Владимир Гурвич - В лабиринте страстей
– У вас появились какие-то определенные сведения?
– Увы, нет. Только внутренний голос.
– Внутренний голос – это, конечно, серьезный инструмент. И все же, даже несмотря на него, вам все же лучше где-нибудь на время затаиться. Поверьте мне, таким образом спаслось немало людей.
– Я вам верю, но это не мой вариант, – грустно вздохнула Анжелика. – Но вы можете мне помочь, приставьте ко мне охрану, у вас же есть люди для таких дел.
Что-то вдруг изменилось в лице Сабурова, оно вдруг стало каким-то отчужденным. Анжелика смотрела на него, ничего не понимая.
– Я должен вам кое-что сказать, – мрачно произнес он. – После последних событий, я вынужден полностью отстраниться от этого дела. Если эти люди узнают, что мое агентство замешено в нем, они меня раздавят. Я сделал все, что мог и даже больше, чем диктовало элементарное благоразумие.
– Вы умываете руки? – еще не веря его словам, спросила Анжелика.
– Если вам будет так угодно. У меня нет выбора.
– Это не правда, выбор всегда есть.
Он посмотрел на нее и отвел глаза в сторону.
– Мой вам последний совет: будьте предельно осторожны.
Анжелика встала и двинулась к выходу. У самой двери он остановилась, хотела что-то сказать, но передумала и молча вышла.
Сев в машину, он сразу же позвонила Николаю. Он ответил сразу, и она почувствовала облегчение; по крайней мере он жив.
– Я вернулась и хочу тебя видеть, как можно скорей.
– Мне тоже надо тебе кое-что сказать.
Анжелике показалось, что его голос прозвучал как-то напряженно.
– Я еду домой. Приезжай и ты.
Она успела приехать раньше Николая всего на полчаса. Этого времени ей едва хватило, чтобы принять душ.
По его виду она сразу поняла, что не ошиблась, когда почувствовала в разговоре с ним что-то неладное. Таким неулыбчивым она его давно не видела.
– Рассказывай, что произошло?
Николай провел по лицу рукой.
– Наш донос сработал, милиция накрыла огромную партию наркоты.
– Это же прекрасно! – воскликнула Анжелика.
– Ты уверена? Они вычислили, что их кто-то предал. И затеяли самое настоящее расследование. По некоторой информации даже наняли частных детективов. И среди подозреваемых числюсь я.
– Да, ты прав, это скверно, – согласилась Анжелика. – Тебе надо лечь на дно. – Она поймала себя на том, что повторяет почти дословно то, что совсем недавно говорил ей Сабуров. Ей стало интересно, а что ответит на это ее старый друг?
– И оставить тебя одну на съедение этим акулам. Нет.
– Коля, милый, иногда наступает момент, когда каждый должен спасаться самостоятельно.
– Для меня этот момент еще не настал.
Анжелика молчала. Она сделала, что могла, чтобы отговорить его и не ее вина, что он не согласился.
– Нас обкладывают со всех сторон. Помнишь, я тебе говорила о Турове. Его вчера убили.
Николай встал с кресла.
– Но ведь они могут добраться и до тебя.
Его мысль течет по тому же руслу, что и у Сабурова, отметила Анжелика. Значит, опасность действительно большая.
– Это тебе следует лечь на дно! – вдруг воскликнул он.
– Ты знаешь, я не могу.
Несколько мгновений он молчал.
– Я достану тебе пистолет. Ты умеешь стрелять?
– Да, Игорь меня обучал. А сейчас извини, мне надо срочно ехать в банк.
– Я с тобой.
– Ты что, нам нельзя появляться вместе. Если нас увидят люди Твердохлебова, нам обоим каюк. Лучше достань мне пистолет как можно скорей. И побольше к нему патрон.
Когда Анжелика появилась в банке, то сразу почувствовала какую-то странную окружающую ее атмосферу. Все было вроде как обычно и все как-то не так. Люди хотя и приветливо здоровались с ней, но при этом многие почему-то отводили в сторону глаза, как люди с нечистой совестью. Ее охватила неясная тревога; только с этой стороны ей не хватает удара.
А потому первым делом она попросила зайти к ней Чистякова. Он с ней поздоровался и, как подумала она, по крайней мере, он не отводит от нее взгляда.
– У меня такое чувство, что в банке что-то случилось. Хоть ты мне, Саша, объясни, что тут творится?
– То, что и следовало ожидать, – вдохнул Чистяков. – В твое отсутствие Зернин развил бурную деятельность. Явно по его инициативе его друг и сообщник Котляр стал собирать подписи акционеров для созыва внеочередного общего акционерного собрания.
– А цель собрания – сместить меня с моего поста, – уверенно предположила Анжелика.
– Что ж еще, – подтвердил Чистяков. – Это для них сейчас главная задача.
– И многие подписали?
– Довольно многие. Зернин втихомолку сулит всем, если тебя сместят, кисельные берега и молочные реки. И многие на это клюют.
– Что же мне делать?
– Пока ты его не уберешь из банка, свои интриги он не прекратит, – убежденно произнес Чистяков.
– Легко сказать, он банкир от бога. Игорь не очень его любил, но очень ценил. Я знаю, он был бы недоволен моим решением. С Зерниным тяжело, но без него будет еще тяжелей.
– Тебе решать, я лишь высказал свою точку зрения.
– Спасибо тебе за нее, Сашок. Но сейчас не время избавляться от Зернина. Кто знает, пока он будет собирать свое акционерное собрание, может быть, вернется Игорь.
– У тебя есть какая-то информация? – с надеждой спросил Чистяков.
– Кое-какие предположения, – уклонилась Анжелика от ответа. – Но об этом говорить еще преждевременно. А пока надо впрягаться в работу бок о бок с Зерниным.
Уже не первый раз Анжелика обдумывала, какой тон для общения ей взять с Зерниным. И еще ни разу она не пришла к какому-то определенному заключению. И сейчас все повторялось точь в точь.
– Что у нас нового? – спросила она своего заместителя.
– Все абсолютно в порядке, – сознательно сделал Зернин ударение на слове «абсолютно». С пользой ли вы съездили на форум?
Анжелика стала рассказывать про свои достижения. В два последних дня ей действительно удалось договориться об осуществлении некоторых совместных проектов с иностранными банками, открытием ими кредитной линии. И она не без гордости поведала об этих своих успехах Зернину. Разумеется, о всех своих других лондонских приключениях она благоразумно умолчала.
– Я слышала, вы собираете подписи среди акционеров для проведения внеочередного акционерного собрания? – вдруг прервала она свое повествование.
Она увидела, что ее неожиданный выпад смутил его, но совсем не надолго.
– Да, но это не моя инициатива. Хотя, скажу честно, я не стал ей противиться. Ряд акционеров полагают, что я был бы лучшим руководителем банка.
– Вы тоже так считаете?
Он посмотрел ей в глаза.
– Да.
– Спасибо за откровенность. Но я буду возражать. И не только возражать, но и активно противодействовать таким попыткам.
