Рассветная мечта - Голубева Татьяна Владимировна

Наташа стукнула себя кулаком по лбу и вернулась к плите. Чайник уже бормотал что-то негромко, но окончательно закипеть еще не решился. До чего же он страшный и облупленный, этот чайник. Наташа твердо решила, что со следующей зарплаты купит сверкающий, серебристый… но тогда на новый халат денег не хватит. Что нужнее? Немножко подумав, Наташа решила, что чайник — вещь более важная. Ее халата все равно никто не видит, а вот когда снова придет в гости Алла, будет не стыдно новый чайник на стол поставить. Да, кстати, и кофеварку нужно поискать — приличную, но не слишком дорогую. Хотя вообще-то нынче не найти недорогой кухонной посуды. Но тут уж ничего не поделаешь. Все равно придется потратиться. А халат подождет. И тем более подождет ночная рубашка. Ночная…

Наташа резко встряхнула головой, отгоняя постыдные мысли. Хватит! Утро уже, пора за дело браться. Сначала решить вчерашнюю задачу, потом приняться за следующую часть домашних работ. Теперь очередь за антресолью в коридоре. Туда многие годы подряд запихивали всякую дрянь, потому что и родители Наташи, и бабушка не способны были хоть что-то выбросить. А вдруг когда-нибудь пригодится? И в результате совершенно негодные, сломанные и рваные вещи оказывались на антресоли — благо та была просто огромной. «Ничего, и с этим справимся!» — хмыкнула Наташа, заваривая чай. Чай был дешевый, невкусный, не то, что в фирме Вадимыча.

Глава 7

Задача вдруг решилась сама собой, и Наташа даже засмеялась от радости. Еще раз внимательно просмотрев выполненное наконец домашнее задание, она сложила книги и тетради и для начала принялась изучать подарки Аллы. Сколько тут всего… какие деньги потрачены! Но почему-то теперь Наташу это не смущало. Она просто решила, что, когда станет зарабатывать побольше, тоже будет дарить Алле всякие красивые безделушки. Это нормально, так принято между подругами, и нечего на этом сосредоточиваться. Наташа успела уже понять, что из-за вечной нищеты начала страдать особой формой гордыни, той самой, что присуща была ее родителям. Мы бедные, но мы благородные, нам подачек не надо. Да ведь речь-то шла не о подачках, а о даре — от чистого, любящего сердца! А что Алла накупила все это именно от чистого сердца, на радостях, было сразу видно. Так что незачем надуваться как мышь на крупу.

Наташа с удовольствием разложила на столе в гостиной свалившееся на нее богатство. Набор для ванной в прозрачной упаковке с большим зеленым бантом: дорогое мыло, шампунь, соль для ванны, пена для ванны, четыре толстеньких тюбика крема — дневной, ночной, для рук, для ног. Прелесть. Просто прелесть. А это что? С ума сойти! Три баночки самой настоящей паюсной икры! А это?… Ну и ну! Набор кухонных полотенец, шесть штук, все с одинаковым орнаментом, но разноцветные… и какие сочные цвета! Темно-красный, густо-зеленый, шоколадный… немедленно их на кухню! Нет, потом, сначала нужно все рассмотреть. Так, а это и вовсе диво: туалетный набор! Две щетки для волос с резными костяными ручками, две расчески, частая и редкая, небольшое зеркало в резной оправе… Неужели это настоящая слоновая кость? Не может быть! Стопка круглых шоколадок в золотых обертках, прозрачная коробка марципана, изображавшего собой ягоды и фрукты (если бы на этикетке не было написано, что это именно марципан, Наташа ни за что бы не догадалась, что это за штуковина), и наконец — маленькая стальная сковорода. Почему сковорода? Сначала Наташу удивил этот предмет, но тут же она догадалась, в чем дело: Алла ведь рассказывала, что одним из любимых блюд ее обожаемого Петеньки были креветки, зажаренные как раз на такой вот сковородочке, и добавить туда чуть-чуть майорана, и самую капельку кайеннского перца, и обязательно на оливковом масле… Наверное, Алла решила научить Наташу готовить этот изыск. А почему бы и нет?

Повздыхав над подарками и насладившись их удивительным видом и запахом, Наташа надела самую старую футболку, протершиеся до дыр джинсы, вытащила из хозяйственного шкафа в коридоре стремянку — и взялась за антресоль.

