Академия Икс (СИ) - Акти Дарья

Но и у Пэнси деньки оказались не менее красочными. Она поведала об очередном покушении, из-за которого встала на ноги и прониклась к Тео симпатией. Кто бы мог подумать, что бойкой и независимой Паркинсон станет интересен хитрый и самовлюбленный лжец — именно таким Гермиона видела Тео после того, как узнала об идиотском пари и о жестоком шантаже Драко, в ходе которого тот публично изнасиловал лучшую подругу.

Если бы не потеря эмоций, она наверняка бы разозлилась и попыталась привести Пэнси в чувства, но в нынешней ситуации… пожала плечами и постаралась не думать о гадких поступках Тео. В конце концов, у него наверняка были причины. Но Гермионе знать о них не хотелось.

После выхода из комы ее еще несколько часов держали в больнице, обследуя и принимая решение по состоянию, но уже на утро отпустили домой под строгим наблюдением Невилла. Он приходил к ней два раза в день, все время приносил разные таблетки, от которых болела голова и иногда шла кровь из носа. Но Гермиона не жаловалась, хоть и понимала, что на ней откровенно ставили эксперименты.

Был ли у нее выбор? Был, но оставаться бесчувственной оболочкой не хотелось.

На третий день таблетки показали первый результат — она испытала сильный гнев в отношении произошедшего. Ненависть сковала горло, и она еле вспомнила, как дышать, чтобы ненароком не задохнуться. Причиной послужили новости о Томе. Гермиона вспомнила, как он выкачивал из нее кровь, заставляя безропотно подчиняться приказам, как обманом внушил к себе доверие, как поставил ее жизнь на кон, когда лишил возможности выздороветь от гипертонии, испортив лекарственную сыворотку «Альфа-360».

Вечером того же дня она случайно подслушала разговор Невилла по телефону, в котором он обсуждал какой-то план в отношении Тома. Не раздумывая ни минуты, она навязалась на приглашение, и Драко с непонятной охотой согласился.

Но чего Гермиона не ожидала, так это его открытого нежелания брать ее на вечеринку. В чем смысл приглашать на планирование и отказывать в участии? Это было нелогично и глупо. Уж не издевался ли он?

Так или иначе, ей каким-то образом удалось его переубедить и теперь она готовилась к предстоящему мероприятию. Не то чтобы ей было интересно, но того требовал план.

Она должна была следовать правилам, даже если не хотела.

И если в академии на кону стояли очки личного рейтинга и возможное отчисление, то сейчас на кону стояла справедливость. Справедливость за жизни всех людей, попавших под ужасные планы маньяка.

К подготовке она подошла основательно: репетировала движения, подбирала с Седриком наряд и учила правила, присланные Блейзом. И ладно, если бы они были адекватными, но «прислуживать своей паре», «не открывать рот, пока не спросят» и «сидеть у ног пары во время показательной порки» — даже у безэмоциональной Гермионы эти пункты вызывали легкое отвращение и тошноту.

«Только потом не жалей, Грейнджер», — каждый раз, когда хотела послать к черту все приготовления, напоминала себе слова Драко она. Она не сдастся. Не доставит ему такого удовольствия.

— Не… совсем, — напомнила о себе Пэнси. Ее голос дрогнул. Вероятно, тема отношений ей не очень нравилась. — Сложно объяснить… По правде…

— Не надо. Если не хочешь рассказывать, не надо, — перебила Гермиона и посмотрела в зеркало. За последние дни кожа вернула упругость и здоровый вид. — Лучше расскажи, как в санатории? Уверена, что будешь в порядке?

Пэнси на какое-то время замолчала, но вскоре поспешила ответить:

— Моя семья лично наняла каждого работника. После случившегося в больнице… они глаз с меня не спускают. Хотя бы спасибо, что разрешили взять с собой Тео, иначе я бы умерла от скуки! — Она ворчливо засопела в трубку.

— Все еще не хочешь рассказать, почему тебя пытался убить его отец?

— Мм… И почему ты такая нетерпеливая? Неужели проскальзывают эмоции? — Гермиона решила не отвечать на провокационный вопрос, продолжая рассматривать свою фигуру. — Ладно, я обещаю, что все расскажу, как только полностью встану на ноги. Договорились?

