Трогать нельзя (СИ) - Фрай Ника

Можно было бы подвинуть кресло к двери и заблокировать ее, но она, как назло, открывалась в другую сторону и это совсем не помешало бы войти в комнату.

Я села на кровать и смотрела в окно, обдумывая, что делать.

Да. Я боялась.

Боялась хозяина дома.

Меня пугал его взгляд. И усмешка его пугала. Я словно чувствовала опасность, исходящую от него.

Даже если забыть нашу первую встречу (хотя это невозможно), он сам как-то действовал на меня, что у меня коленки начинали дрожать. И это не потому, что он был такой большой и злой. Нет.

В нем как будто было что-то, что давило на меня. Лишало воли.

Я забывала, как дышать, когда он оказывался слишком близко. А он, я уверена, специально делал это снова и снова. Ему словно нравилось доводить меня.

Меня пугало то, чем он каждый раз норовил прижаться. Что он хотел этим доказать? Или хотел напомнить о нашей первой встрече? Напугать?

А еще он смотрел на меня так, что у меня в горле пересыхало. Я терялась и понимала, что даже крикнуть и позвать на помощь не смогу.

И как жить в этом доме, где мне так страшно?

Хотя, я уверена, что я ему тоже не нравлюсь. Я видела, как он бесится. Стискивает зубы от злости.

Наверное, если между нами не стоял бы его брат и мой отчим, то он бы меня придушил. Я явно видела это в его взгляде. Это желание.

И тогда мне в голову пришла гениальная, на мой взгляд, мысль. А что, если я совсем его достану? Так, чтобы он сам захотел избавиться от меня?

Тогда он прогонит меня и я заживу одна. В квартире. Никаких мужиков больше! Никаких Жень и прочего дерьма. Только учеба.

Да. Все ведь просто. Сделать жизнь придурка невыносимой. Найти его слабые стороны.

А пока…

Мне вдруг пришла простая идея по защите своей комнаты.

Исследуя гараж, в одной из коробок я наткнулась на несколько мышеловок.

Родион ставил такие на даче на мышей. Тут они лежали в коробке без дела.

Я выбежала из комнаты и быстрее в гараж. Достала мышеловки. Их оказалось четыре штуки. Вполне хватит, чтобы расставить на входе.

Тогда я точно услышу, если кто-то решит войти ко мне ночью.

Подготовив защитную полосу между дверью и кроватью, я улеглась.

Уже очень поздно и я все еще надеюсь, что придурок так и не вернется. Но, когда среди тишины ночи я слышу гул мотора и звук открывающихся ворот, мое сердце опять замерает.

Я вцепляюсь в одеяло и вся превращаюсь в слух. Я слышу каждый шорох. Слышу, как он входит в дом. Как бродит по дому. Может, мне это все кажется, но я уже не могу заснуть.

А потом я слышу шаги. Они становятся все громче и громе. Я прикусываю кулак и не отрываю взгляда от двери.

И, когда ручка двери медленно опускается, я зажмуриваюсь и делаю вид, что сплю.

Я чувствую его. И это даже не его парфюм, который я уже выучила наизусть. Нет. Это его запах. Не знаю, как объяснить, но я чувствую его. Да. Это он.

Незаметно я приоткрываю один глаз и наблюдаю за ним.

Вот, он стоит в дверном проеме и смотрит на меня. Рубашка расстегнута и лунный свет падает на голую накачанную грудь.

Какие у него мышцы. От этого становится еще страшнее.

Я не шевелюсь. И, по-моему, даже не дышу.

А он стоит и все. Просто стоит и смотрит.

Зачем?

Ну, хорошо. Допускаю мысль, что хотел проверить, на месте ли я.

Проверил?

Уходи.

А он стоит.

Ладонью потирает грудь, еще больше оголяясь. И не уходит.

Тогда я решаю сделать вид, что просыпаюсь. Может, тогда избавит меня от своего общества и своего запаха?

Как бы невзначай переворачиваюсь, скидывая с себя одеяло, но продолжаю лежать с закрытыми глазами. Только один глаз приоткрыт немного.

Я должна видеть, что он делает.

И что же он делает?

От удивления чуть не распахиваю глаза. Потому что этот извращенец засовывает руку себе в трусы! Он смотрит на меня и мнет там у себя. Я не вижу, но представляю, что у него там.

Фу. Фу. Фу.

Что делать?