Но, распахнув широкие дверцы, Наташа сначала просто растерялась. Перед ней встала плотно спрессованная стена, невесть из чего сложенная. Какой ужас… как же вытащить отсюда хоть что-нибудь, не вызвав катастрофического обвала? И кто утрамбовал все это с такой ужасающей плотностью? В последние четыре года на антресоль точно никто не поднимался… значит, папина работа. Бабушка прятала хлам в стенные шкафы в коридоре, и все эти накопления Наташа уже выбросила. А тут…

Наташа присмотрелась к стене хлама повнимательнее, поднялась на последнюю ступеньку стремянки и осторожно потянула на себя обувную коробку, вбитую, как кирпич, в общую массу наверху, под самым потолком. Коробка оказалась тяжелой, но с места, в конце концов, сдвинулась. Наташа, вздохнув, поставила ее на ступеньку лесенки и попыталась развязать узел стягивавшей картон разлохмаченной древней бечевки. Дудки, так просто ничего не выйдет. Еще раз вздохнув, Наташа спустилась вниз, коробку поставила на припасенный загодя табурет, принесла из кухни нож, вскрыла наконец коробку. И покачала головой, недоумевая. Зачем было прятать на антресоль вот это? Коробка была набита обрывками проводов, проволоки, какими-то бесформенными кусками пластмассы… Ну и ну!

Наташа поставила коробку на пол, поближе к входной двери. В следующей обувной коробке, извлеченной с верхней части мусорной стены, лежали просто-напросто обрывки старых тряпок. Видимо, предполагалось, что они когда-нибудь пригодятся на кухне — со стола вытирать. Эта коробка тоже оказалась у двери, а Наташа снова поднялась наверх.

И началось…

Дырявые доисторические кастрюли, заржавевший чугунный утюг, похоже, еще времен Гражданской войны, огромные кипы все тех же пожелтевших, пересохших газет, слипшиеся от старости в комья отцовские брюки и пиджаки, несколько альбомов с фотографиями, завернутых в потрескавшуюся клеенку… Альбомы-то здесь как очутились? Наташа удивилась не на шутку. За всеми событиями последних лет жизни она как-то совсем забыла, что давным-давно у них были альбомы с семейными фотографиями, да потом куда-то задевались. Кто их затолкал на антресоль? Почему?

Ободрав прилипшую к ледериновым переплетам клеенку, Наташа унесла альбомы на кухню, чтобы потом протереть как следует и пролистать. Что-то ее смутило и этой находке. Но, решив, что разберется с этим немного позже, Наташа вернулась к делу. Сначала вынесла на помойку то, что уже извлекла из грандиозного склада. Однако оставалось еще раз двадцать по столько, если не больше. Да, за один выходной с этим не справиться. Ладно, решила Наташа, еще несколько предметов — и на сегодня хватит. Не сбежит же весь этот хлам. Хотя, конечно, ей было неприятно ощущать над собственной головой невообразимое количество пыли и грязи. Ну, ничего не поделаешь. Придется потерпеть.

Вытащив несколько свертков с тряпками, четыре треснувших цветочных горшка с остатками земли и две ножки от невесть когда сгинувшего в небытие стула, Наташа совершила еще два путешествия на помойку — и на этом остановилась. Тем более что до следующих предметов со стремянки было уже не дотянуться, нужно было заползать на антресоль, а Наташе совсем этого не хотелось. Она настолько перепачкалась и пропылилась, что просто готова была заплакать от огорчения. А там, на столе в гостиной, лежал изящный флакон с солью для ванны… или лучше выбрать пену? Чтобы отмыться как следует.

Внимательно прочитав надписи на этикетках, Наташа действительно выбрала пену, хотя соль предназначалась для расслабления и успокоения и, пожалуй, оказалась бы в данный момент полезнее. Чтобы расслабиться, успокоиться и заснуть наконец и как следует отдохнуть перед началом трудной рабочей недели. Но из флакона с пеной сочился такой завлекательный аромат… Ничего, еще около месяца — и она окончит курсы и начнет работать по-настоящему… конечно, не сразу. Сначала стажировка. Освоение теории на практике. Она справится. Даже Алла так думает. А ведь она такая умная…