Барбара Фритти - О любви не говори
– Пока тоже ничего! – вздохнула Джулия. – Может быть, что-то вспомнится, когда мы отправимся в пешие прогулки по Москве. Во всяком случае, я на это очень надеюсь.
– Дай-то бог! Но как бы то ни было, а я рада, что мы приехали в Москву. И с твоей семьей мне было приятно познакомиться. Милые, добрые люди! Они так гостеприимно встретили меня.
Джулия откинулась на спинку сиденья такси, вспоминая события минувших десяти дней. Разумеется, семейство Демарко распахнуло свои объятия навстречу новому члену семьи. Лиз поначалу испытывала некоторую скованность, а потом тоже стала обращаться с Еленой как с родной. Впрочем, большую часть своего времени она посвятила своей новой бабушке, Сьюзан Дэвидсон, которую тоже наконец-то посвятили во все перипетии долгой и запутанной истории ее дочери. Конечно, союз двух семей еще должен пройти испытание на прочность, но Джулия не сомневалась в том, что союз будет прочным, а испытания пройдут успешно.
Оставалось еще много нерешенных дел. Как распорядиться деньгами? Что делать с драгоценностями? Кому предложить ознакомиться с партитурой? Но сестры решили заняться всеми делами после поездки в Россию. Обе они возлагали особые надежды на это необычное путешествие в собственное прошлое. Надо было перевернуть наконец самую драматичную страницу их жизни навсегда, после чего можно будет сосредоточиться и на планах на будущее.
Такси остановилось возле гостиницы «Метрополь», в двух шагах от прославленного Большого театра. Джулия подумала, что на сцене Большого танцевала когда-то ее мать, а до этого – ее прабабушка. Откуда же еще, как не с этого места, начинать реконструкцию своего прошлого?
Оформив документы на ресепшен, сестры поднялись к себе в номер. Джулия оглядела комнату: красивый интерьер. На стенах живописные полотна, две двуспальные кровати, письменный стол, кресло. Пока Елена отлучилась в ванную, она подошла к окну. Большой театр был виден как на ладони. Красивое величественное здание, восемь мощных колонн, знаменитая квадрига Аполлона, венчающая фасад. Все в этом здании дышало историей, историей, которая имела самое прямое отношение и к их семье. Ведь их семья дала миру и прославленных балерин, и известных музыкантов.
– Чем ты любуешься? – поинтересовалась у нее Елена, тоже подходя к окну.
– Да вот смотрю на Большой театр.
– Потрясающий театр! – вздохнула Елена. – Когда-то я тоже мечтала танцевать на сцене Большого. Увы-увы! Моим мечтам не суждено было сбыться.
Джулия молча обняла сестру за плечи. Казалось, они переговорили уже обо всем на свете, но ни разу в своих разговорах они не коснулись того несчастного случая, который навсегда лишил Елену возможности выступать на сцене. Быть может, настанет день, когда Елена сама захочет рассказать ей об этом страшном эпизоде в своей жизни.
– Я помню, как я любовалась мамой, стоя за кулисами, – мечтательно проговорила Елена. – Она казалась мне такой прекрасной, и мне хотелось порхать по сцене так же легко и воздушно, как мама.
У Джулии тоже сохранились в памяти какие-то разрозненные куски воспоминаний об их походах в театр. Впрочем, ее совсем не интересовали мамины танцы, и она редко глазела на сцену. Ее завораживала мощь оркестра. Ей нравилось просто слушать музыку.
– Мы обязательно отправимся в Большой театр, но во вторую очередь!
Елена удивленно вскинула брови.
– А куда мы пойдем в первую очередь?
– В тот самый детский дом, возле которого тебя сфотографировал Алекс. Ведь именно оттуда началось наше долгое путешествие в прошлое. Без той давней фотографии мы бы никогда не нашли друг друга. Ты готова?
– Думаю, да!
Голос сестры прозвучал не очень радостно.
– Что-нибудь не так?
– Я боюсь воспоминаний! – призналась Елена. – А ты?
– Нет, я не боюсь! – Джулия была взволнованна и уже вся в предвкушении новых впечатлений. – Да, понимаю! Грустно нам будет увидеть место гибели наших родителей, посетить их могилы, но впервые за долгие месяцы и годы я чувствую в себе уверенность смело смотреть в будущее. Я обрела наконец свое прошлое и готова примириться с ним.
– Тогда вперед! – улыбнулась Елена.
Они вышли из гостиницы и направились на Красную площадь. Она оказалась значительно больше, чем представляла себе Джулия. По одну сторону Красной площади расположился Кремль, старинная средневековая крепость, возведенная когда-то на берегу Москвы-реки. Впереди взметнулись вверх разноцветные луковички куполов храма Василия Блаженного. Все остальное пространство площади тоже полнилось различными историческими достопримечательностями, с некоторыми из которых Джулия уже успела познакомиться в самолете, когда листала туристический путеводитель по Москве. К северу от собора возвышалось Лобное место, площадка, с которой в былые времена зачитывались царские указы. Поодаль – Мавзолей Ленина, напротив – знаменитый московский ГУМ, крупнейший столичный универмаг.
Джулии хотелось подробно ознакомиться с каждой достопримечательностью. И все же вначале они должны найти детский дом. Адрес ей уже сообщили чиновники, с которыми она обсуждала цели поездки в Москву. «Кстати, ей объяснили, что в Советском Союзе, где после революции и двух мировых войн было особенно много сирот, никто никогда не скрывал существования детских домов».
И вот они с сестрой приближаются к тому месту, с которого все когда-то и началось.
Здание возникло перед ними неожиданно, буквально ниоткуда. Скромное кирпичное здание, обнесенное забором с железными воротами, защищавшими когда-то обитателей детского дома. Интересно, что там сейчас, подумала Джулия. Все еще детский дом?
Они с Еленой остановились перед воротами и замерли. Джулия попыталась вспомнить, выходила ли она в этот двор, гуляла ли вдоль забора, держалась ли за ограду, но память осталась глуха ко всем ее усилиям. Скорее всего, ее тут и не было. Но Елена была! Джулия придвинулась к сестре так близко, что почувствовала ее плечо.
– Я помню, как стояла здесь! – прошептала Елена. – Мне было так страшно, так страшно! Я чувствовала, что с нашими родителями случилось что-то непоправимое. Да, я сердцем это чувствовала. А потом ко мне подошли какие-то мужчина и женщина, и они увели меня прочь. Я стала плакать, звать тебя, а они закрыли мне рот рукой. И мы уехали! – Елена схватилась рукой за живот. – Мне плохо! И голова кружится!
– Давай присядем вон на той скамейке.
– Нет, я хочу обратно, в гостиницу!
– Я отведу тебя!
– Нет! – Елена поспешно отступила назад. – Мне хочется немного побыть одной.
