Так не бывает. Шепот противоречий (СИ) - Рейв Элен

— Говори, — тон, не терпящий протестов или отлагательств.

— Ян… пусти, — пытаюсь высвободиться, хотя и знаю наперёд, что бессмысленно.

— Блядь, Алёна, — рычит в ответ он. — Мне и без тебя головняка хватает. Не беси меня, а.

Видимо шифер у меня окончательно протёк, потому что его злость и несдержанность вдруг начинают забавлять. В голове проскальзывает мысль, что ему очень идёт эта несдержанность, грубость даже. Но я старательно затыкаю улыбку и позывы внезапно проснувшегося во мне самоубийцы. Не подаю вида.

— А если проблемы будут у меня?

Ян пристально смотрит пару секунд, затем, видимо, понимая, что я не шучу, серьёзно говорит:

— У тебя не будет никаких проблем.

— А если…

— Без «если».

— Ты не можешь знать наверняка.

— Могу. Любую проблему я решу ещё до того, как ты узнаешь о её существовании.

Некоторое время смотрим друг другу в глаза.

— Супермен, что ли?

— Чего? — Ян издаёт глухой смешок. Его злость и серьёзность тут же как ветром сдуло.

— На криптонит аллергии случаем нет? А то враги рано или поздно пронюхают о твоей уязвимости, и пиши пропало.

Ян запрокидывает голову в беззвучном смехе, затем целует меня в лоб.

— Ну ты и дурёха всё-таки.

— А ты инфернальный демон-извращенец с замашками садиста и диктатора.

Затем парень целует меня в губы. Поцелуй обжигает огнём, заставляя в горле появиться неприятный ком.

— И тебе нравится этот демон-извращ… Капец, откуда только в твоей голове берётся вся эта несусветная хрень?

— Самой интересно, — голос звучит слишком обиженно. Ничего не могу с собой поделать. Хочется реветь от радости, злости и горечи одновременно, когда Ян прижимает меня к своей груди, когда чувствую губами кожу его шеи, когда он сам прижимается губами к моему виску. Успокаивающе поглаживает по спине. А я стою как истукан и даже не позволяю себе обнять его в ответ.

Я не буду ничего говорить…

Не буду ничего делать…

В этом нет смысла…

Стыдится он меня или нет. Это ничего не меняет. То, что мы трахаемся второй день подряд, — ничего не меняет. Его слова, взгляды, действия… Тоже ничего не меняют. У меня будут очень большие проблемы, когда эта чудесная сказка про долбаную Золушку закончится. Когда его жестокая беспринципная жизнь в образе окружения великого и ужасного Князя ужаса — друзей, знакомых, родственников, невесты — появится в один «прекрасный» день, выбив дверь с ноги. Пронюхав о том безобразии, что творится в стенах этой квартиры. Схватит меня за шиворот и вышвырнет обратно в реальность. Туда, где мне и место.

Это случится рано или поздно.

Я точно знаю.

Убеждена в этом.

И он не пойдёт за мной. Не выйдет следом в ливень и грозу на улицу — в мой мир, — не накроет своей курткой от непогоды. Не прижмёт к себе так же, как прижимает сейчас. Нет. Он с невозмутимостью и привычным хладнокровием останется в своём мире, взирая на меня с высоты своего демонического пьедестала… А я просто вернусь «домой».

Он не принц. И никогда им не был… И не будет. Он состоятельный, уверенный в себе молодой мужчина, которому вдруг шарахнула в голову какая-то неведомая блажь. Я ведь забавная. Можно забавно провести время, ещё и натрахаться вдоволь.

Пусть…

Осталось только проверить, как скоро эта херня прикончит меня и хватит ли сил, чтобы потом снова собрать себя по кускам.

* * * *

Остаток дня мы с Яном ведём себя как кролики в период размножения. Почти не разговариваем, не пьём и не едим. Только и делаем, что занимаемся сексом. Иногда парень даёт мне отдышаться. Оставляет в покое. Но хватает его максимум на час-полтора. В эти промежутки он кому-то звонит, иногда ругается на тех, кому звонит, копается в каких-то бумагах или что-то печатает на ноутбуке в своём кабинете, в кухне, в гостиной. В общем, ходит с ним как с прибором жизнеобеспечения. Что именно делает? Понятия не имею. Работу работает. А потом сцапывает меня где-нибудь в коридоре, в ванной или в той же гостиной и полностью обескураженную тащит обратно в спальню. Точно демон в своё логово.