Накрыться одеялом? Тогда он поймет, что я не сплю.

Не успеваю подумать следующую мысль, как замечаю, что он вынимает, наконец руку. Но рано радоваться! Он делает шаг ко мне. Не на выход, а к моей кровати!

Меня начинает трясти. Мне страшно. И я не знаю, что делать.

А потом я слышу щелчок. И едва сдерживаю улыбку, когда до моего слуха доносится глухой стон и скрежет зубов.

Да! Мышеловка сработала!

Этот гад наступил в одну из них.

Я знаю, что это больно. Очень больно. Я в детстве палец прищелкивала.

С удовольствием наблюдаю за сморщившимся лицом придурка и за тем, как он прихрамывает.

Стискивает кулаки и с ненавистью смотрит на меня.

Но я сплю.

Еще мгновение и он, наконец, разворачивается и уходит. Почти скачет на одной ноге.

Я могу улыбнуться и опять накрыться одеялом.

Глава 18. Алина

На удивление спала я хорошо.

Насладившись зрелищем прихрамывающего придурка, я выскочила из постели, когда за ним закрылась дверь. Проверила - одну мышеловку он, всё-таки, унес с собой. Но остальные так и остались стоять.

Можно не беспокоиться. Почему-то я была уверена, что он больше не придет.

И поэтому спокойно легла спать.

Утром просыпаюсь от яркого света. Сегодня воскресенье, никуда не надо. Но я всегда встаю рано. К тому же желудок громко напоминает, что я не ела ничего уже слишком давно.

Переодеваюсь и выхожу из комнаты.

Тихо.

Он, наверное, ещё спит. Я сейчас быстренько что-нибудь перекушу и опять в комнате закроюсь. Не хочу его видеть. А завтра в университет и там уже что-нибудь придумаю.

Иду на кухню. Решаю сделать себе яичницу. Самое простое и быстрое.

Достаю два яйца. Осталось найти сковородку. Ищу по шкафам.

Нет нигде! Ну, не может же быть, что у него нет сковородки!

Тянусь к верхнему шкафу и в этот момент одно яйцо выскальзывает из рук и с треском падает на пол.

Блин!

Быстрее хватаю салфетки и нагибаюсь, чтобы убрать разбитое яйцо. И я этот момент слышу ненавистный голос. Даже не голос, а хрип: - Ты что делаешь?

Замираю, понимая, что стою сейчас к нему попой кверху. Поэтому сразу же выпрямляюсь и поворачиваюсь. От неожиданности хлопаю глазами.

Хозяин дома стоит в дверном проеме, облокотившись плечом о косяк и сложив руки на голой груди.

Он вообще почти голый! Только полотенце на бедрах.

По-видимому, только что из душа. Капли воды еще поблескивают на теле.

Я стою и как кролик не могу отвести от него взгляда. А он словно удав. Он как будто гипнотизирует меня.

Ничего не могу с собой поделать – взгляд как приклеенный.

- Что ты делаешь, я спрашиваю? – повторяет он очень недовольным голосом.

- Завтрак готовлю, - выдавливаю из себя.

- Стоя задницей кверху? – усмехается он.

- Я убрать хотела… помыть… - язык-то не слушается. Потому что он тоже не сводит с меня взгляда.

А еще я замечаю, как дергается мышца у него на груди. Страшно.

- Для этого уборщица есть, - он, наконец, отлепляется от косяка и делает шаг в комнату.

И я вижу, что он хромает. Взгляд сам скользит на волосатую ногу. А там пальцы забинтованы.

- Что с вами случилось? – спрашиваю я, уже придя в себя и пытаясь не усмехнуться. – Что с ногой?

Он зло зыркает на меня, щурится. Я мысленно бью себя по языку. Ну, зачем, вот, спрашивать? Надо просто молча уйти. Без завтрака.

- Споткнулся, - отвечает он.

Споткнулся он! Я помню еще, как он стоял у меня в комнате. Смотрел и мял там. И взгляд невольно падает на полотенце. Но я успеваю быстро отвести его.

- Воскресенье, - произносит он.

К чему бы это?

- Выходной, - продолжает, доставая из холодильника бутылку минералки и открывая ее. – Хрен ли ты не спишь?

Прикладывает бутылку ко рту и жадно пьет. Как будто месяц не пил. Выпивает всю бутылку. Вытирает губы рукой и впивается в меня взглядом.