Элис Детли - Судьбе навстречу
Она готова была уже лечь и отдаться ему, когда Чарли вдруг прервал поцелуй. Она уставилась на него, смущенная, не верящая, что все кончилось.
— Чарли?!
— Нет, дорогая. Нет! Этого больше не будет. — Его голос звучал безжалостно. — Я не собираюсь изображать самца, оказавшегося под рукой и готового удовлетворить тебя! — воскликнул он, отталкивая Дебору.
— Но я…
— Одевайся! — приказал Честерфилд. Что-то в его взгляде заставило Дебби попятиться, точно побитую собаку.
— Я буду ждать в соседней комнате! — С этими словами он вылетел из спальни, едва не сорвав дверь с петель.
Дебби потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и одеться. Она не знала, сколько он пробудет в коттедже, но рассчитывала, что успеет сказать про Питера. Первоначально она планировала, что, узнав о сыне, Чарлз поедет с ней в Саг-Харбор, чтобы взглянуть на малыша. Но, похоже, ее прогнозам не суждено сбыться. В особенности обескураживающим, хоть и приятным, был этот молниеносный секс. Едва ли происшедшее можно было назвать «занятием любовью».
Разумеется, Дебби получила удовлетворение — сексу с Честерфилдом всегда гарантирован успех, — но она чувствовала себя опустошенной. Ей было стыдно, что она вела себя точно так же, как все эти похотливые женщины, которые висли на писателе и совали ему номера телефонов. Во всяком случае, хорошо, что она захватила с собой смену одежды. Дебби натянула джинсы и свитер, затем заплела косу и прошла в гостиную.
Чарлз уже надел куртку и натягивал перчатки.
— Неужели ты уезжаешь?! — в отчаянии вскричала Дебби.
Он встал и смерил ее безразличным взглядом.
— Да, уезжаю.
Дебби запаниковала, понимая, что все ее планы рушатся.
— Но к чему такая спешка? — спросила она дрожащим голосом.
Честерфилд вздернул бровь, изображая изумление.
— Мне кажется, я все объяснил минуту назад.
Дебби постаралась справиться с паникой.
— Ты не понимаешь!
Он покачал головой.
— Я все прекрасно понимаю, дорогая. И вовсе не горжусь тем, что произошло.
Она нахмурилась, разозленная услышанным.
Но ведь тебе не было плохо, не так ли, Чарли?
Не было плохо? — с саркастической ухмылкой переспросил он. — Я мог бы подобрать более подходящие слова для того, чтобы охарактеризовать это небольшое совокупление, но подозреваю, что они окажутся слишком оскорбительны для твоего уха.
Дебби предприняла последнюю попытку задержать его, понимая, что он отчасти прав.
— Ты не знаешь… — Желание провалиться сквозь землю от стыда заставило ее покраснеть.
— Знаю! — грубо оборвал он. — Все знаю. В этом-то вся и проблема — я слишком хорошо знаю, что произошло. Мы не подходим друг другу, не можем жить вместе — мы просто уничтожаем друг друга. Когда мы занимаемся сексом — это просто сногсшибательно, и всегда так было, но как только дело доходит до общения и отношения друг к другу — все идет прахом. Даже в первые дни знакомства мы не могли понять и принять друг друга, — мрачно закончил он.
— Чарли, позволь мне все объяснить…
Он покачал головой.
— Сперва выслушай меня. Возможно, это поможет нам впредь избежать повторения подобных ситуаций. Давай договоримся, что мы больше не будем видеться, — никогда! Никогда!
Чарлз смотрел на нее, и его лицо напоминало маску, точно он старался не выдать своих эмоций.
— У нас осталось только сексуальное притяжение друг к другу. Но, потворствуя влечению тела, мы уничтожаем все чистое, что когда-то было между нами. Так что давай расстанемся и больше не будем встречаться. Думаю, это единственный способ гарантировать, что мы впредь не унизим друг друга чисто животной страстью.
Дебби наблюдала, как он провел рукой по седоватому ежику волос, затем побарабанил пальцами по столу, причем жесты его были полны неосознанной чувственности. В конце концов Чарлз осмелился взглянуть ей в глаза.
— Я любил тебя так сильно, как не любил ни одну женщину из всех, кого я знал. Возможно, и в будущем уже никого не смогу так любить. Но из моей любви ничего не вышло. Вот и все. Такова жизнь. Во всяком случае, хорошо, что дело не дошло до свадьбы и венчания, — продолжил он. — И нас ничто не связывает, кроме сладких воспоминаний. Мы можем сколько угодно портить кровь друг другу, дорогая, но, к счастью, у нас нет ни одного несчастного, беззащитного отпрыска, который оказался бы впутанным в наши отношения.
Его обвинительные речи разрушили остатки ее самообладания и не оставили и тени сомнения в бесперспективности их общего будущего.
Честерфилд уже начал поворачиваться к двери по-прежнему со злой гримасой на лице.
— Чарли, у тебя есть отпрыск. — Ее слова прозвучали как набат в ночной тишине.
Он замер.
— У тебя есть сын — в отчаянии повторила она, ожидая хоть какой-нибудь реакции, затем тут же пожалела о сказанном, поскольку Чарлз повернулся к ней с таким изумлением на лице, что ее сердце болезненно сжалось.
Прошло какое-то время, прежде чем он заговорил. Она как будто впервые слышала его голос— настолько он изменился.
— Дебора, скажи мне, что это ложь.
Дебби поборола приступ отчаяния.
— У тебя растет сын, — спокойно повторила она.
Чарлз пересек комнату плавно, точно пума, скользящая по прерии, и остановился рядом с ней. Глаза его горели синим огнем, их взгляд пронзал ее сердце точно кинжал.
Ты лжешь!
Хотела бы, — огрызнулась она. Затем поняв, как можно истолковать ее слова, закрыла лицо руками. — Нет! Я не это имела в виду! Я просто…
Заткнись! — Чарлз был очень зол, и Дебби испугалась, что он может ударить ее. В душе она понимала, что этого не произойдет, ибо Честерфилд считал недостойным демонстрировать свое физическое превосходство, даже когда его оскорбляли мужчины. — Сколько ему? — последовал вопрос. Он говорил все так же холодно, точно выстреливал словами.
Ему… ему девять месяцев. — Дебби не требовалось вглядываться в напряженное лицо собеседника, чтобы понять, что он старается высчитать, когда был зачат ребенок. — Не беспокойся, это твой сын, сомнений быть не может, — с готовностью заявила она, стараясь выдержать жгучий взгляд синих глаз. — Достаточно лишь взглянуть на него, чтобы понять, кто его отец.
Только вот ты не предоставила мне такой возможности, не так ли, дорогая? — выдохнул он. — Я не мог взглянуть на него!
На то были причины! — защищаясь, воскликнула Дебби.
— В самом деле? — съязвил Чарли.
Во взгляде, устремленном на нее, Дебби прочитала откровенную ненависть.
Когда она чувствовала себя одинокой, брошенной и как безумная тосковала по Честерфилду, мысль сохранить в секрете появление па свет его сына казалась правильной. Она считала такое решение справедливой местью за то, что Чарлз так безжалостно с ней обращался. Сейчас Дебби сомневалась, не совершила ли она ошибку. Вероятно, гормоны ударили ей в голову, заставив беситься от ревности и лелеять планы возмездия.
