Дженет Таннер - Обман и желание
— Международная связь? Откуда?
— Из Южной Америки. — Роза кинула сумку на стул. — Господи, мне надо выпить. Я путешествовала целую вечность. А когда в аэропорту не смогла найти свою машину, дежурный сказал, что ее перегнали на другое место. Представляете! Нельзя даже машину оставить на стоянке, чтобы ее не передвинули!
Майк и Мэгги переглянулись. Скорее всего, полиция отогнала машину для осмотра.
— Ты сообщила в полицию?
— Нет. Завтра утром. Сегодня я хотела только одного: поскорее добраться домой и принять ванну.
С этими словами Роза открыла бар и достала оттуда бутылку и стакан.
— У меня есть водка, — сказала она беззаботно. — Кто-нибудь из вас будет? Тогда Мэгги может рассказать мне, что она делает в Англии. А вы оба расскажете, что делаете у меня дома.
— Я думаю, Роза, — заметил Майк, — тебе нужно взять стакан побольше. Пригодится.
Она посмотрела на него, удивленно подняв брови:
— Да?
— Да. И налей Мэгги тоже. Нет, Мэгги налей виски. Она уже пила его сегодня.
— А тебе?
— Нет, спасибо. Я за рулем. К тому же мне нужно на работу завтра утром. Господи, Роза, ты ведь понятия не имеешь о неприятностях, которые навлекла на всех.
Роза налила виски в бокал, протянула его Мэгги и подняла свой стакан в шутливом приветствии:
— Не имею, но, по-моему, вы собирались мне о них рассказать.
— Роза, это не шутки. Я не знаю, где ты была и для чего, но сегодня твою сестру чуть не убили.
Роза замерла со стаканом в руке:
— Мэгги? Как?
— Стив Ломакс собирался ее убить. Решили, что он и тебя убил.
— Меня?
— Да, Роза, тебя. Слушай, это длинная история, но ясно одно: Стив — самозванец, он вовсе не сын Дины. Ты об этом знала давно, но мы узнали только сегодня.
— И как вы выяснили? — спросила она резко.
Объяснения Мэгги взяла на себя:
— Из твоих бумаг в «Вандине». Когда Стив понял, что я знаю правду и не собираюсь ее скрывать, он был готов на все, чтобы заставить меня замолчать. Я решила, он уже сделал это с тобой, Роза. Я думала, ты ему сказала, что знаешь, и он… — Ее голос дрогнул. — Он знал?
Роза покачала головой:
— Я хотела сохранить это в тайне, пока не буду абсолютно уверена. Я знала, это расстроит Дину, если она, конечно, поверит. Она так обожает Стива, что просто может обвинить меня во лжи и выкинет все из головы. Вот почему я ездила по свету и искала концы, чтобы распутать этот чертов узел. Послушайте, ребята, мне действительно жаль, что я заставила вас волноваться. Поначалу я собиралась только поехать в Лондон, но там открылась новая сторона дела. Я действительно звонила. Однажды даже дозвонилась и услышала твой голос, Майк, но связь оборвалась.
Майк кивнул:
— Да, на днях. У меня было предчувствие, что это ты. Но я подумал, что просто обманываю себя. Откуда ты звонила?
— Я же сказала, из Южной Америки, точнее, из Аргентины.
— Какого черта ты делала в Аргентине?
— Кажется, я знаю, — сказала Мэгги. — Там работал настоящий сын Дины до того, как его убили, да?
— Да, кроме того… — Роза не договорила. — Что со Стивом? Где он сейчас?
— Мы не знаем, — ответил Майк. — Мэгги сбежала от него, и он, скорее всего, тоже ударился в бега. Насколько я знаю, никто его не видел. Но могу поспорить на последний доллар, что полиция в эту минуту ищет его.
— Так Дина знает?
— Думаю, что да. Если честно, Дина Маршалл меня меньше всего беспокоит.
Роза поставила стакан:
— Бедная Дина, я должна поехать к ней.
— Ради Бога! — вырвалось у Майка. — Ты вернулась в превосходном настроении, натворив кучу бед, и единственный человек, который тебя волнует, — это Дина!
— Я должна ее увидеть. Мне нужно ей кое-что сказать.
— Я уверен, что это может подождать. Не кажется тебе, что ты должна в первую очередь думать о своей сестре?
Роза посмотрела на него, прищурившись:
— По-моему, у нее есть ты!
— Роза, это не то, что ты думаешь… — начала было Мэгги, но Майк не собирался просто так отпускать Розу.
— После того, что мы пережили, Роза, я думаю, мы заслужили твое внимание.
— За что я люблю тебя, Майк, так это за то, что ты настоящий учитель. Я не успела приехать, как ты уже достаешь меня своими указаниями. Ладно, давайте еще выпьем. Только предупреждаю, это очень длинная история, я даже не знаю, с чего начать.
— Может быть, — все еще напряженно заговорил Майк, — начнешь с того, что заставило тебя подозревать Стива Ломакса? И почему ты мне никогда не говорила о своих подозрениях?
Роза вертела в руках пустой стакан и думала, как ему ответить. Как объяснить, почему она не хотела рассказывать ему о появлении двоих молодых людей, каждый из которых утверждал, что он сын Дины. Поведав об этом, ей пришлось бы упомянуть о том, что она хотела бы оставить при себе: в один из зимних вечеров она была у Вана и видела первого претендента своими глазами.
— Я не хочу причинять боль Дине, — сказал Ван, когда однажды Роза спросила, почему бы им вдвоем не пойти в ресторан или клуб, почему их встречи всегда должны проходить в его квартире.
— Если тебя так волнуют ее чувства, то почему ты встречаешься со мной?
— Потому что, милая, ты молода, красива и очень-очень сексуальна.
— Но не потому, что ты любишь меня?
Ван посмотрел на нее своим гипнотическим взглядом:
— Я никогда в жизни никого не любил. И не собираюсь.
— Кажется, ты любишь Дину.
Блеск ее глаз всколыхнул давнее воспоминание. Но Ван не хотел позволять себе никакой слабости, а любовь для него была слабостью. Когда-то, давно, он позволил своему сердцу руководить разумом, но ненадолго. Он вовремя осознал свою ошибку и, поступив грубо, не жалел об этом. Теперь он представал перед людьми в образе жестокого, резкого человека, и сам почти верил своему имиджу.
— Дина работает лучше, когда счастлива, — сказал он вкрадчиво.
— Ты — скотина! — воскликнула Роза, изумленная его бессердечием, сознавая, однако, что именно оно делает его особенно привлекательным; по крайней мере для нее находиться в обществе такого мужчины было волнующе само по себе — вызов, который он бросал, возбуждал ее. Иногда она презирала Вана, иногда себя, но это не имело значения. Она была одержима этим человеком, как не была одержима никем другим. Хорош он или нет, было неважно.
Но Роза была недовольна собой. Иногда, думая о том, какая страсть влечет ее к Вану, она съеживалась от страха, представляя, как признается кому-нибудь, в особенности Майку, что она, гордая и независимая, позволяет себе быть игрушкой в руках такого человека, как Ван.
Их отношения начались вскоре после того, как Роза появилась в «Вандине». С первой встречи она была одурманена им, и, как пьяница тянется к бутылке, так она стремилась к новой встрече. Сначала она думала, что он ее не замечает, но ошиблась. Он поддразнивал ее: бросал взгляды и улыбки, отпускал замечания, которые она не могла забыть. И когда он был готов, когда знал, что она ему не откажет, он сделал первый шаг, и она кинулась к нему, забыв приличия и осторожность, отдаваясь его странной власти, от которой у нее не было желания бежать.
