Людмила Леонидова - Хмельная музыка любви
— Зачем, зачем ей так рано замуж? — возмущался Артур в разговоре с женой.
Сама Дашка, предчувствуя реакцию отца, раскрываться перед ним не пожелала.
— Она же совсем ребенок!
— Ты хочешь, чтобы она сделала аборт? — испугала мужа Рита.
— Не говори глупости, Дашка и аборт? Дашка, которая бегала только что с голой попой?
— Да, дорогой. Дети растут быстро. Ты и не заметил?
— А кто, кто этот будущий муж? Пусть он придет, руки ее, черт возьми, у родителей попросит! Ему лет-то сколько?
— Примерно столько же, сколько ей, — осторожно проговорила Рита.
— Только не говори, что семнадцать!
— Ты хотел бы услышать, что он твоего возраста? — резонно возразила жена.
— Тогда я бы его убил лично! — заявил в сердцах Артур и осекся, вспомнив о юной любовнице.
— Двоих придется воспитывать, и Дашку и его, а вскоре еще и внука.
— Черт с ними, пусть женятся, я согласен! — поразмыслив, махнул рукой Артур.
Ему ничего и не оставалось, как принять такое решение.
И вправду: лучше пацан Гриша, чем старый соблазнитель и развратник… Такой, как сам он?
Дальше мысли его метались и прятались от самого себя куда подальше.
Рита растила внука добросовестно.
— Тебе своего бы еще одного, — видя, как жене нравятся дети, не раз задумчиво говорил жене Артур.
Скрывая первые сединки на висках от мужа, стесняясь чуть располневших бедер, Рита качала головой.
— Почему ты перестал говорить мне, что любишь? — однажды во время секса шепнула она мужу.
— Люблю, — пробормотал он.
— Не забывай мне говорить об этом. Прошу тебя! Без этого для меня свет меркнет.
Он молча обнял ее.
Поглядывая в постели на жену, изменившуюся с того момента, когда он впервые признался ей в любви, и сравнивая ее со свежей юностью Евгении, он гнал от себя мысль, что сравнение это не всегда оказывалось в пользу Риты. Чувствовала ли она это? Пока нет.
Но пройдет время, и однажды, просматривая списки лучших менеджеров, случайно выпавшие из мужниного портфеля накануне награждения, Рита спросит:
— Дорогой, кто это первая в списке, Евгения Славина?
— А-а, эта? — подхватив листочек из рук жены, безразлично повторит за ней Артур. — Та самая новенькая, о которой я тебе как-то говорил.
В голосе мужа засквозит что-то едва уловимое, заметное только ей одной. Неловкость? Желание что-то спрятать далеко-далеко, даже от себя? Тяга к этой новенькой девочке? И что самое страшное — невозможность этого скрыть перед ней, знающей каждый нюанс его голоса, настроения, даже ощущающей движения воздуха вокруг него!
— Та самая красавица? — спросит Рита.
Муж не отзовется.
Глава пятая
На торжественное собрание фирмы и концерт Женя принесла домой пригласительный билет.
— Кто пойдет? — Женя помахала глянцевыми листочками перед домочадцами.
— Я в этот день дежурю, — надев очки и внимательно прочитав приглашение, расстроился отец. Он понимал, что Женечке хотелось похвастаться величием фирмы, в которой она работала, а также погордиться успехами в собственной карьере.
— Я не могу, — буркнула мама. — Мне к лабораторной подготовиться надо. У нас из РОНО комиссия приезжает.
— Значит, иду я, — заключила бабушка Надежда. — Поэтому принимаю с удовольствием. — Она легко, по-молодому выхватила из рук внучки билет. — Давно в свет не выходила. Вот и платье как раз обновлю.
— Какое платье? — полюбопытствовала дочь.
— А ты не знаешь? Женя меня в магазин возила. Фирменный. Мы с ней долго выбирали.
— И…
— И купили.
— За сколько?
Бабушка с внучкой переглянулись. Они условились маме не говорить.
— Так… недорого!
На самом деле платье стоило бешеные деньги.
— Мне, как пенсионерке, скидку дали, — на ходу придумала Надежда.
— И еще как ветерану войны, — подсказала Женя.
Мама с отцом зарабатывали не много. Отец работал в охранной фирме, мать Татьяна преподавала в техникуме, называемом по-новому колледжем. Она возмущалась, когда Женя выбрасывала деньги на ветер. Это касалось нарядов, которые и нарядами назвать-то было нельзя. Всё офисные костюмы, блузоны. Они служили не для украшения деловых женщин, а для поддержания их имиджа. Достойные вещи такого рода стоили дорого и нигде, кроме бутиковых магазинов, не продавались. За драповое пальто с кожаными сапогами на небольшом каблуке пришлось отдать целое состояние. Но эти траты с лихвой окупались. Внешний вид не последнее дополнение к образу деловой женщины, над которым трудилась Женя.
На зарплату для скорой на дела бизнесвумен босс не скупился.
— Бабуль, я машину покупаю, — по секрету сообщила Женя Надежде. — Как только водительские права получу, так сразу куплю.
— Конечно, детка. Если что-то хочется и есть возможность…
С внучкой у Надежды были всегда хорошие отношения. Они понимали друг друга с полуслова. Она не доставала Женечку, как мать, не лезла в душу. И если что случалось не так, была к ней терпелива и почти все прощала.
— Главное, чтобы была здорова, — упрекала она Татьяну, нередко сердившуюся на дочь, — все остальное…
— И чтобы не было войны, — дразнилась та.
О войне Надежда вспоминать не любила. И фильмы про тяжелую жизнь ей не нравились тоже.
— К старому возвращаться не хочется, — делилась она с внучкой. — Зачем снова переживать то, что уже однажды пережито?
— А что тебе нравится?
— Смотреть на все новое, например, на тебя. Радоваться успехам.
Офисное здание, просторный актовый зал, куда ее пригласила внучка и где проходило торжественное собрание, Надежде не могли не понравиться. Здесь все радовало глаз: и современный стильный интерьер, и прозрачные голубые окна, и живые цветы.
В списке отличных работников, громко зачитанном с трибуны, ее внучка!
Женечке вручили золотую медаль фирмы, удостоверяющую звание «Лучший менеджер года».
Когда элегантный седоватый мужчина надевал внучке на шею ленту с медалью, что-то екнуло в сердце Надежды, и она, наклонившись к уху внучкиной подруги Наташи, сидящей рядом, с непонятной тревогой поинтересовалась:
— Кто это?
— Сам Артур Олегович! — с благоговением отозвалась подруга. — Самый главный наш босс! Это он Женьку на работу взял!
— Интересный мужчина! — заметила бабушка.
Босс был высок, подтянут и хорош собой. Даже немолодые годы не умаляли достоинств его внешности, а доброжелательный взгляд и улыбка делали его привлекательным для слабого пола.
— Да уж! По нему все наши девчонки сохнут, — шепотом, чтобы не мешать сидящим, подтвердила Наташа опасения бабушки.