Происходящее по-прежнему кажется мне странным…

От начала и до конца.

Я как будто в бреду под сильнодействующими препаратами, меня люто таращит и всё никак не отпустит.

Я уже заманалась спрашивать себя: что происходит? Потому что ответа на этот вопрос просто не существует. Он, блин, какой-то нерешаемый. И Ян совершенно не помогает в поисках истины в этой вселенской для меня проблеме. Ян молчит. Сосредоточенно и серьёзно, когда работает. И с похотью и жадностью в бездонно синих глазах, когда доводит меня до очередного исступления и криков.

Да я и не пытаюсь спрашивать. Какой смысл…

18 апреля

* * * *

А рано утром парень отвозит меня в универ. Высаживает прямо у центрально входа под пристальными и ошарашенными взглядами студентов, среди которых очень некстати умудрилась затесаться и Ритка. Выражение её лица просто непередаваемое. Невероятная палитра эмоций — шок, неверие, восторг, толика страха и, кажется, даже капелька зависти.

Какого хрена она тут делает?! Для неё ещё слишком рано!

Чувствую странный неприятный укол где-то в груди, но игнорирую это ощущение. Куда сильнее сейчас другие.

— Я тебе напишу. Вечером, — зачем-то сообщает мне Ян, прежде чем я успеваю выйти из машины.

Всё утро, пока собирались — я на учёбу, он на работу, — пока завтракали, и всю дорогу до универа молчал, будто ему язык отрезали, а теперь что? Обратно самопришился?

К чёрту…

Ничего не отвечаю. Не прощаюсь. Даже короткого взгляда в его сторону не бросаю. Дёргаю ручку и выхожу из машины. Велико желание грохнуть как следует дверью, но сдерживаюсь. Незачем его выводить с утра пораньше. Просто потому, что для меня это кончится каким-нибудь очередным пиздецом.

Да. У меня привычно дерьмовое настроение, и Ян в этом не виноват. Никто не виноват. Я просто жду. Каждую долбаную секунду жду, когда всё закончится. Когда прекратится этот фарс. Когда он скажет какую-нибудь привычную гадость, окатит меня помоями из ведра и исчезнет…

Но Ян этого не делает.

Ян ведёт себя непонятно. Слишком непонятно.

И мой страх, моя паника и моя паранойя… становятся только сильнее.

Часть 33 — Лишь ты в моих мыслях…

Ритка набрасывается на меня с расспросами, стоит только покинуть иномарку Яна и подойти ближе к девушке.

— Ты что у него ночевала?! — ошарашенно выдаёт она и хватает меня под руку.

Хмурюсь. Продолжаю идти к входу в здание, не сбавляя шага.

— Громче ори. Не все расслышали.

Девушка зачем-то воровато оглядывается.

— Ты реально ночевала у Яна? — почти шёпотом повторяет она. — Вы что, встречаетесь? Я так понимаю, он дождался тебя в тот вечер, — подруга расплывается в довольной улыбке, но та быстро стирается, стоит мне перевести на неё взгляд.

— А вот за это ты отдельно по шее получишь.

— За что? — откровенно возмущается Ритка. — Я фактически помогла вам, наконец, сойтись, а ты мне за это по шее хочешь дать? Неблагодарная девка… Так что? Вы мутите? Если ты у него ночевала, это значит, что…

— Рит, — быстро перебиваю, — слишком много вопросов. Потом. Всё потом.

Высвобождаюсь из хватки ловких наманикюренных пальчиков и иду в сторону нужной мне аудитории. Занятия Ритки проходят в другой части здания и на другом этаже. Это спасает меня от дальнейших расспросов подруги, по крайней мере, на ближайшие несколько часов. Радует, что Лёнька до сих пор на больничном, иначе вопросов было бы ещё больше.

* * * *

Занятия тянутся мучительно долго и нудно. Впервые за прошедшее время мне совершенно не хочется ничего учить, запоминать, готовиться к сдаче сессии. Как-то, казалось бы, самое важное событие семестра мигом уходит на второй, если не на третий план. Все мои мысли заняты лишь одним единственным человеком. Он везде: в голове, в сердце… даже в душе. Ах да! Её же со мной теперь нет. Я продала её одному демону, и кажется, что там ей гораздо комфортнее и спокойнее, чем было внутри меня. Она искренне верит, что демон сможет её защитить, обогреть. Залечить множественные уродливые шрамы.