Екатерина Вильмонт - Артистка, блин!
— Ладно, что я могу сказать? Езжай! Но поработай, пока я не найду тебе замену.
— Конечно, только я должна уехать не позднее восьмого марта.
— Я поняла! — сухо ответила Гудрун.
Никита был в восторге.
— Мама, а ты меня возьмешь на съемки?
— До съемок пока далеко! Сперва будет подготовительный период, репетиции, ничего интересного, а дальше посмотрим.
— Круто! Я рад за тебя, мамочка! Ты будешь знаменитой!
— Еще рано об этом говорить и даже думать. А вдруг я провалюсь?
— Ну вот еще! Почему это ты провалишься?
— Кто знает…
— Мам, ты, что ли, боишься?
— Что ли, боюсь!
— Странно… Мне казалось, ты такая храбрая. Экстремальным вождением занималась, на лыжах по черным трассам гоняешь…
— Это другое, Ника!
— Не называй меня Никой, это девчачье имя. Я Ник, или Ники!
— Ладно, Ники. Все, пора на боковую!
— Мамочка, ты не бойся, я буду все время тебя ругать!
— За что? — не поняла Варя.
— А бабушка, когда у меня экзамен был, сказала: я буду тебя ругать. Это такая русская примета.
— А, поняла! А ты меня ругать будешь по‑русски или по‑немецки?
— А как надо? — серьезно спросил Никита.
— По‑русски, наверное.
— Я буду и так и так, хуже ведь не будет?
— Это точно!
В Москве Варю опять встречала Надежда Михайловна.
— Варюш, квартира освободится только послезавтра, пока поживешь у нас.
— Спасибо вам!
— Ну как, дома все уладилось?
— Да, вполне.
— Вот и чудно! Кажется, все складывается неплохо. Но Сеня, как всегда в такие моменты, сходит с ума. Ему все время мерещится, что он ничего не успеет, все сорвется, развалится, он на всех орет, так что не обращай внимания. Он и на тебя может наорать… Вообще, имей в виду, на площадке и он и Борис Аркадьевич постоянно орут.
— Кто это, Борис Аркадьевич?
— Главный оператор. Тоже крикун, не приведи господь! Так что не принимай эти вопли на свой счет, кстати, Сеня сам просил тебя предупредить… Сказал, она девочка нежная, незакаленная в наших баталиях…
— Ничего, как‑нибудь, — с умилением улыбнулась Варя. — И я вовсе не такая мимоза…
— Это хорошо, а то у нас тут в кино всякое бывает! Да, Варюш, я хотела спросить, у тебя в Москве наверняка есть какие‑то друзья, родственники?
— Ну, есть в общем‑то…
— Советую прямо сегодня с ними созвониться, встретиться, ну и завтра еще, а потом уже минутки спокойной не будет. Сеня намерен с тобой работать, как он выражается, «выковыривать артистку»!
— Здорово! Мне это просто необходимо — выковыривать! — счастливо засмеялась Варя. — А то на съемках начну тормозить, не дай бог! А сегодня я хочу попробовать найти свою сестру.
— Родную?
— По матери. Я не знаю, что у них произошло… Мама о ней даже слышать не хочет… И не рассказывает. Но она мне все‑таки сестра, и я хочу понять, что между ними было. Мама все время называет меня единственной дочерью, а это нехорошо, неправильно! — Варя и сама не понимала, отчего вдруг разоткровенничалась с Надеждой Михайловной.
— А сестра? Она с тобой не связывалась?
— Нет, то‑то и оно… как‑то странно все это… Мне в тот момент было не до того, у меня убили мужа…
— Как убили? — ахнула Надежда Михайловна.
— Какой‑то наркоман, на улице…
— Ох, извини, Варежка!
— Да ладно… Просто я тогда ничего не соображала, мама ко мне насовсем перебралась, мы всю жизнь по‑новому устраивали, она сказала, что не желает об этом говорить… Я тогда приняла ее позицию, а потом, когда стала ее все‑таки спрашивать, она наотрез отказалась обсуждать эту тему. Но теперь я хочу понять… Сестра все‑таки…
— И ты не знаешь ее координат?
— Нет. Нашу квартиру мама продала, сестра вышла замуж, и я даже не знаю ее фамилии теперь…
— Как же ты будешь ее искать?
— Найду ее подруг… Или зайду на «Одноклассников», мало ли…
— Да, в самом деле… А кто ее муж?
— Понятия не имею.
— Вот так история… А знаешь, тут есть материал для сценария…
Варя рассмеялась.
— Что ты смеешься? Если не материал, то хотя бы зацепка! И вот еще что… У меня есть один хороший знакомый, у него частное детективное агентство. Он в два счета найдет твою сестру и возьмет совсем недорого. Я писала сценарий о таком агентстве, и мы подружились. Это для него плевое дело, а ты не будешь зря время терять на поиски.
— Надежда Михайловна, и вправду!
— А хочешь, прямо сейчас к нему завалимся и, как теперь выражаются, «озадачим», а?
— А можно?
— Да запросто, тем более Сени дома нет, нам спешить некуда.
— Здорово! Чего зря время терять?
— Сейчас ему позвоню! Алло, Виктор Дмитриевич? Да, я! Слушай, Вить, тут такое дело…
— Надя, говори быстрее, у меня клиент!
— Я могу сейчас к тебе заехать? По делу!
— Валяй! За Сеней следить надумала?
— Еще чего! — засмеялась Надежда Михайловна. — Я пока не спятила! Ладно, приеду, поговорим. Ну вот, Варежка, он нас ждет! Думаю, к вечеру у тебя уже будет адрес сестры.
— Невероятно! Спасибо вам, вы мой ангел‑хранитель!
Надежда Михайловна улыбнулась и потрепала Варю по плечу.
…Виктор Дмитриевич Кулешов уже ждал их.
— Надежда, рад видеть! Что, опять сценарий про меня писать вздумала?
— Да нет, хватит с меня детективщины, надоело! У меня дело другого рода, собственно, не у меня, а вот у Варвары.
— Что, Варвара, муж изменяет?
— Да нет, я не замужем.
— И не выходите, не советую! А то, в детективном агентстве работая, разочаровываешься полностью в семейных ценностях. Ладно, кроме шуток, я вас слушаю!
Варя быстро изложила суть дела. Кулешов все записал.
— Дело пустяшное. К вечеру найду я вам вашу сестрицу, не выходя из комнаты. Предложил бы вам тут обождать, но у меня места мало, а через двадцать минут придет новый клиент. Короче, я позвоню, как только будет результат.
— А сколько я вам буду должна?
— Нисколько! За такие пустяки по Надиной протекции я денег не беру. Вот только если еще кому‑то мои услуги понадобятся, вы уж будьте так любезны, порекомендуйте меня!
— Но это неудобно…
— Очень удобно! И еще — когда будет премьера вашего фильма, уж не сочтите за труд меня известить, а то я телевизор просто так не смотрю!
— Можешь не сомневаться, Витя! И еще на премьеру в Дом кино позовем!
— А разве телефильмы там показывают? — удивился Кулешов.
— А у нас будет еще и киновариант!
— С удовольствием приду, посмотрю и еще выпью на банкете за ваше здоровье!
— Ну вот, Варежка, дело на мази! — сказала Надежда Михайловна, садясь в машину.
