Аманда Браун - Секреты удачи
— Подружки невесты репетировали шаг несколько месяцев, — сказала Пиппа. — Они могут пройти по проходу даже во сне.
Розамунд сдержанно улыбнулась. Она сама была когда-то юной и знала, что, стоит подружкам невесты увидеть свиту Лэнса, все тренировки мигом улетучатся из их голов.
— Посмотрим.
Появился официант с креветками и салатом для Розамунд. Она с удовольствием съела и это: до ужина еще целая вечность, а она с утра сыграла два сета в теннис с Лэнсом.
— Подружки невесты получили мои подарки? — поинтересовалась она, наполняя стакан водой «Эвиан».
— Им очень понравились заколки. Спасибо огромное.
— А подарки Тейн? Надеюсь, они не обратили внимания на то, что ее жемчужины чуть меньше моих.
— Я не заметила на столе ювелирных весов. — Пиппа подождала, пока Розамунд покончит с креветками, прежде чем спросить: — А как поживает Лэнс?
Они с Джинни так и не смогли разыскать его.
— Мы завтракали с ним после тенниса. Полагаю, сейчас он играет в регби. Надеюсь, ты простишь, что я отобрала его у тебя сегодня, Пиппа. Это последний шанс получить его в полное свое распоряжение.
— Это абсолютно нормально. — Вообще-то это было абсолютно возмутительно, но Пиппа попыталась представить себя на месте Розамунд, в шлепанцах с маленькими красными помпонами. — Уверена, я бы наскучила ему со своей маленькой бурей в стакане воды. — Она поднялась, собираясь уходить. — Как я буду рада, когда свадьба наконец закончится.
И Пиппа разразилась слезами, к удивлению будущей свекрови и своему собственному. Розамунд сжала девушку в объятиях:
— Ну, будет, будет, дорогая. Возьми себя в руки!
Она проклинала Тейн за то, что та превратила бракосочетание в кошмар для собственной дочери, вместо того чтобы создать для нее волшебную сказку.
— Не хочешь позвонить моему нумерологу? Она великолепно делает акупунктурный массаж.
— Все в порядке, — шмыгнула носом Пиппа. Ей нужен был не массаж, а Лэнс. — Простите, что я так разревелась.
— Со мной накануне свадьбы было то же самое. — Муж Розамунд провел весь тот день на ипподроме с друзьями. — Но я сделала то, что должна была. Как сделаешь и ты завтра.
— Я уже несколько дней не общалась с Лэнсом.
— Дорогая моя, это совершенно нормально. Между нами, все мужчины считают брак наполовину тюрьмой, наполовину смертным приговором. И ты не должна сейчас хныкать. Должна ждать, пока Лэнс придет к тебе. Не показывай слабости, не то он будет вечно презирать тебя.
Это прозвучало довольно глупо.
— Кто этот Вуди?
— Физиотерапевт моего сына. У него обширная клиентура на Пятой авеню. А почему ты спрашиваешь?
— Они с Лэнсом покупали атласные пояса для шаферов. Это довольно странно, поскольку пояса давно готовы.
Глаза Розамунд на миг вспыхнули.
— Я попросила их подобрать пояс для Гарри, моего мажордома, — солгала она.
— Какое облегчение. Мне приходили в голову гораздо более мрачные мысли.
— Стыдись, дорогая. — Розамунд поднялась во весь свой рост, во все шесть футов два дюйма. — Ступай принарядись для моего мальчика. Спасибо за суп.
Пиппа поднялась наверх на лифте. От стресса она превращалась в психопатку. Ну конечно же, Розамунд хотела, чтобы пояс ее мажордома соответствовал поясам шаферов. Ну конечно же, Лэнс пожелал, чтобы кто-нибудь помог ему с покупкой. И разумеется, именно Вуди, житель Нью-Йорка, обладал самым изысканным вкусом.
Но спокойствие ее продержалось недолго. Едва открыв дверь президентского номера, Пиппа услышала визг Брента:
— Ах ты, сучка! Каким образом, по-твоему, я должен превратить эту крысиную щетину в элегантный узел на затылке? Как, как, КАК?
Пиппа стремительно влетела в комнату. Джинни стояла, скрестив руки, спокойная, как Чеширский кот, а Брент с воплями носился вокруг нее. У стилиста выдался крайне тяжелый день. Восстановление поврежденных волос Кимберли потребовало дополнительного часа работы. Но он и представить не мог, что следом его ожидают шесть подружек невесты, длинные светлые волосы которых напоминают прошлогоднее сено. Что такое произошло с девушками из Техаса и их белокурыми локонами? Фара Фоссет и Линда Эванс[18] уже почти два десятилетия пребывают на свалке парикмахерской истории. И что за стремление иметь грудь размером с голову? И физически, и ментально эти женщины были в одном шаге от мычания. Он, должно быть, выжил из ума, согласившись приехать в Даллас. Только подумать, что завтра придется разбирать эти узлы и сооружать что-нибудь новое!
— Это шутка такая? — рявкнул он на Пиппу. — Ваша матушка сотрет меня в порошок, если я не сделаю десять причесок к сегодняшнему вечеру.
Дверь вновь распахнулась, впуская Тейн в светло-голубом кашемировом костюме с манжетами из серебристой норки. Ее сапфиры ослепительно сверкали. Прическа и макияж были идеальны. Несмотря на маниакальный блеск в глазах, выглядела она крайне привлекательно.
— Вы готовы причесать меня, Брент? — И тут она увидела Джинни. — Что это, Боже правый, такое?
— Это не я! — завизжал доведенный до истерики стилист.
Тейн вздохнула; сегодня боги устроили для нее день катастроф в режиме нон-стоп.
— В таком виде ты привлекла бы к себе слишком много внимания, Джинни. С крупной заколкой такие волосы будут выглядеть просто смешно. — Никто даже не попытался возразить. — Ты отстранена.
— Нет! — вскричала Пиппа, выхватывая из рук Тейн телефон, прежде чем та успела позвонить запасной кандидатке. — Ты не можешь так поступить!
— Определенно могу. В нашем окружении не будет неонацистов.
— Если уйдет Джинни, я тоже уйду! — вопила Пиппа. — Это моя свадьба, а не твоя!
Тейн уставилась на дочь, пораженная вспышкой ее гнева:
— Дорогая, у тебя что, плохой день?
— Да, у меня очень плохой день. — Пиппа рухнула на президентский диван. — Мне надо было остаться в Праге и войти в шведскую семью.
Подскочил Брент с коробкой вишни в шоколаде:
— Возьми сразу три штучки, дорогуша. — Последнее, о чем он мог мечтать, это невеста, исчезающая в клубах дыма: Тейн заплатила ему пока лишь пятьдесят процентов гонорара. — У меня есть парики, — объявил он, вытаскивая один из чемодана. — Мы вмиг все исправим.
Джинни встретила новость без восторга:
— Звучит так, словно я сломалась.
— Уж снизойди до нас, — прошипела Тейн.
Разве у нее был выбор? Джинни опустилась в парикмахерское кресло:
— Я делаю это ради тебя, Пиппа.
— Спасибо, — всхлипнула в подушку подруга.
Когда Джинни ушла, ошеломленная и опариченная, Тейн наконец опустилась на диван:
