. Носит розовое или фиолетовое платье и большой розовый бантик на голове.)
Мне захотелось засмеяться, но вышла только улыбка; может быть, я утратила способность смеяться?
– Это вызов?
– Ты серьезно?
Текила вновь обожгла мое горло и разлилась по внутренностям. Я хотела сберечь мое сердце, перекрыв чувства.
– Я тоже тебя помню. Ты была очень милой. Твои волосы были вьющимися, может из-за этого ты выглядела неукротимой дикаркой. Ты отнюдь не была тихоней, но и не смотрела на меня, когда я проходил мимо. Но я заметил тебя. В тебе был огонь, который не позволял прикасаться.
Я посмотрела на свои ногти и сказала:
– Этот огонь мертв.
Он подошёл и встал между моих ног, и я ощутила тепло сквозь мои пижамные штаны. Затем Джош осторожно поднял мой подбородок, из-за чего мы встретились взглядом, и мое сердце пропустило удар.
Блеск в его глазах завлекал и отпугивал одновременно.
