Джоанна Макдональд - Игры на острове
— Я редко бываю в студии, — откровенно призналась Норма, обращаясь к Нелл. — Знаю, как это тяжело — сконцентрироваться, когда столько моментов для возможного конфликта. Жена может быть дополнительным раздражителем. Но эту рождественскую передачу я не хотела пропустить. Гордон ждал ее с большим нетерпением.
Нелл почувствовала, что оттаяла от этой горячей, искренней женщины, которая так откровенно привязана к мужу и гордится его успехами. Имя ее соответствовало ей полностью, это очевидно — настоящая Норма, красивая уравновешенная голова которой, по-видимому, не сделалась придатком телевизионного «знатока каламбуров и противней» с дурной репутацией! И в ее присутствии Гордон казался совсем другим: тихим, не таким самоуверенным и более («Ладно, снова пусть будет это же определение», — подумала Нелл), более нормальным.
— Я слышала, что вы хотели бы прогуляться с гидом, и я, конечно, с большим удовольствием сопровожу вас. Я подожду вас здесь, в офисе. Когда вы устроитесь на месте, спускайтесь прямо сюда.
Все время, пока водила Гордонов по гостинице и вокруг, Нелл была как на иголках, мрачно ожидая, что Гордон отпустит какие-нибудь остроты в отношении достопримечательностей острова, но в его комментариях звучали только выражения удовольствия и одобрения без всяких подозрительных прикрас. Был единственный драматический момент, когда внезапный порыв ветра обдал их холодом и ударил по ушам, и тогда он ухватился за густую седеющую шапку волос на голове.
— Ох, Гордон, — воскликнул он, — крепче держи волосы!
Норма заразительно засмеялась, а Нелл воскликнула с искренним удивлением:
— А я и не знала, что это нужно! — А потом осознала, что же она ляпнула и запылала от смущения, рассердившись на себя, что так оплошала. — Простите, — пробормотала она, — я не хотела вас обидеть.
Гордон, все еще прижимая волосы к голове, засмеялся.
— Ветер — самый худший враг носителей париков, — с грустью сознался он. — По счастью, в студиях ветра нет, но на лысых головах отражается свет телевизионных софитов. Мне хочется думать, что мой парик — это вопрос как практичности, так и тщеславия.
— Этот парик очень хороший, — посмотрев на него, сказала Нелл в смятении. А на самом деле — когда-нибудь сталкивалась она с настоящим Гордоном Грилем? Был ли он лысым, и к тому же приятным человеком?
— На самом деле, ему нечего беспокоиться о лысине, — сказала преданная Норма. — Я всегда ему повторяла, что людям все равно, как он выглядит: они ведь привязаны к нему как к личности.
— Парик иль не парик, вот в чем вопрос! — сострил Гордон, в котором блеснула та его личность, которая существовала на экране. — Боюсь, любимая, что на самом-то деле они привязаны к имиджу. — Он положил руку жене на плечо и повернулся к Нелл: — А вот эта та, которая вселяет уверенность, что он у них есть. Каждое утро она натягивает на меня это нечто жалкое, и он сидит как влитой.
Нелл так и не поняла, говорит ли он о своем характере или о своем парике, как в этот момент раздался радостный возглас Нормы:
— Смотрите — корова! Ну, не прелесть ли?
Они остановились за фермой, и из одного стойла с любопытством выглянула темная рогатая голова, моргая карими глазами. Когда они подошли поближе, их приветствовали протяжным «му-у».
— Это Марсали, — сообщила Нелл своим гостям. — Мы держим двух коров. Обычно они пасутся целый день, даже зимой. Конечно, пока не выпадет снег. Но Марсали скоро телиться, так что мы ее держим в стойле.
— Она стельная? Ох, просто чудесно! — Норма, как танцовщица, которой когда-то и была, прошла, сохраняя равновесие, по самой нижней жерди, огораживающей стойло, и, перевесившись через самую верхнюю, потянулась похлопать Марсали по гладкой спине. Сразу за ласкающей рукой выдавался туго натянутый и вздувшийся живот коровы. — Когда же будет теленок?
Нелл пожала плечами:
— Точно не знаю. Думаю, к Новому году. Наш животновод-пастух Мик — крупный специалист.
— Просто отлично! — весело воскликнула Норма, глядя на мужа сияющими глазами. — Как бы я хотела, чтобы мы, когда он родится, еще были здесь!
Гордон успокаивающе похлопал ее по плечу:
— Что ж, этого никто не знает, но, может быть, еще рановато.
Он посмотрел спокойно на Нелл и доверительно сказал ей:
— Сами мы не можем иметь детей. Поэтому даже сама мысль о рождении и родах чрезвычайно волнует. Нам трудно было прийти к согласию, чтобы выбраться сюда на Рождество, но сейчас мы этому рады.
— Понимаю, — ответила Нелл, придя в еще большее замешательство от этой неожиданной стороны настоящей личности Гордона. О том, что Грили бездетны, она знала, потому что об этом в прессе сообщалось, но никогда не задумывалась, как они это переносят.
— Мы надеемся, что будет телочка, — добавила Нелл из желания хоть что-то сказать. — Тогда мы ее сможем оставить и увеличить молочное стадо.
— А если это будет мальчик-бычок? — боясь худшего, спросила Норма.
— Мы его не сможем очень долго держать, — виновато сказала Нелл.
Пока Норме не удалось задать еще вопрос о дальнейшей судьбе бычка, Гордон спросил:
— Что здесь произошло?
Он направился к другому концу сарая, где разломанная деревянная перегородка все еще являла доказательство бегства Бэйзила.
— Вот это место, где мы держали дикого кабана, — призналась Нелл. — Он убежал, как вы, может, знаете.
— Да, знаю, — отозвался Гордон. — Это была отличнейшая новость! Нам никогда не нравилась идея ради программы забивать дикого кабана, верно, Норма?
— Ни в коем случае не хотели, — заверила она.
— И я думаю, что зрителям это тоже бы не понравилось. А где сейчас кабан?
Нелл засмеялась:
— Мы не знаем. По острову ходила команда операторов телевидения, пыталась его разыскать, но с тех пор, как он вырвался, его не видели. Он, может, даже уплыл на материк.
— А с ним все будет в порядке? — обеспокоенно спросила Норма.
— По-видимому, да, пока он не начнет рыть чью-нибудь картошку или двинется на их свиней! Думаю, что наш сосед — фермер Дункан Мак-Кэндлиш — может прибегнуть к оружию, если его свиноматки опоросятся щетинисто-колючими поросятами!
— Все-таки давайте надеяться, что он примет все меры предосторожности! — сказал Гордон. — Не хочется думать, что кабан вырвался из «Горячего Гриля» только для того, чтобы закончить дни в виде наперченной отбивной.
— Что же шефы вместо этого будут готовить? — спросила Нелл.
Гордон насмешливо ей улыбнулся:
— Сценарий испещрен заметками по поводу «запекающегося гуся» и шефов, берущих «гусака-простака» с подноса с ингредиентами, так что вы можете сделать вывод, что зрители будут «хихикать-гоготать», а хор будет петь «Приближается Рождество…»
