Диана Гамильтон - Начнём сначала
– Седина, ну зачем так официально? Мы вполне можем подружиться – я думаю, мы, к нашему взаимному удовольствию, уже убедились в обоюдной симпатии, не так ли? – Он сделал шаг в её сторону, и одного взгляда его необыкновенных глаз было достаточно, чтобы понять его намерения. Он собирается сделать то, чего она не желает. Или вернее, честно призналась она себе с ужасом, чего она слишком сильно хочет!
– Пойду потороплю Мэг насчёт кофе. Перед уходом можете выпить чашечку. – Она буквально выпалила эти слова, поспешно выскакивая из комнаты, не замечая, что это задевает её достоинство. Преодолев в себе желание припасть спиной к двери, чтобы прийти в себя и обдумать, как уговорить Мэг не отходить от них, пока они будут пить кофе и пока этот дьявол не покинет их дом, она быстрой походкой пошла по коридору на кухню.
Наверное, мысль о том, чтобы призвать на помощь Мэг, была не такой уж удачной, подумала она, когда Мэг спросила деревянным голосом:
– Что, уже все съели? – имея в виду все те деликатесы, которые она приготовила, не жалея сил, и к которым Селина практически не притронулась.
– Мы уже можем пить кофе. Я сама отнесу. – Она вполне может выгнать Адама Тюдора и без посторонней помощи, твёрдо решила она. И нечего паниковать, когда он смотрит на неё такими глазами, как будто готов броситься на неё с поцелуями! Ей не раз приходилось без посторонней помощи отшивать настойчивых поклонников в прошлом, а если просить сейчас Мэг о поддержке, то придётся ей кое-что объяснять, что совершенно не входило в её намерения. Будет лучше ничего не говорить и перетерпеть дурное настроение пожилой женщины.
– Хорошо, отнесите, – сказала Мэг, – шумно расставляя блюдца. – А я приготовлю одну из гостевых комнат для вашего приятеля. Останется он или нет, это ваше дело. Но будет лучше, если я сделаю все, как положено.
– О чем это вы, черт побери, говорите? – Селина с шумом поставила на поднос кофейник. Мэг была из тех, кого тактично называют «женщина с характером», она железной рукой и острым языком управляла семьёй, и всем приходилось мириться с её настроением и порой не обращать на него внимания, потому что все знали, что она, если понадобится, отдаст жизнь за любого из них. Н6 сейчас эта немолодая и не сдержанная на язык служанка позволяла себе слишком много, и Седина разозлилась:
– Если вы действительно намекаете на то, что я…
– На воре шапка горит, – Мэг подняла свой длинный нос к потолку – Это вообще неприлично – принимать знакомых мужчин, когда ваш дядя находится между жизнью и смертью, тётушка места себе не находит от беспокойства, а Доминик работает с утра до вечера, чтобы дела шли, как надо.
– Ну да, а я воспользовалась моментом, чтобы устроить небольшую вакханалию! – язвительно вставила Селина, возмущаясь тем, как домоправительница все преувеличивает и искажает факты. – Я же говорила вам, что это деловая встреча.
Не отрывая взгляда от потолка, Мэг скривила губы и огрызнулась:
– Я не такая дура. И кроме того, не слепая, разве не так? – Она явно намекала на то, что видела их объятия, и при этом была уверена в своей правоте. Селина не нашлась сразу что ответить – ведь она действительно самым бесстыдным образом отвечала на его поцелуи, и когда Мэг застала их, она уже совсем потеряла голову и была готова на все!
Стараясь не обращать внимания на медленно приливающую к лицу краску, она строго сказала Мэг:
– Не может быть и речи о том, чтобы мистер Тюдор остался здесь на ночь. Как только он выпьет кофе, он уйдёт. – Она поставила на поднос трясущимися от злости руками сливки и сахар. В конце концов пора намекнуть Мэг, кто ей платит!
– Если он не останется, то я не знаю, где он сможет провести ночь, – буркнула Мэг, слегка уступая, как делала всегда, когда чувствовала, что зашла слишком далеко – Я же говорила вам про снегопад. Тогда ещё можно было уехать. Сейчас уже не получится. Посмотрите сами.
Селина с ужасом и недоверием взглянула на домоправительницу, ноги её просто приросли к полу. Бросив на неё торжествующий взгляд, Мэг нетерпеливо прищёлкнула языком, подошла к одному из окон и отдёрнула штору;
– Ну что?
Сказать было нечего. Что она могла сказать, когда все кругом было занесено высокими сугробами искрящегося под фонарями белого снега, а крупные хлопья все продолжали падать с холодного ночного неба.
– Я помещу его в дубовой комнате, – буркнула Мэг. – Она немного охладит его пыл.
Если своим замечанием она хотела выбить Седину из её состояния, близкого к трансу, то ей это не удалось. Она пребывала в каком-то шоке и не могла произнести ни слова. Растущее чувство тревоги скорее связано с её влечением к Адаму как к мужчине; она не хотела думать о том, что и Ванесса, и Доминик будут в ярости, узнав, что она предоставила кров и убежище на ночь самозваному сыну Мартина. Неожиданно её охватила дрожь.
Смягчившись, Мэг произнесла – уже не строгим тоном:
– Признаюсь, я считала, что с вашей стороны не правильно принимать в такие дни своих приятелей. Но это не моё дело. Вы имеете право делать то, что хотите. Меня больше всего задело то, что вы сказали мне не правду. Это совсем на вас непохоже. Вашим принципом всегда было – говорить правду. Не надо было мне говорить, что это деловая встреча, ведь стоило мне только войти в комнату и увидеть, как он вас тискает, а вы млеете от восторга, как я поняла, что к делам ваша встреча ни малейшего отношения не имеет!
Если Мэг ждала, что Седина начнёт извиняться или оправдываться, то она будет ждать этого до конца своих дней, раздражённо подумала Седина и гордо выпрямилась. Как могла она рассказать этой женщине, зачем Адам пришёл сюда, когда его происхождение было семейной тайной? И как она могла втолковать ей, что мощное мужское обаяние, которым обладает этот дьявол, таково, что она, которая за эти годы не раз отваживала назойливых поклонников, потому что у неё не было времени серьёзно заниматься любовью, и которая была весьма осторожна в отношении случайных связей, совершенно потеряла голову, стоило ему лишь коснуться её своими губами?
– Все, я молчу, – отрезала Мэг. – Я приготовлю дубовую комнату, а затем исчезну. Я знаю своё место!
При других обстоятельствах эта явная ложь показалась бы смешной, подумала не без ехидства Седина, когда закрылась кухонная дверь и в коридоре послышались решительные шаги домоправительницы. И теперь её раздражение перешло в дикую ярость против этого проклятого типа. Это все из-за него! Мэг, основной хранитель домашнего очага, которая всегда была её другом, хотя и не без шипов, теперь считала её лгуньей и обманщицей! И рано или поздно ей придётся сообщить своей тётке, что ненавистный и опасный для них побочный сын её мужа не только пользовался самым радушным гостеприимством, которое только мог предоставить этот дом, но и провёл ночь в самой лучшей комнате для гостей!
