Жозефина Харт - Грех
— Почему? — спросил сэр Чарльз.
— Сама не понимаю. Но я чувствую, что должна приходить туда каждый день. И какой-нибудь из дней станет для меня удачным.
Сэр Чарльз кашлянул. Конечно же, он был тронут.
— И что же вы делаете, придя туда?
— Сажусь и жду.
— Вдохновения? — спросила я. Оно, по всей видимости, не торопилось осенить мою сестру.
— Я пытаюсь понять, что именно мне следует сейчас написать.
— А почему бы не написать что-нибудь… — я вспомнила словечко Губерта, — очаровательное?
— Потому что в этом случае получится, что смерть Губерта совсем не изменила меня.
Наступило молчание.
— Ну, хватит. Я все время говорю о себе…
— Это похоже на тебя.
— Да.
— Что ж, за ожидание… удачного дня.
Сэр Чарльз поднял бокал. Я смотрела, как он пьет. Потом я перевела взгляд на Доминика, доверчиво и безмятежно тянувшего ко мне свой бокал.
15
— Расскажи мне о Чарльзе Гардинге.
Мы с Элен сидели за ленчем.
— А почему ты спрашиваешь о нем?
— Разве ты не знаешь, что он хочет купить «Альфу»?
— Ну и что? Раньше ты мало интересовалась делами издательства.
— Меня интересует этот человек.
Я улыбнулась.
— Но я его почти не знаю.
— Ты знаешь его лучше, чем я. Ну, хоть что-нибудь.
— Его боятся.
— Кто?
— В издательстве. И в Сити.
— Почему?
— Он очень умен. Окончил Оксфорд первым. Считается, что как бизнесмен он безжалостен.
— А на самом деле?
— Да нет, он не такой. Но он преуспевает, попирая все законы теории вероятности.
— Ради Бога, избавь меня от математических терминов!
— Мы с Домиником не союзники.
— Знаешь, Элен, когда я вижу, как ты, вперившись в телевизор, комментируешь доходы той или иной компании, мне вспоминается одна ученица, которая обменивала задания по математике по вожделенные духи и помаду.
— Но только не на твои, дорогая. Тебе никогда не было свойственно подростковое стремление приукрасить себя. Ты была само целомудрие.
— Во всяком случае, я предпочитала сама корпеть над своими заданиями.
— Ты такой и осталась.
— То есть?
— Ты корпишь над заданием «Чарльз Гардинг».
— Я же сказала, он собирается купить нас.
— Хм.
Элен была скрытна так же, как и я. Поэтому-то я и держалась с ней особенно осторожно. У нее были рыжие вьющиеся волосы и серо-зеленые глаза. Когда она брала интервью, самые коварные вопросы звучали вполне невинно. Такова была сила ее взгляда. Она была наделена особыми женскими чарами, оценить которые в наше время способны лишь представительницы слабого пола. И умела использовать то, что ей дано от природы, включая острый ум, чтобы покорять мужчин. Она была неподражаема, ловко оборонялась и сдавала позиции, как мне кажется, не без удовольствия. В наших отношениях всегда присутствовал элемент молчаливого восхищения и соперничества.
— Ты знала его жену?
— Фелисити? Нет. Я видела ее всего несколько раз. Она прекрасно играла роль жены. Она умерла четыре года назад.
— Отчего?
— Она долго болела. По-моему, у нее было слабое сердце. Но умерла она внезапно.
— У него есть дети?
— Да. Сын. Он уже взрослый. Кажется, он живет в Америке. Это был очень благополучный брак. Я никогда не слышала о них ни одной скандальной истории. Чарльз Гардинг не из тех, кто дает пищу кумушкам. Он слишком умен. Возможно, и у него есть свои тайны, но… — она немного помолчала, — внешне, моя дорогая, кажется, что он именно такой, каким его видят и воспринимают. Магнат. Вдовец.
Я достаточно хорошо знала Элен и не могла пройти мимо многозначительной паузы и не понять двусмысленного звучания ее слов.
— Внешне? Что ты хочешь этим сказать?
Она откинулась на спинку стула и посмотрела на меня. В ее глазах промелькнул невысказанный вопрос.
Она вздохнула.
— Могу ли я быть с тобой откровенной? Это строго конфиденциально.
Я кивнула.
Помолчав, она тихо произнесла:
— За год до смерти Фелисити — она уже была больна — у него что-то было с одной женщиной. Она… безумно… любила его. Насколько я понимаю, ритм отношений был довольно напряженный. Вероятно, она была очень сексуальна. Как бы то ни было, он решил положить всему этому конец. И она… покончила с собой. Я знала ее родителей. Эту историю удалось замять. Ее отец — королевский советник. Очень влиятельный человек.
— А Чарльз Гардинг?
— Он был совершенно опустошен. Проклинал себя. Вскоре после этого Фелисити умерла. Это стало вторым ударом. А ведь он, как мне кажется, был уверен, что умеет управлять всеми и всем. Думаю, с тех пор его преследует чувство вины.
Я поняла, почему его притягивает Элизабет. Она могла стать волшебным бальзамом, исцеляющим больную виной душу. Но что она получит взамен?
— Что ж, может быть, ему встретится хорошая женщина.
Я улыбнулась Элен. Мне хотелось разбить возникшую между нами близость. Она поняла меня. И снова стала светской Элен.
— Их не так уж и мало.
И она вернула мне улыбку.
— Конечно. Хотя они и часто умирают.
Мы смеялись. Разговор подошел к концу. Я узнала многое. В том числе и о себе. И это было уже слишком.
16
Чарльз Гардинг пригласил нас к себе на Глаусестершайр. Ленч должен был состояться в воскресенье. Мы должны были привезти бесценный подарок. Элизабет. Ему следовало остерегаться.
В машине мы с Домиником молчали. Недавно между нами состоялся знаменательный разговор. Мы говорили о нас. Он лежал рядом со мной, удовлетворенный, чувственное выражение проступило на его лице. Светлые волосы косой прядью падали ему на лоб. Он был без очков, и его взгляд казался рассеянным. Он гладил мои волосы и шептал:
— Рут… ты разбиваешь мне сердце.
Я вздохнула.
— Ты получил то, что хотел. Меня.
Мы и не пытались обрести то, что не принадлежало нам. Только чудо могло подарить нам такую возможность.
— Ты знаешь, что такое катастрофа, Рут?
— Думаю, что знаю.
— Нет, ты меня не поняла. В математике. Знаешь ли ты, что такое катастрофа… как математический термин?
— Нет.
— Система, разрушающая другую систему. Ты разрушила меня. Ты захватчица.
— Конечно. Все посягают друг на друга.
Я встала под душ. После захвата. Современная женщина, действующая по-современному. Соблюдающая правила гигиены.
— Мы слишком часто говорим об этом.
Утренние впечатления поблекли. Мы ехали в машине.
— Может быть. Ты преследовал меня, Доминик. Я не нарушила ни одного своего обещания. Оглянись вокруг. Сегодня прекрасный день. Давай радоваться этому. Интересно посмотреть на сэра Чарльза на фоне его владений.
