Нападающий (ЛП) - Хуанг Ана

Тот, кого он нанял для восстановления, выполнил работу безупречно, поскольку не осталось ни единой царапины.

Винсент кивнул, когда наши взгляды встретились. Это был небольшой жест, но я услышала его громко и ясно.

Я могла бы с его благословения возобновить отношения с Ашером, если бы захотела.

Новые эмоции хлынули в мое горло.

Я снова повернулась к Ашеру, пытаясь собрать свои мысли в связный ответ. Мне хотелось сказать так много важных вещей, что они ускользали от моего понимания, поэтому я вернулась к первому, что пришло в голову.

— Если ты отдашь все свои машины, на чем ты будешь ездить?

Его лицо расплылось в улыбке, когда он указал на машину рядом с «Ягуаром». Салон был таким безвкусным и невзрачным, что слился с окружающим серым цементом, пока он не обратил на него мое внимание.

— Вот этот, — сказал он с гордостью. — В этом году его признали самым безопасным автомобилем в мире. Антиблокировочная система тормозов на все четыре колеса, система предупреждения о лобовом столкновении, защита головы спереди и сзади... кому нужно разгоняться с нуля до сотни за две с половиной секунды, когда есть адаптивный круиз-контроль?

Ветер разнес мой испуганный смех по парковке.

— Понятия не имею, что все это значит, но звучит... безопасно.

— Очень безопасно. — Выражение лица Ашера стало отрезвевшим. Он повернулся спиной к команде, заслоняя меня от их глаз, и его голос снова понизился. — Я хотел показать, насколько серьезно я настроен измениться. Я не могу искупить то, что я сделал, но я могу сделать все, что в моих силах, чтобы это никогда не повторилось. И мне так чертовски жаль, что я заставил тебя пройти через...

Я прервала его поцелуем.

За неимением подходящих слов я позволила своим действиям говорить за меня. Мои пальцы зарылись в его волосы, и после доли секунды удивленного колебания он поцеловал меня в ответ, его губы таяли на моих с такой изысканной близостью, что я чувствовала это каждой молекулой своего тела.

Мой разум затуманился, и, несмотря на октябрьский холод, тепло разлилось по коже.

Снова поцеловать Ашера после почти двух недель лишений было как прорваться сквозь поверхность воды после часов ледяного погружения. Каждое чувство кристаллизовалось с острыми подробностями: чувственная твердость его губ, намек на специи в его лосьоне после бритья, сила его руки, обхватившей мое лицо.

Я едва слышала свист и крики команды, поддавшись сладостному опьянению момента.

Я не могла гарантировать, что Ашер не вернется к своим старым привычкам в будущем, но я доверяла ему. Я видела убежденность в его глазах и слышала ее в его голосе. Даже если бы я этого не сделала, тот факт, что он был готов отказаться от своей любимой коллекции автомобилей, сказал мне все, что мне нужно было знать.

Плюс, если я чему-то и научилась за последние четыре месяца, так это тому, как важно проявлять благосклонность, как по отношению к себе, так и к другим.

Мы не могли изменить прошлое. Мы могли только формировать будущее, и я хотела будущего с ним. Вместе.

Я отстранилась ровно настолько, чтобы мы смогли перевести дух.

— Помнишь, что ты говорил раньше?

— Об антиблокировочной системе тормозов?

— Нет. — Я тихонько вздохнула от раздражения, но улыбнулась. — Ты сказал, что любишь меня.

Он провел ладонью по моему затылку. Ее тепло приятно обожгло мою кожу.

— Я сказал, что люблю тебя больше всего на свете, включая Плутон, — поправил он, поддразнивая. — Не разбавляй поэзию моих слов.

— Я сделала это намеренно. Я не хотела повторяться, потому что на самом деле я хочу сказать, что я тоже тебя люблю. — Мой голос смягчился. — Больше всего на свете, включая Плутон.

Я так долго не решалась сказать ему, что произнесение слов в мир – это своего рода освобождение.

Дыхание Ашера на полсекунды сбилось. Он не давил на меня, чтобы я ответила тем же, и, похоже, не ожидал этого, и это только заставило меня любить его еще больше.

Он не был идеален, но он был идеален для меня.

