Кэролайн Андерсон - В Англию за любовью
— Ты выглядишь усталым, — отметила она, рассматривая его лицо.
— Но это приятная усталость. Она наступает тогда, когда человек занимается делом, которое доставляет ему удовольствие.
— Представляю. Должно быть, ты провел весь этот год, восстанавливаясь после операции.
Он рассмеялся.
— На самом деле нет. Мой восстановительный период оказался на удивление легким. После этого я с головой окунулся в работу, и только однажды мне удалось поехать с друзьями на рифы и заняться дайвингом.
Она прислонилась головой к стене и снова посмотрела на него.
— Расскажи мне о дайвинге, — тихо попросила она. — Должно быть, это увлекательно.
Он отвел глаза, смущенный ее взглядом.
— Очень. В дайвинге есть что-то завораживающее, представляешь — столкнуться нос к носу с акулой, светящейся медузой, огромной треской или просто маленькой яркой рыбкой: Такие потрясающие цвета — я даже не могу описать их. И все это великолепие недалеко от берега. Разумеется, в некоторых местах запрещено нырять из-за крокодилов, но можно все видеть через прозрачное дно лодки. — Он осмелился поднять на нее взгляд. — Ты умеешь плавать?
— Я? Да, но никогда не плавала под водой. Разве что только в бассейне.
— Ты должна приехать — и попробовать.
Молли рассмеялась.
— Нет, я не шучу. Тебе понравится. Вам с Чарли следует приехать ко мне в отпуск.
— На какие шиши? Хорошо, если удастся продать картины прежде, чем закончится еда в холодильнике. Поездка в Австралию для меня непозволительная роскошь.
— Это легко уладить. Я оплачу ваш перелет, — с легкостью предложил Дэвид.
Молли горько улыбнулась и встала, отряхаясь от пыли.
— Мне так не кажется, Дэвид. Я не играю в такие игры. Мне бы действительно хотелось поехать и увидеть все это великолепие своими глазами, но если я и поеду, то только на свои собственные деньги.
Дэвид пристально посмотрел на нее, задаваясь вопросом, есть ли у него хоть один шанс переубедить ее. Но по ее взгляду понял, что нет. Единственное, что он сделал своим предложением, так это увеличил пропасть между ними.
Он глубоко вздохнул.
— Прости, если я снова сказал что-то не так.
Она улыбнулась и поцеловала его в щеку.
— Дэвид, ты никогда не был на моем месте, — прошептала она и, резко развернувшись, стала спускаться вниз, оставив отпечаток поцелуя гореть на его щеке...
ГЛАВА ПЯТАЯ
Ей не следовало разговаривать с ним так резко, подумала Молли.
Она притворилась, что красит оконную раму, украдкой наблюдая за тем, как Чарли помогает Дэвиду мыть автомобиль.
Дэвид учил ее сына, что и как нужно делать. Он относился к нему так же, как относился бы его отец, если бы был жив. И Чарли ловил каждое его слово. С каждым днем мальчик все больше и больше привязывался к этому чужаку. Ему будет не просто, когда Дэвид уедет.
Молли тяжело вздохнула и снова опустила кисточку в баночку с краской, стараясь сосредоточиться на работе, но безуспешно. Ее мысли постоянно устремлялись к мужчине, который работал в саду.
Черт возьми, сегодня он предложил ей стать его спутницей на приеме, устроенном в честь открытия гостиницы.
Молли почувствовала, как внутри нее начинала нарастать паника. Она волновалась как перед первым свиданием.
Это будет торжественное мероприятие, и у нее нет ни единого шанса соперничать с Джорджией, Эмили или Ионой в их дизайнерских нарядах.
Молли не могла себе позволить такую одежду. Она покупала вещи где придется. А это означало, что у нее нет ничего, что она могла бы надеть на сегодняшний вечер.
Единственное платье в ее скромном гардеробе было в стиле двадцатых годов. Она купила его на распродаже после смерти Роберта. Возможно, присутствующие дамы поднимут ее на смех, но у нее нет выбора.
Она снова выглянула в окно. Как раз в этот момент Чарли кинул мокрой губкой прямо в лицо Дэвиду.
У нее на миг перехватило дыхание. Но Дэвид рассмеялся и бросился вдогонку за убегающим со всех ног Чарли. Вдруг Дэвид неожиданно споткнулся и растянулся на траве.
У Молли перехватило дыхание. Она бросила кисточку и устремилась вниз.
— С тобой все в порядке? — запыхавшись, спросила она.
Дэвид бросил на нее непроницаемый взгляд и усмехнулся.
— Жить буду.
— Это я виноват, да?
— Вовсе нет, приятель. Просто я немного неловок, — успокоил Дэвид, взъерошив мальчику волосы.
— Чарли, пожалуйста, отнеси корзину на кухню, — строго велела Молли и снова повернулась к Дэвиду.
— С тобой правда все в порядке?
— Да, — ответил он, подмигнув.
— Ты здорово ударился о бревно. Дай-ка взгляну.
Он послушно задрал рубашку, чтобы показать огромное красновато-синее пятно в правом подреберье, которое с каждой секундой становилось все больше. Молли поспешила в дом за мазью.
Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы не обращать внимания на его гладкую теплую кожу, пока она втирала гель.
— Ну вот, кажется, все, — вздохнула она с облегчением. Увы, недолгим. Стоило ему поднять взгляд и благодарно улыбнуться, как ее пульс участился, а температура тела заметно подскочила.
Слава богу, Чарли вернулся и напомнил Дэвиду, что им нужно домыть машину. Молли поспешила наверх, чтобы докрасить оконную раму.
Или чтобы наблюдать за ними, не опасаясь, что ее застигнут врасплох.
— Мама готова! — с гордостью заявил Чарли.
Дэвид поправил галстук-бабочку и вышел наружу.
Мальчик переминался с ноги на ногу, его глаза горели.
— Мама надела платье! — кричал он, словно это было редчайшее событие, и Дэвид сделал вывод, что он никогда не видел мать ни в чем, кроме потертых джинсов и рубашки.
Потом он повернул голову и затаил дыхание. Во рту у него пересохло. Он никогда не видел такой прекрасной женщины. Она была похожа на русалку. Голубовато-зеленое платье соблазнительно подчеркивало каждый изгиб ее фантастического тела. Дэвид вдруг почувствовал неодолимое желание.
— Я выгляжу глупо? Да? Совершенно неподходящий наряд для такого вечера. Наверно, стоит переодеться, а?
— Нет! — Он заставил себя подойти к лестнице, не сводя с нее пристального взгляда. — Ты выглядишь... потрясающе. Невероятно.
Молли немного расслабилась.
— Правда?
— Да. Просто сказочно. — Он с трудом сглотнул. — Мм, ну, думаю, нам пора идти.
— Чарли, сходи за своей сумкой, — сказала она, и Чарли послушно удалился в дом, оставляя их наедине. Молли закусила губу.
О боже, ему безумно захотелось поцеловать ее. Целовать эти мягкие, пухлые роскошные губы до тех пор, пока она не застонет от удовольствия.