— Сойдет, — отвлеченно ответила Гермиона и наклонила голову. — Как думаешь, что будет завтра на вечеринке?

— Уж точно ничего хорошего! Все еще думаю, что ты сошла с ума, добровольно согласившись стать парой Малфоя.

— Не думаю, что он сделает что-то плохое. С тех пор, как я очнулась, он кажется мне… внимательным.

— Внимательным? Тебе напомнить, что этот человек манипулировал тобой, издевался над твоими желаниями и открыто шантажировал? — раздраженно спросила Пэнси. Ее тон не предвещал ничего хорошего.

Гермиона тихо вздохнула и, поставив вызов на громкую связь, легла на кровать. Прикрыв глаза, она погрузилась в воспоминания о первых днях в академии. Тогда все казалось интересным и захватывающим, даже нарушения правил вызывали внутри пожар, побуждая скрытые желания.

Порноиндустрия… О, как она желала погрузиться в эту сферу, стать знаменитой и успешной, купаться в деньгах и думать лишь об удовольствии и карьере. Она помнила, с какими горящими глазами подавала документы в Академию Икс, с каким волнением ждала результатов. В конце концов семестр стал настоящим приключением, включив в себя сексуальные отношения, интригующие вечеринки и захватывающие занятия. Ей нравилось быть частью этого мира. Все было прекрасно, она чувствовала себя особенной… пока в один вечер не наткнулась на Дафну и не стала жертвой насилия, в ходе которого чуть не погибла.

Ей повезло, что Драко решил сыграть в героя, хоть и не такого романтичного, как описывали в романах.

Перед глазами появилась сцена, где он с отвращением усмехнулся, когда она в надежде искала в нем спасения.

По телу прошли неприятные мурашки. Помнится, тогда она очень расстроилась, даже разочаровалась, не сумев распознать план, но сейчас, не поддаваясь эмоциям, она понимала его поступок — ворваться с ноги в кабинет ректора, не зная ничего о происходящем внутри, казалось глупым и рисковым. Драко принял единственно верное в ту минуту решение — встать на сторону Тома.

— Гермиона! Алло! — требовательно разрушила пелену воспоминаний Пэнси. — Заснула, что ли?

— Да нет. Думала о минувшем семестре, — честно ответила Гермиона и легла на бок.

«Раньше меня влекло к нему, и я не задумывалась о последствиях, что таила эта связь, но теперь… Какие между нами отношения? Я ничего не чувствую к нему из-за препарата или я и вовсе никогда не рассматривала его всерьез? Сейчас, когда Феромонихи не стало… влекло ли меня к нему по-настоящему?» — подумала она и снова закрыла глаза.

— Неважно, — вслух ответила Гермиона.

— Что неважно? Ты ведешь себя странно!

— А тебе скучно и ты жаждешь от меня откровений. Их не будет, Пэнс.

В комнате повисла тишина. Да, они снова сблизились за последние дни, но это не означало, что Гермиона хотела делиться самыми глубокими переживаниями — она не видела в этом смысла.

— Мне нужно хорошо отдохнуть перед завтрашним выходом. — Она хотела бросить трубку, но, наведя палец на кнопку сброса звонка, добавила: — Береги себя. И помни, ты обещала мне все рассказать, как встанешь на ноги. Сдержи обещание.

Не дожидаясь ответа, она заблокировала телефон и, улегшись под одеяло, натянула его до ключиц.

***

Утром следующего дня родители наконец оставили ее одну дома и уехали на работу, не забыв несколько раз спросить о самочувствии.

Через несколько часов после их ухода в дверь постучал курьер с большим темным пакетом от Седрика — это приехало ее вечернее «белье», ведь назвать этот наряд платьем язык не поворачивался. На деле это была композиция из тончайшей черной ткани, соединенной на спине серебряной вышивкой в виде змеи.

Хоть ткань достигала пола, «платье» не относилось к закрытым. Седрик умело подчеркнул тематику вечеринки и сделал открытыми бедра, талию, руки и большую часть груди, оставив на оголенных участках тоненькие серебряные нити, отдаленно напоминающие цепи.

Наряд выглядел пошло и унизительно — ткань едва прикрывала интимные зоны. Один неверный шаг — и Гермиона рисковала обнажить грудь или лобок, ведь, как гласило одно из правил мероприятия, женщине нельзя было надевать нижнее белье.