Оксана Сергеева - Райская птичка
- Ну, что ты... – Данте всё же заметил влажную пелену на глазах. На её прекрасных голубых глазах, чья глубина всегда поражала. Но до дна все равно не добраться…
В ответ она только упрямо помотала головой, но плечи предательски вздрагивали.
- Перестань. Перестань, прошу.
Её тихие слёзы рвали душу на части, но чем больше он пытался её успокоить, тем больше она плакала.
- Перестань… нельзя.
Последние слова её немного отрезвили, и, уцепившись за осознание, что ей нельзя плакать, она высвободилась, чтобы уйти в ванную. Он не оставил её наедине с собой и ополоснув лицо, в зеркале она увидела отражение любимого мужчины. Стянув полотенце приложила его к мокрым щекам, а он обнял её, прижав спиной к груди. Сначала хотела сказать что-нибудь глупое и ироничное, но не стала, передумала. Вздохнула и оперлась на него. Хорошо, что не накрашена, иначе на его белой рубашке расплылась бы лужа слез, черных от туши.
- Ты уязвима, но не слаба, - сказал он, словно прочитал её мысли. – Пойдём, - подтолкнул в спальню.
- Прости, не могла остановиться.
Странная улыбка промелькнула на его лице. Он сел и притянул её за руку. Такие ледяные у неё ладони. И щеки тоже. Он почувствовал, когда она села на него сверху и обняла. Убрал её руки с плеч и сплёл их пальцы, согревая.
- Я хочу, чтобы ты перестала играть роли. Перестала быть секретаршей, любовницей другом… стала просто моей Птичкой. Только моей и ничьей больше.
- Кажется, я всегда ею была.
- Не совсем.
- Я согласна.
- Даже думать не будешь?
- Я уже обо всём подумала.
Отпустил её руки, обхватил талию, притягивая ближе.
- Давай уедем.
На ней была коротенькая свободная туника, замечательно оголяющая её стройные ноги.
- Куда?
Он слегка потянул за шнурок, стягивающий горловину, и трикотажная ткань мягко соскользнула с плеча.
- Туда, где никого не будет кроме нас, – голос стал глуше, потому что губы коснулись обнажённого плеча, а руки одновременно подтянули вверх платье, обнажая ягодицы. – У тебя найдётся пара тёплых свитеров? Ночью бывает холодно…
- Найдётся.
С затаённым удовольствием она ощущала его нежные прикосновения. Они стали ласкающими. Пробуждающими спящий голод.
- Собирайся.
- Сейчас?
- Нет, позже. – Придержал её, чтобы она не рванула к шкафу. Теснее прижимаясь, она наслаждалась необычайной близостью: и физической и душевной. Это позволяло вести себя по-другому, без рамок и ограничений, но она боялась напугать его своим чувством и желанием.
Тёплые руки чуть приподняли за ягодицы, и по телу прошла волнующая дрожь. Губы накрыли рот в чувственном медленном поцелуе. Освобождая. Позволяя выразить всю свою страсть. Платье задралось до талии, руки поползли выше. Затаив дыхание она сама подцепила подол и стянула его через голову, тут же услышав тяжёлый мужской выдох.
Когда одежда была сброшена, времени на ласки совсем не осталось, терпения и того меньше. Данте опрокинул её на кровать, не переставая мучить ненасытными поцелуями, спеша слиться воедино.
- Моя Птичка, - шептал в ухо, входя глубже, чувствуя на плече её горячее дыхание. Она прикрывала глаза, выгибаясь навстречу со сдержанным стоном. Расцветая в его объятиях.
Глава 42
Энджел обернулась и посмотрела в комнату. Ещё пара минут у неё есть. А потом он выйдет из душа и будет ворчать, что она снова выскочила на балкон в одном халате. И хотя тот укутывал её целиком, волочась по полу, Данте всё равно ругался и выговаривал. А она рядом с ним задыхалась от жары и духоты. Потому регулярно и выбиралась на маленький балкончик, подышать свежим воздухом, поговорить с ветром, посчитать капли дождя, который, застав их в дороге, провожал до самого дома, заливая лобовое стекло и барабаня по крыше, отбивая всякое желание вылезать из салона автомобиля.
Сегодня дождь походил на водную пыль, пудру, липнущую к коже, застывающую на ресницах, проникающую в лёгкие с каждым глотком воздуха. Кто-то сказал бы, что им не повезло с погодой, но она так не считала. Дождь на улице не в силах потушить пожар, разгоревшийся в сердце; холод на улице не мог остудить её пылающего тела. Когда любимый рядом - человек, ради которого можно сделать всё, что угодно, - стоит ли жаловаться на судьбу?.. Ещё глупее на погоду.
Газон возле дома утопал в лужицах. Влажный воздух серебрился от воды, а облака, воздушные, как белковый крем, никак не пускали солнце на небосвод.
Странное это лето… Жаркое, но иногда – плаксивое, норовящее залить всё вокруг слезами…
Дверь распахнулась и, подцепив пояс халата, Данте втащил её в комнату.
- Ты снова меня не слушаешься, - укорил он.
Она, быстро развернувшись, толкнула его на кровать, навалившись сверху.
- Я на минутку…
- Да уж, на минутку. – Зарылся пальцами в её волосы, - прохладные, впитавшие сырость улицы, но хранившие её запах. Влажные – они пахли сильнее…
Домик у озера, куда он привёз её, не отличался громадными размерами, но был уютным и тёплым. Белые фасады сверкали приветливой чистотой, маленькие комнаты не позволяли друг от друга отдалиться. Пара шагов от балкона и они уже на кровати, которая не заправлялась. Пустая трата драгоценного времени: в ней они проводили больше часов, чем где бы то ни было. Три шага в сторону двери и узкая деревянная лестница провожала в гостиную, где камин уже согревал воздух, треща сухими поленьями…
Они установили свои правила: ели сыр, запивая красным вином; спали днём, бодрствуя ночью, - у телевизора, смеясь над тупыми комедиями, или у озера, глядя на спящих лебедей, - но только если не было дождя.
Бывало, утром она варила ему кофе с молоком, но сама пила зелёный чай, устроившись на диване поджав ноги и завернувшись в тёплый плед, а он открывал окно и садился на подоконник. В одних джинсах. Ему никогда не было холодно. Его тепла хватало на двоих…
Как он смог вырваться на целую неделю, не представляла. А он смог. Но не совсем, потому что мобильный был всегда рядом и часто звонил, иногда в неподходящее время. Тогда Данте терял самообладание, нервничал и мог сорваться, но только не на неё. Её мало интересовали телефонные разговоры: она не пыталась подслушать, если он уходил в другую комнату, и не прислушивалась к словам, когда он отвечал не уединяясь. Теперь всё чаще её занимала мысль, как лучше сказать ему, о том, что скоро их будет трое. Такая простая, на первый взгляд, идея, вызывала массу сложностей. И чем больше проходило время, тем сложнее было начать разговор.
Как обычно, Данте еле промокнул волосы полотенцем, отчего по груди стекали капельки воды. Энджел приподнялась и с улыбкой размазала их ладонью. Влага в считанные секунды испарилась с горячего мужского тела. Руки его бесцеремонно забрались под полы халата, блуждая по самым чувствительным изгибам.