— Я скучала по тебе, — прошептала я. Слезы высохли, но эмоции остались, разбухая и поднимаясь за моей грудной клеткой. — Так сильно.

Как бы я ни была расстроена, я так сильно скучала по нему в каждую секунду нашей разлуки, что он преследовал меня во сне чаще, чем я могла себе представить.

Ашер провел большим пальцем по моей щеке, его прикосновение было невыносимо нежным.

— Я тоже скучал по тебе, дорогая.

— Просто пообещай мне одну вещь.

— Что угодно.

— Забери «Ягуар» у Винсента. Он будет с ним невыносим.

Как бы я ни ценила стремление Ашера к переменам, я не собиралась заставлять его отказываться от любимой машины. Она ему подходила; седан – нет.

Ашер рассмеялся, его глаза заблестели в лучах вечернего солнца.

— Готово.

Затем он опустил голову и накрыл мой рот своим, и все: машины, люди, свист товарищей по команде – снова растаяло.

— Донован! — рявкнул тренер. — Тащи свою задницу сюда. — Он скрылся в своем кабинете.

Я проигнорировал выкрики команды и закончил стягивать рубашку через голову.

— Это уже надоело, — сказал я, слегка подтолкнув Эллиота и направляясь к кабинету тренера. — Найди себе новую фишку.

— Мы найдем новую фишку, когда ты перестанешь попадать в неприятности. — Эллиот хихикнул. — Сколько раз тебя вызывали в кабинет тренера в этом сезоне? А ведь еще только ноябрь.

— Новый пул ставок! — крикнул Адиль. — Пятьдесят фунтов на то, что Донована вызовут туда еще как минимум два раза до праздников.

Я покачал головой, пока остальная часть команды кинулась делать ставки. Идиоты.

Однако я не мог по-настоящему вызвать раздражение по отношению к ним. Прошло две недели с тех пор, как мы со Скарлетт снова сошлись, и с тех пор я не мог перестать ухмыляться. Я был обязан команде за их помощь (даже если их «помощь» заключалась всего лишь в том, чтобы забрать у меня мои машины и отвезти их в КАБ), поэтому я позволил их добродушным насмешкам сойти с рук.

Я вошел в кабинет тренера, кажется, уже в сотый раз за сезон и ждал, что он скажет.

Мои травмы полностью зажили, и я снова тренировался с остальной командой на поле, но я все еще был на скамейке запасных. К сожалению, убедить тренера в том, что я изменился, оказалось сложнее, чем Скарлетт.

Я сомневался, что признание в любви и поцелуи с ней перед всей командой помогут.

Тренер прищурился, словно мог слышать мои мысли, и они его не радовали.

— Итак, — сказал он. — Я слышал, ты снова сошелся со своей девушкой.

Мой рот открылся, прежде чем я его снова закрыл. Из всех тем, которые, как я думал, он захочет обсудить, моя личная жизнь не была одной из них.

Не говоря уже о том... откуда, черт возьми, он узнал обо мне и Скарлетт?

— Моя дочь дружит с твоей девушкой, — сказал тренер, отвечая на мой невысказанный вопрос. — Она разговаривает. Они тоже. — Он дернул подбородком в сторону двери, его лицо сморщилось от хмурого взгляда. — Иногда не могу понять, руковожу ли я командой профессиональных спортсменов или эпизодом чертовой «Сплетницы».

Добавьте ко второму шокирующему событию дня то, что тренер знал, кто такая «Сплетница».

— Да, Скарлетт и я снова вместе, сэр, — сказал я, не совсем понимая, к чему это ведёт.

— Она знает, с каким идиотом встречается?

— Да, сэр, и она все равно меня любит.

Губы тренера дернулись в самом близком подобии улыбки, которую я видел у него с момента его хет-трика в 1995 году. Когда он заметил мою ответную улыбку, его выражение лица снова сменилось хмурым выражением.

— Я также слышал, что ты раздал свою коллекцию дорогих автомобилей.

— Большую часть, сэр. Кроме одного. — Я забрал «Ягуар» у протестующего Винсента на следующий день после того, как мы со Скарлетт помирились. Он забросал меня всевозможными английскими и французскими ругательствами, но в конце концов отдал ключи с гневным ворчанием.