Энн Лоуренс - Лучше, чем в мечтах
Бен и сам уже понял, что слишком откровенен, но отступать или менять тактику было поздно — его рассказ все равно подходил к концу.
— Так вот, вчера вечером, перед самым обедом, в доме родителей Тамары я случайно подслушал ее разговор с подругой, а потом попросил Тамару зайти со мной в кабинет ее отца. Там мы окончательно выяснили, что она не собирается за меня замуж. Я-то всегда полагал, что мы поселимся в нашем поместье, заведем детей, будем дружить с Фейт, ее мужем и детьми, принимать у себя родственников и друзей. Откровенно говоря, я был в шоке. Где-то в подсознании у меня всегда присутствовала эта картинка, но до меня вдруг дошло, что я никогда не делился с Тамарой своими планами. Винить ее было бессмысленно — она жила так, как ее воспитали, и не меньше меня была шокирована, узнав, что я рассчитывал жить с ней в Саммер-Хилле если не все время, то большую часть года.
Бен явно торопился, боясь, что Кэсс его перебьет.
— В этот момент мы поняли, как далеки друг от друга. Мы невольно оказались в ситуации, которая не обсуждалась, а принималась как само собой разумеющаяся нами обоими, хотя представление о семейной жизни было у нас совершенно разным. Конечно, мы перекинулись еще парой-другой слов, но дальше говорить в общем-то было не о чем. Короче говоря, мы решили разойтись и остаться просто друзьями. Вот так все и кончилось. — Бен видел, что Кэсс страшно смущена, и поспешил закончить: — У меня словно гора свалилась с плеч. Даже доставшиеся мне по наследству семейные обязанности, как оказалось, так не давили на меня.
Вот и все, подумал он. Кэсс его выслушала, и, значит, самое худшее осталось позади. В том, что произошло с ним и предполагаемой невестой, виноват он сам — ни о чем не догадывался, был слишком занят своей карьерой, слишком мало говорил с Тамарой. В век, когда некоммуникабельность мужчин стала просто притчей во языцех, стоило задуматься, что же происходит в его голове и в его сердце.
— Как?.. — Тихий, хрипловатый голос вернул Бена к действительности, и он посмотрел в зеркало. — Как вы познакомились с Тамарой?
— Я уже точно не помню. — Он немного смутился. — Наши семьи давно общаются, в Нью-Йорке у нас много общих друзей; но как именно мы познакомились, я забыл.
— Я ее видела, правда, мельком — она очень привлекательная и напоминает фотомодель, которая заменит меня в рекламе туалетной воды. Мне очень жаль, Бен.
— Не стоит, Кэсс. Что Бог не делает — все к лучшему.
Бен и не заметил, что сидит на самом краю сиденья.
Тяжело вздохнув, он откинулся на спинку и вспомнил, как утром спросил у Кэсс, встречается ли она с кем-нибудь. Только теперь до него дошло, что вопрос был сам по себе довольно двусмысленным; неудивительно, что теперь она чувствует себя с ним неловко.
— Вы собираетесь позвонить вашей бабушке?
Вопрос застал Бена врасплох.
— И не подумаю, черт побери, — я слишком на нее зол, чтобы звонить!
— А она не будет разочарована? Вы говорили, что Тамара иногда жила у нее в Сан-Франциско. Разве ваша бабушка не расстроится, когда узнает, что свадьба не состоится?
— Не особенно. В нашей семье нас с Тамарой никогда не считали парой: мы слишком мало были вместе. Кого мне жаль, так это ее родителей — у них столько друзей в Майами. Вот с кем предстоит серьезное объяснение. Но если бы я продолжал считаться женихом Тамары, мне было бы перед ними по-настоящему стыдно.
В салоне установилась тишина, но Бен заметил, что Кэсс не надела наушники. Неожиданно для себя он рассмеялся:
— Бабушка Уайден наверняка разозлится не на шутку.
— Почему?
— Она лишилась возможности пообщаться с графиней — ведь кроме них двоих, никто не в курсе подводных течений, касающихся «Трубы Наполеона».
— Вы хотите сказать, что графиня была приглашена на вашу свадьбу?
— Естественно. Теперь становится совершенно очевидным, что бабушка уже несколько дней назад велела своим людям выкрасть «Трубу» и передать ее мне. Она рассчитывала на то, что я спрячу вазу у себя до того времени, как перевезу ее в Сент-Луис, а когда они с графиней встретятся на свадьбе, ей будет чем похвастаться. Жаль, но теперь ничего этого не случится…
— Было бы забавно понаблюдать за ними, — хихикнула Кэсс. — По-моему, ваша бабушка похожа на непослушного, но любимого ребенка.
— Верно. Мне не терпится вас с ней познакомить. Вы ей понравитесь.
— Я? — искренне удивилась Кэсс.
Однако она удивилась гораздо больше, когда посмотрела сначала в одно боковое зеркало, а потом — в другое.
— О нет! Они опять здесь!
Бен глянул в окно. Да, именно тот белый седан, который преследовал их утром и пристраивался к ним сбоку, появился позади них.
Бен редко злился — злость была ему практически незнакома, — но тут его вдруг охватила настоящая ярость. Эти парни заставляют Кэсс нервничать, да и ему они порядком надоели.
— Сделайте так, чтобы я поравнялся с типом, который сидит справа от водителя, — попросил он.
— Что? У этой машины нет бамперов, вы забыли? В моем учебнике по вождению ничего не сказано о таких маневрах.
— Давайте-давайте, — настаивал Бен, опуская стекло. — Вам это уже почти удалось. Да, у вас получается!
В лицо ему дул холодный ветер, но он высунулся из окна насколько это было возможно и закричал на одного из преследователей, который не только тоже опустил стекло, но и отсалютовал Бену, приложив к виску два пальца.
— У вас что, не все дома? Вы создаете опасную ситуацию, и, если вы не отстанете, я вызову полицию. Честно говоря, мне наплевать на то, что нужно графине.
Дальнейшее поведение парня в седане удивило Бена: подняв стекло, он, видимо, приказал водителю отстать, и седан влился в общий поток машин.
— Черт, ну и холодина, — проворчал Бен и, убедившись, что белый седан исчез из виду, поднял стекло. — Вы в порядке?
— Со мной все хорошо, — ответила Кэсс, но ее выдала дрожь в голосе. — И все-таки я не верю, что они легко сдадутся.
— Вот и я тоже так думаю.
— Бог мой! — воскликнула Кэсс, пытаясь одновременно смотреть на карту и на освещенную фарами дорогу. — Как же это я ошиблась? Я ведь так старалась быть внимательной!
— Притормозите. — Бен из-за ее плеча тоже пытался разглядеть карту.
— Видите! Это дублирующее шоссе номер 39. Я так и знала!
— Ничего страшного, с кем не бывает. Наверное, это случилось, когда мы свернули с автострады 24, чтобы купить гамбургеры…
— Но я была уверена, что, попав в Нашвилл, мы практически будем на месте — до Сент-Луиса оттуда всего шесть часов езды.
— Вы за рулем уже двадцать часов и устали, дорогая. Любой бы устал. Вы уже почти два дня и ночь без отдыха.
