Николь Фосселер - Звезды над Занзибаром
Они оба повернулись к Розе: но она смогла лишь согласно кивнуть — слезы опять потекли по ее лицу.
Рудольф аккуратно стянул концы шнурка и положил мешочек на стол.
Они опустили его в урну, в которой пепел Эмили Рюте нашел место последнего упокоения. В Гамбурге, на кладбище Ольсдорф.
Подле Генриха.
Послесловие
Кто край свой любит, как любишь ты,
Тот не кривит душой.
Теодор Шторм «Арчибальд Дуглас»[19]Эти строки Теодора Фонтане Шторма — который жил неподалеку от Эмили Рюте во время ее недолгого пребывания в Берлине, но которого она, скорее всего, так и не увидела, — можно прочитать на ее надгробии на гамбургском кладбище Ольсдорф под ее немецким именем и датами рождения и смерти, а над ними — оттиск с арабской печати, что означает: Салме, Принцесса Омана и Занзибара.
Надгробие, которое отражает жизнь личности, чей пепел покоится здесь.
Жизнь, какую не придумать ни одному сочинителю — ибо таких головокружительных поворотов, таких драматических, а порой и трагических приключений, которые Эмили Рюте уготовила жизнь между двумя мирами, между Востоком и Западом, между исламом и христианством, нельзя вообразить человеку и с самой буйной фантазией. Ее жизнь тесно переплетена с германской и британской историей колониальных притязаний. И — не в последнюю очередь — ее жизнь была озарена великой любовью, сумевшей преодолеть все неодолимые барьеры — и даже смерть.
Для того чтобы написать об этой жизни роман, необходимо было в чем-то себя ограничивать и, напротив, найти основные центры тяжести — то, что казалось мне особенно важными.
В первую очередь, как мне думалось, необходимо было сократить политическую подоплеку в описании британских и германских колониальных интересов в Африке и на Занзибаре; по мере возможности, я пыталась упростить сложные взаимосвязи, но ни в коем случае не представлять их в искаженном виде. Если кто-то захочет более подробно ознакомиться с историей событий тех лет, я могу порекомендовать книгу Хайнца Шнеппена «Занзибар и немцы: Особые отношения», вышедшую в 2003 году. Наряду с отчетами и докладными записками в основу романа легло собственное литературное наследие Эмили Рюте: ее мемуары «Жизнь при дворе султана» впервые увидели свет в 1886 году — под другим названием, а в 1989 году их переиздала Аннегрет Ниппа. Вторым источником мне послужили воспоминания моей героини о первых годах жизни в Германии, спустя многие годы после ее смерти опубликованные Хайнцем Шнеппеном в 1999 году под названием «Письма на родину» и снабженные предисловием и послесловием.
Поскольку воспоминания о жизни в Гамбурге написаны не в хронологическом порядке, я позволила себе поменять местами некоторые из мыслей, мнений и впечатлений и расставить их по-иному — так, как мне казалось более логичным. Эмили Рюте в своих заметках почти никогда не раскрывает настоящих имен персонажей, пряча их под инициалами, и я попыталась их реконструировать, насколько это было возможно; но, допустим, с именем учительницы немецкого языка ничего не получилось, поэтому у нее вымышленное имя. И еще — так как имена ее братьев и сестер существуют только в арабском варианте или на суахили, я по своему усмотрению решала, какую из двух форм имени я возьму в свой роман.
Лакуны в заметках Эмили Рюте, например, о ее пребывании в Адене или об отношениях с семьей Генриха, я восполняла материалом из исторических исследований, сопоставляла их с имеющимися данными, делала выводы — и в конце концов обратилась к своему воображению.
Я принимала во внимание также противоречия между ее воспоминаниями — и другими современными источниками, но, полагаю, личные воспоминания никогда не бывают неискренними, а зачастую их автор еще и обладает собственным видением действительности.
Оба приведенных в романе письма и отрывки из заметок, сделанных в Рудольштадте, основаны на соответствующих записях, сделанных рукой самой Эмили, как и другие ее рассуждения. Эпиграфы к отдельным главам переведены на немецкий язык мною, причем я старалась сделать это как можно ближе к оригиналу.
В старом дворце Бейт-Иль-Сахель на Занзибаре сегодня открыт музей, в котором целый отдел посвящен принцессе Салме. А неподалеку от ее могилы, в «Саду женщин» Ольсдорфа в 2007 году поставили памятный камень. На нем высечено: «Знак равенства для всех… от иммигранток и иммигрантов».
Чем дольше работала я над этой книгой, тем сильнее проникала в историю второй половины XIX века как очень и очень современную. История пережитого, переосмысленного и перечувствованного Эмили Рюте, женщины Востока, мусульманки, которая, попав в Европу, перешла в христианство, — по-моему, и в наши дни не утратила поразительной актуальности.
Я благодарю АК, Э. Л. и Лейлу за понимание и терпение, которое они проявляли все месяцы работы над этим романом; за то, что они никогда не уставали обсуждать со мной образ Эмили и дарили мне ценные идеи. Я благодарна Карине — partner in crime, always! — за то, что она вместе со мной и Эмили проделала весь путь с самого начала и до конца, по всем горам и ущельям. И еще я благодарю Йорга, мою скалу и опору посреди бушующих стихий, за то, что он не только делит со мной эту безумную жизнь, но и буквально исходил вместе со мной все тропинки вслед за Эмили.
Анке, Мели и Рита, а вас я благодарю за ваш интерес к моей Эмили, за ваш оптимизм, с которым вы ожидали книгу, а в тяжелые моменты еще и подбадривали меня; отцу, Ютте и Юппу — огромное спасибо за семейную поддержку в то время, когда создавался этот роман.
Анн-Катрин Шварц, Монику Хофко и Франциску Байер я благодарю за их потрясающую — и также очень терпеливую — работу с моей рукописью и подготовку книги в печать. И, конечно, я не забуду сказать спасибо Мариам и Томасу М. Монтассер, которые всегда с непоколебимой уверенностью и неизменной улыбкой умели гасить пожар, который охватывал меня, когда что-то не ладилось.
Special thanks от меня моим будущим читателям — я надеюсь, что их ожидания будут вознаграждены!
Взяться за роман, основанный на реальной истории, — задача нелегкая и сложная, а для меня это было связано еще и с огромной ответственностью: нельзя было нигде сфальшивить, ничего и никого приукрасить; подступить к Эмили надо было как можно ближе, но в то же время не слишком близко.
Когда я в Гамбурге прошлым летом не только ходила по ее следам, но и стояла у ее могилы, я пообещала ей это.
И я надеюсь, что, написав эту книгу, свое обещание я выполнила.
