Мейв Бинчи - Сердце и душа
— Та самая Мария, которую Давид учил водить машину! — воскликнула Фиона.
— Та самая, — подтвердила Вонни.
Едва Фиона коснулась запретной темы сына Вонни, лицо Вонни будто опустело. Значит, тут без перемен.
— Я только хотела спросить, не проявлялся ли он хоть как-нибудь?
— Нет, не проявлялся.
На этом они оставили разговор об этом, и Вонни осторожно спросила о Шейне.
— Он вернулся в Ирландию? — поинтересовалась она.
Молчание.
— Извини, — смутилась Вонни, — мне не следовало спрашивать.
— Все нормально, не извиняйся. Он вернулся в Ирландию. Чтобы умереть.
— Боже милостивый, — ахнула Вонни.
— Он умер в грязной спальне от передозировки наркотиков.
— Какое расточительство молодой жизни, — сказала Вонни.
— Увы, кажется, что так.
— Так ты не расстроена?
— Нет, на самом деле я даже шокирована тем, насколько я не расстроена.
— Эта часть твоей жизни закончилась. Поэтому у нее нет силы, чтобы продолжать причинять тебе боль.
— В это я поверила. Деклан меня убедил.
— Ты рассказала ему про Шейна?
— Да. Деклан замечательный.
— Тебе очень повезло, детка. Он особенный, точно как ты мне писала, когда только встретила его. Ты будешь очень счастлива.
— Я этого не заслуживаю.
— Заслуживаешь. Ты была мужественной, когда понадобилось. Ты добра к людям. Не торопись себя принижать. Я этим тоже грешила.
— А теперь нет?
— Думаю, что так. Я перестала винить себя за то, что сестра меня не любит. Это, в конце концов, не моя вина.
— Ты не собираешься повидать ее, пока ты здесь?
— Нет. Я думаю, нам не о чем говорить.
— Я могла бы поехать с тобой на поезде, если хочешь, — предложила девушка.
— За два дня до свадьбы?! Тебе больше заняться нечем, Фиона?
— Оказалось, что нет. Мы могли бы пообедать с ней и к вечеру вернуться.
— Нет, Фиона, правда не стоит. Незачем тащиться в такую даль, чтобы дать возможность двум старухам сидеть и метать друг в друга испепеляющие взгляды. Давай как-нибудь обойдемся без этого. Я просто буду и дальше посылать открытки на Рождество и дни рождения.
— А она?
— Больше не посылает. Обычно она присылала открытки из разных мест, просто чтобы похвастаться, что вот она была в Риме или Нью-Йорке. А теперь она и вовсе не заморачивается.
Вонни отказалась, и Фиона сменила тему:
— Ладно, мы тебя лучше свозим на экскурсию по Дублину. Можно попробовать отправиться на специальном автобусе по туристическому маршруту.
— Поправь меня, если я ошибаюсь, Фиона, но разве не все автобусы одинаковы? Мы можем сесть на любой из них и выйти когда вздумается.
— Нет. Это экскурсионный автобус. Мы можем провести на нем хоть весь день, а может сойти, что-нибудь осмотреть и потом сесть в другой. Это прекрасный способ посмотреть Дублин. Я хочу и Давиду предложить. Может, мы сможем поехать вместе, втроем, и близнецы тоже, если у них когда-нибудь снова будет свободное время.
— Фиона, сколько тут должны зарабатывать люди, чтобы столько платить? Ты посмотри, почем у них тут кофе!
— А как ты думаешь, почему мы мотаемся на Агия Анна?
Фиона рассмеялась и погладила старую морщинистую руку, лежащую на столе.
Когда на следующий день приехал Давид, Фиона встретила его и проводила на квартиру, где жила Барбара.
— Она не будет против?
— Нет, здесь живу я, когда сюда приезжаю. Последние несколько недель я кочую. То у Деклана, то у родителей, то здесь. Она будет рада компании.
Давид еще раз обнял ее.
— Я так рад видеть тебя счастливой после… после всего.
— И я тебя тоже, Давид. Но прямо сейчас я забираю тебя на автобусную экскурсию по Дублину. Мы встречаемся с Вонни в начале маршрута. И с близнецами. Но я даже начинать объяснять не хочу, кто они на самом деле.
— Все это похоже на сон, Фиона. И солнце еще светит, как тогда, когда мы помахали на прощание остальным в кафе “Полночь на Агия Анна”, — сказал он, беря блокнот и карандаш в поездку.
Она уже и забыла, как ей нравится Давид. Ну разве он не чудо, что приехал на ее свадьбу?
Два дня перед свадьбой были очень загруженными для всех.
Вонни получила приглашение выпить в пабе с Пэдди Кэрроллом, Матти Скарлетом и их приятелями. Но объяснила, что она сама не пьет из-за прежних излишеств, и они все печально покивали, как будто это могло быть их проблемой, если бы все не сложилось иначе.
Барбара водила Давида на выставку керамики, где он познакомился с множеством мастеров и мастериц, которые приглашали его в разные части Ирландии.
Ади с Герри уехали в Южную Америку — спасать джунгли. Линде доверили вести большую программу на телевидении, так что у Ника Хики теперь будет возможность играть на саксофоне на джазовых вечерах в музыкальном магазине. Клара и Хилари были среди слушателей, лопаясь от гордости за обоих детей.
Питер Барри и его новая подружка Клэр Коттер прислали свадебный подарок — полдюжины льняных столовых салфеток, и уже взяли два урока танцев, чтобы не выглядеть глупо на празднике.
Отец Брайан Флинн пригласил на венчание своего польского друга, отца Томаша из Россмора, в надежде, что сможет сбагрить ему побольше свадеб и что это могло бы отвлечь его друга от чудесного колодца Святой Анны, которым тот не в меру увлекся.
Близнецы как-то вдруг успокоились, да и то сказать, они столько времени посвятили подготовке, что сейчас их можно было разбудить среди ночи и они, не просыпаясь, сделали бы все как нужно.
Лавандер посмотрела свадебное меню и сказала пациентам, что если они остановятся на копченом лососе и салатах, то большой ошибки не сделают.
Джонни сказал, что нет лучшего упражнения, чем танцы, и показывал некоторым из своих малоподвижных пациентов, как выглядеть и чувствовать себя более гибкими. Для роли шафера ему пришлось добыть себе галстук.
Охранник Тим, который собирался прийти на свадьбу с Лидией, думал втайне, что место это пожароопасное и что эти близнецы, скорее всего, спалят его за день. Так что он потихоньку установил побольше огнетушителей и принес противопожарные одеяла — так, на всякий случай.
Аня доставила свадебное платье к родителям Фионы, фрак к Деклану, настенные драпировки к отцу Флинну. Она смастерила темно-зеленый шелковый цветок для Клары, подобрала цветы для двух матерей и сделала цветки в петлицы для Джонни и Карла.
— А сама ты что наденешь? — спросил Карл.
— Я еще не думала об этом, — призналась она.
— Помнишь платье, которое ты надевала на вечер у моих родителей?
— Д-да, — проговорила она с сомнением.
