Нора Робертс - Прилив
Ярко-синее небо отражалось в заливе, по которому сновали прогулочные суда. Пара яхтсменов-любителей запуталась в такелаже, парус обвис, но, похоже, это неприятное происшествие не испортило им настроения.
Грейс с удовольствием вдыхала привычные запахи залива: жареной рыбы, водорослей, просмоленных лодок.
Она выросла у воды, с детства смотрела на эти суда и плавала на них, бегала по этим причалам, заскакивала в эти лавчонки. Она научилась разделывать крабов, когда еще сидела на маминых коленях и быстро обрела скорость и ловкость, необходимые для того, чтобы отделить от панциря и косточек сочную мякоть — деликатес, который потом упаковывали и отправляли во многие уголки мира.
Ей всегда приходилось работать. Несмотря на то что ее семья жила в полном достатке, отец считал, что женщин не стоит особенно баловать, но он был добрым и любящим и вроде бы не был разочарован отсутствием сыновей, во всяком случае, не подавал вида.
И все кончилось тем, что единственная дочь его разочаровала.
Грейс поудобнее перехватила Обри, уткнулась лицом в ее ароматное плечико и заметила:
— Как много народа сегодня.
Этан пожал плечами:
— Все больше и больше с каждым годом. Я слышал, что Бингэм расширяет свой ресторан.
— Он привез нового шеф-повара с Севера и заказал рекламную статью в «Вашингтон пост». «Гнездо цапли» — единственный шикарный ресторан в Сент-Крисе. Мы с родителями все праздники отмечали у Бингэма.
Грейс попыталась сказать это как можно безразличнее, хотя уже больше трех лет не была ни в одном ресторане. Она опустила Обри на землю, и дочка тут же потянула ее к кафе Кроуфорда, еще одной достопримечательности Сент-Криса.
В жаркий полдень в кафе было полно посетителей. Кроуфорд славился своим мороженым, безалкогольными напитками и сандвичами с дарами моря. Грейс понимала, что Обри пора обедать, но не стала портить настроение дочки, жаждущей мороженого.
— Эй, Грейс, Этан, рада вас видеть. Здравствуй, малышка Обри. — Лиз Кроуфорд улыбнулась им, ловко составляя сложный сандвич. Она училась в школе вместе с Этаном и — правда, очень недолго — встречалась с ним, о чем они оба вспоминали без сожалений.
Теперь Лиз, несколько округлившаяся, была женой Кроуфорда-младшего и матерью двоих детей. Тощий, как огородное пугало, Младший, которого называли так, чтобы не путать с его отцом, Кроуфордом-старшим, насвистывая, выбивал чеки.
— У вас оживленно, — сказал Этан, оттесняя очередного клиента, пробивающегося к прилавку.
— Даже не говори. — Лиз закатила глаза и вручила покупателю заказ. — Хотите перекусить?
— Мороженое, — решительно заявила Обри. — Клубника.
— Конечно, детка, — кивнула Лиз. — Да, Этан, Сет недавно забегал сюда вместе с мальчишками Миллеров, Дэнни и Биллом. Господи, эти дети растут, как сорняки в разгар лета. Набили животы сандвичами и содовой. Сказали, что работают на вашей верфи.
Этан почувствовал легкий укол совести. Филип не просто вкалывает воскресным утром, но еще и управляется с тремя сорванцами.
— Я скоро присоединюсь к ним.
— Этан, если у тебя нет времени… — начала Грейс.
— У меня есть время полакомиться мороженым с очаровательной девушкой. — С этими словами он подхватил Обри на руки, и девочка уткнулась носом в высокий стеклянный прилавок, за которым красовались чаши с мороженым.
Принимая следующий заказ, Лиз взглянула на мужа и выразительно выгнула брови. В значении ее взгляда невозможно было ошибиться: «Этан Куин и Грейс Монро. Ну-ну. И что ты об этом думаешь?»
Купив мороженое, Грейс и Этан вышли на набережную подальше от толпы и нашли свободную скамью.
Вооруженная бумажными салфетками, Грейс усадила Обри на колени.
— Когда-то мы знали здесь каждое лицо, — тихо сказала она. — Мамаша Кроуфорд всегда сидела за прилавком с любовным романом в бумажной обложке. — Холодная капля с вафельного рожка Обри упала на ее ногу чуть ниже шорт. — Облизывай края, дорогая. Там тает быстрее.
— Ты тоже всегда покупала клубничное мороженое.
— Что?
— Насколько я помню, — сказал Этан, удивляясь, что эта картина так четко отпечаталась в его памяти, — ты любила клубничное мороженое и виноградный сок.
— Да, пожалуй. — Грейс наклонилась вытереть новые капли, и солнечные очки соскользнули на кончик ее носа. — Жизнь казалась такой простой.
— Кое-что остается простым. — Поскольку руки Грейс были заняты, Этан поправил ее очки и заметил странное выражение, промелькнувшее в ее глазах. — Кое-что усложняется.
Он перевел взгляд на залив, решив, что это безопаснее, чем смотреть, как Грейс медленно облизывает свое мороженое.
— Иногда по воскресеньям мы все набивались в машину и ехали сюда полакомиться мороженым и сандвичами или просто посмотреть, что происходит. Мама с папой любили сидеть за одним из столиков на набережной и пить лимонад.
— Я до сих пор скучаю по ним, — тихо сказала Грейс. — И ты тоже. Я знаю. Я помню, как в детстве заболела воспалением легких и каждый раз, открывая глаза, видела или свою маму, или твою. Доктор Куин была самой доброй женщиной из всех, кого я знала. Моя мама…
Грейс умолкла, покачала головой.
— Продолжай.
— Я не хочу расстраивать тебя.
— Я не расстраиваюсь. Говори.
— Каждую весну моя мама ходит на кладбище и кладет цветы на могилу Стеллы. Я хожу с ней. До того как мы пошли в первый раз, я и не подозревала, как моя мама любила твою.
— А я все думал, от кого те цветы. Спасибо. То, что говорят… то, что некоторые говорят о моем отце, взбесило бы ее. Она показала бы свой ирландский нрав. Может, уже вырвала бы несколько болтливых языков.
— Ты человек другого склада, Этан. Ты справишься с этим по-своему, — убежденно сказала Грейс.
— Они оба хотели бы, чтобы мы как можно лучше позаботились о Сете. Это главное.
— Ты прекрасно заботишься о нем. С каждым днем он все больше походит на обыкновенного мальчишку. А когда Сет появился здесь, на него больно было смотреть. Профессор Куин старался помочь, но у него были свои проблемы. Ты знаешь, Этан, как ему было тяжело.
— Да. — И чувство вины до сих пор камнем лежало на его сердце. — Я знаю.
— Я все же расстроила тебя. — Грейс повернулась к нему, и их колени соприкоснулись. — Но ты ни в чем не виноват. Ты был его опорой, его наградой. Любому это было ясно.
— Если бы я настойчивее расспрашивал его…
— Это не в твоем характере. — Забыв, что ее рука испачкана мороженым, Грейс коснулась его щеки. — Ты знал, что он поговорит с тобой, когда будет готов, когда сможет.
— А потом стало слишком поздно.