Барбара Делински - Страсти Челси Кейн
Донна стала быстро жестикулировать, сопровождая свои движения отрывистыми звуками.
– Челси Кейн здесь одна. Она – важная персона, и мы непременно должны пригласить ее.
– Челси Кейн беременна! – возразила Люси, окатив невестку ледяным взором.
– Тем больше оснований для того, чтобы пригласить ее к нам! – улыбнулась Донна. – Она беременна, и у нее здесь нет никого из близких. Зачем же оставлять ее одну в праздничный день? – Она вздохнула и торопливо добавила, боясь, что мужество в последний момент покинет ее: – Я хотела бы позвать также Джадда с Лео. И Нолана.
Люси неодобрительно взглянула на нее и, поджав губы, спросила:
– А еще кого?
– Никого, – знаками показала Донна.
Люси взяла в руки один из шарфов и принялась внимательно изучать его рисунок.
– Ты прекрасно знаешь, что это невозможно.
– Почему?
– Мы не можем пригласить к себе полгорода!
– Только четверых! – горячо запротестовала Донна. – И все они – важные для города люди!
Люси насмешливо улыбнулась.
– Ты хочешь сказать, что Джадд Стриттер – важное лицо?
– Но ведь он управляет гранитной компанией, в которой работает большая часть населения Норвич Нотча!
– А Нолан Маккой?
– Он оберегает покой Челси. В последнее время с ней случаются странные, необъяснимые вещи.
– Ничего подобного с ней не произошло бы, останься она там, где жила прежде!
У Донны язык чесался сказать Люси многое, о чем она прежде заставляла себя молчать. Но ей следовало не пререкаться со старой женщиной, а наоборот, постараться привлечь ее на свою сторону. Лишь таким путем она могла надеяться осуществить задуманное. Вздохнув, она медленно произнесла, сопровождая свои слова жестами:
– Для Фарров было бы вовсе не лишним иметь за своим столом Челси Кейн в День Благодарения!
– Скажите на милость! – Люси всплеснула руками и покачала головой. – Что за польза от этого Фаррам?!
– Ведь она богата. Она занимает видное положение в городе, хотим мы того или нет. Вот увидите, пройдет совсем немного времени, и все станут приглашать ее к себе. Будет совсем неплохо, если мы опередим других.
Донна с радостью видела, что в глазах Люси зажегся интерес. Чтобы не дать свекрови высказать свои сомнения, она с жаром продолжала:
– Ее очень любят в Корнере. Узнав, что мы первыми пригласили ее, жители Корнера станут охотнее делать покупки в нашем магазине.
Этот аргумент явно оказал на Люси большое впечатление. Она всегда стремилась использовать все возможные средства для увеличения притока покупателей в магазин Фарров. Идея Донны несомненно пришлась ей по душе. Но через минуту она нахмурилась и сердито тряхнула головой.
– Эмери и слышать не захочет ни о чем подобном. Да и Джордж с Оливером не одобрят этой идеи.
Донна издала возглас досады и, глядя в глаза Люси, четко и раздельно произнесла:
– Пусть Эмери хоть раз поступит не так, как хотят Оливер с Джорджем! Пусть докажет им, что Фарры идут впереди всех, а не плетутся сзади! Ему бы следовало давно пригласить Челси Кейн к себе в дом!
Люси приняла величественно-неприступный вид.
– Но она беременна, и у нее нет мужа!
– Тем больше у нас причин пригласить и Джадда. Он ведь за ней ухаживает.
– Но она утверждает, что отец ее ребенка вовсе не Джадд!
– Разве это имеет значение?
– В Норвич Нотче все имеет значение! – веско произнесла Люси.
– Так было прежде, – возразила Донна. – Но времена меняются. И Фарры должны измениться, чтобы не отстать от жизни, от всех. Или вы хотите, чтобы другие вырвались вперед?
Слова эти возымели должное действие. Вид у Люси был такой растерянный, почти испуганный, что Донне невольно стало жаль свекровь, но, стремясь закрепить свою победу над ней, она спросила:
– Так могу я их пригласить?
– Нет-нет! Что ты! Подожди, пока я посоветуюсь с Эмери. Без него я не могу решить такой серьезный вопрос!
Донна взяла в руки шарф, лежавший на самом верху стопки, и залюбовалась его ярким рисунком. Она решила, что оставит его для себя.
Легонько погладив Люси по плечу, она с благодарностью сказала:
– Я уверена, что ты сумеешь убедить Эмери: Он будет гордиться, что тебя осенила такая блестящая идея!
Донна рассчитывала, что, если удача будет на ее стороне, Люси нынешним же вечером переговорит с Эмери, представит на его суд все те убедительнейшие аргументы, которые использовала Донна в разговоре с ней самой, и добьется согласия старика. Но она знала, что для окончательного решения вопроса старшему Фарру может потребоваться не один вечер, а несколько дней напряженных раздумий, и поэтому ничуть не удивилась, когда Люси на следующее утро ни словом не обмолвилась о ее просьбе. То же самое повторилось и на другой день, и на третий, а когда Донна решилась наконец напрямую спросить Люси, как обстоят дела, та сухо ответила ей, что Эмери все еще обдумывает данный вопрос. Донна вынуждена была признать, что ни о какой удаче больше не может быть и речи. Ведь «обдумывать» что-либо в течение такого долгого времени означало для Эмери Фарра лишь одно – он обсуждал предложение Донны с Оливером и Джорджем. Ничего хорошего из этого определенно выйти не могло.
Донна подумала было, не пойти ли ей со своей просьбой к Оливеру, но вынуждена была отказаться от этой мысли. Оливер никогда не любил Челси. Он старался сколько мог делать вид, что не придает значения усилиям Челси по спасению "Плам Гранит" от банкротства. К тому же разве он станет слушать Донну? Она всегда была для него не более чем пустым местом.
Итак, она молча ждала, чем все закончится, втайне продолжая надеяться на лучшее.
Конец ее надеждам положил Мэтью. Это случилось за обедом через четыре дня после ее разговора с Люси.
Донна ушла из магазина раньше обычного, чтобы отвести Джози к зубному врачу, хотя Мэтью и заявил, что парню, мол, давно пора отцепиться от мамашиной юбки и самому ходить к дантисту. Желая загладить свою невольную вину, она решила приготовить на обед что-нибудь особенно вкусное и изысканное. Но едва лишь Мэтью с недовольной гримасой на лице появился в дверях столовой, она поняла, что все ее усилия пошли насмарку. – Что это за гнусная вонь?!
Донна растерялась. Она не понимала, почему он называет вонью запах креветок, которые она решила сегодня приготовить, ведь Мэтью всегда заказывал именно их, когда им случалось обедать в ресторане. Она вопросительно взглянула на него.
– Ах, черт, это, небось, пармезан?!
Донна отрицательно помотала головой, поставила на стол кувшин воды и заторопилась назад в кухню, надеясь, что, возможно, внешний вид приготовленного ею изысканного блюда придется разгневанному мужу по душе, каким бы неприятным ни показался ему запах ее стряпни. Когда она вернулась в столовую, неся в руках большой поднос, навстречу ей вышел Джози.
