Линда Гасс - Страстное заклинание
А Луисвилл был очень красив в это время года.
Пока Шелби искала Клея, она любовалась весенними цветами, которые хорошо помнила с детства. Шелби давно утратила связь с землей и забыла то чувство полного расслабления, которое давало ей раньше ощущение своих корней. Нью-Йорк был потрясающим городом, но там невозможно было расслабиться.
— Не знаю, Клей, — сказала Шелби. — Я решила не торопить события. — Она действительно решила это несколько секунд назад.
Клея явно не обрадовала эта новость, но тем не менее он спросил вполне дружелюбным тоном:
— А как же работа?
Шелби махнула рукой.
— Я ведь могу продолжать работу и здесь, — она вовсе не была уверена в сказанном. Чтобы тебя не забыли читатели, надо печататься. Ей все равно придется вернуться — или найти здесь, в Кентукки, семью, о которой можно было бы подготовить статью. — Луисвилл так красив весной!
Клей задумчиво разглядывал Шелби.
— Наверное, ты действительно можешь работать и здесь, — сказал он. — Но меня немного удивляет твоя неожиданная любовь к Луисвиллу. Мне казалось, что ты не в ладах с городом детства.
Клей попал в самую точку. В Луисвилле Шелби не чувствовала себя дома, но в последнее время Нью-Йорк тоже стал казаться ей чужим. Впрочем, вряд ли стоило делиться всем этим с мужчиной, который абсолютно уверен, что занимает свое место под солнцем. Она завидовала этой уверенности Клея. Луисвилл был его городом.
— Думаю, я сумею открыть для себя Луисвилл заново, — сказала Шелби.
Клей хмуро кивнул, но в глазах его читалось недоверие. Он мрачно посмотрел на Шелби, но тут лицо его вдруг просветлело.
— Почему бы не начать открывать город заново в эти выходные?
— Что?
— Этот уик-энд — замечательная возможность познакомиться заново со своими земляками.
Шелби старалась не поддаться обаянию его улыбки.
— Что же это за уникальная возможность?
— Завтра начинаются скачки на приз Кентукки.
— И ты приглашаешь меня в свою ложу? Как это мило с твоей стороны!
Клей усмехнулся, потирая бровь указательным пальцем.
— Нет, там вряд ли всем хватит места, ведь на скачки собираются мои родители.
— А ты не пойдешь?
— Я собирался провести этот день в обществе дедушки. Мы вместе обсуждаем, как обустроить земли вокруг «Парк-Вью».
Шелби с удовольствием бы поприсутствовала на этом домашнем совещании.
— Но завтра вечером я собирался пойти на бал Роз. Не хочешь составить компанию?
Бал Роз был главной вечеринкой года. Там собирались что называется сливки общества. На этом ежегодном представлении из всех присутствующих девушек выбирали принцессу Роз. Счастливая победительница, пройдя вдоль длинного ряда собравшихся, получала букет роз и корону из горного хрусталя в форме подковы.
На балу Роз соберется вся элита Луисвилла, и пойти туда означало наверняка встретить всех своих бывших одноклассников. При мысли об этом Шелби вдруг снова почувствовала себя худенькой девочкой, такой чужой среди подруг.
— Я не знаю, Клей.
— Ну же, считай это просто небольшим журналистским исследованием. Сразу столько персонажей для вашего журнала в одном зале. Шелби сверкнула на него глазами, но, в общем, Клей попал в точку.
— Там будет неплохой буфет, музыка, танцы.
— Но разве ты ни с кем уже не договорился?
— Честно говоря, я не собирался на бал. Но раз тебе так сильно хочется возобновить знакомство с Луисвиллом, буду счастлив тебя сопровождать. Я заеду в восемь?
В его глазах Шелби читала вызов. Она понимала, что должна сказать «да». К тому же любопытно будет прийти на бал Роз в сопровождении Клея Траска. Шелби хотелось узнать его поближе, сравнить сегодняшнего Клея Траска с тем, которого помнила. Возможно, пригласив ее, Клей думал о том же самом.
— Хорошо, хорошо, ты меня уговорил, — сказала Шелби. — Но где я найду до завтра длинное платье в крупных ярких розах?
— Попробуй зайти в «Трамарт» и выбрать что-нибудь из коллекции Ланы Найлз.
Шелби рассмеялась низким гортанным смехом, который так нравился Клею. Он очень хотел, чтобы Шелби согласилась, хотя рисковал оказаться в неловком положении, придя вместе с ней. Многим будет не до веселья в обществе репортера светской хроники, подмечающего все их недостатки. Однако Клей решился пригласить Шелби и знал почти наверняка, что она не откажется. Он восхищался смелостью и открытостью Шелби, отсутствием в ней фальши и притворства.
Клею нравилось, как вспыхивали ее бледные щеки и сверкали глаза, когда она вступала с ним в спор. Обняв Шелби, пусть ненадолго, он почувствовал совсем рядом ее тело, коснулся гладкой кожи рук, вдохнул аромат лилии, смешанный с будоражащим запахом чистой кожи.
Клей с нетерпением будет ждать бала, когда снова получит возможность держать в своих объятиях это гибкое тело, танцевать с ней щека к щеке. Долгий вечер в душном зале подарит ему сколько угодно времени, чтобы любоваться синими глазами и сочными губами Шелби. Длинные вьющиеся волосы выглядели не менее соблазнительно. Румянец, заливший щеки Шелби, ясно говорил о том, что ей хочется пойти на бал, что она готова принять вызов.
Шелби пришла сюда, чтобы открыто сцепиться с ним по поводу земли. Клею это нравилось. Он не хотел никаких посредников между собой и Шелби. Она прямо спросила его относительно слухов о новом «Трамарте» и тем самым дала шанс объясниться. Благодаря этому Клей по-прежнему участвует в забеге и твердо уверен, что победит. Он должен победить.
Влечение Клея к Шелби не могло заглушить тревогу по поводу ее пребывания в Луисвилле. Чем дольше она пробудет в городе, тем больше риск для его семьи.
Отец расстроится, узнав, что сегодня ему не удалось заключить сделку. Клей рассказал Шелби не всю историю, связанную с землей Дезире. То, что он сказал, было правдой, но это была не вся правда. Клей испытал заметное облегчение, поняв, что Шелби налетела на него только лишь из-за слухов о том, что земля войдет в черту города. Да, эта земля действительно нужна была Траскам для нового «Трамарта». И если они не смогут ее приобрести, то потеряют кучу денег. Но если они не получат дом Дезире, они потеряют нечто большее, чем деньги.
Потому что где-то в глубине этого старинного здания в викторианском стиле хранилась тайна, которая может навеки покончить с добрым именем Трасков. Клей не знал, что это за тайна. В письме на нее только намекали. Дедушка знал, но не хотел никому говорить, и тайна эта давила на него тяжелым грузом. Провожая Шелби до машины, Клей тяжело вздохнул. Тайна его семьи ждет, пока ее раскроют, и возможно, это сделает именно эта красивая женщина, которая сделала обнародование постыдных секретов известных людей своей профессией.
