Джеки Коллинз - Леди Босс
– С Бобби все нормально, – ответила Лаки. – Я звоню ему каждый день. Передает тебе привет. Как ты знаешь, он тебя больше всех любит.
– Мальчишке было бы лучше в Нью-Йорке, – проворчал Джино. – Он американец, значит, должен быть здесь. Все эти английские школы с выкрутасами, чему они его там научат?
Ей показалось не к месту напоминать Джино, что Роберто наполовину грек.
– Хорошим манерам, – сказала она.
– Ха! – пришел в восторг Джино. – Я тебя в Швейцарию посылал учиться манерам, а глянь, что вышло.
– Ага, глянь, что вышло. Ничего путного, ты это хочешь сказать?
Официантка налила немного вина в бокал Джино на пробу. Он сделал глоток и утвердительно кивнул.
– Ты настоящая Сантанджело, черт побери. – Он глядел Лаки в лицо. – У тебя мои мозги, шик твоей матери, да к тому же ты у нас красотка что надо. Мы над тобой неплохо потрудились, детка, а?
– Премного благодарна. А моей заслуги тут нет? – спросила Лаки, улыбаясь.
– Это все гены, детка.
– Ну, разумеется.
Оторвав кусок свежевыпеченного хлеба и запивая его вином, Джино оглядел ресторан.
– Итак, – сказал он медленно, – что же такое важное случилось, что мне пришлось бросить Пейж? Она думает, у меня еще где-то бабенка припрятана.
– В твоем-то возрасте? – Лаки скептически приподняла бровь.
– Слушай, детка. Возраст тут ни при чем. Запомни это. В душе тебе столько, сколько хочется. Так что я остановился на сорока пяти. Capisce?
«Необыкновенный мужик мой отец, – подумала Лани. – Он, возможно, на этом деле и помрет. Протрахает себе дорогу на небеса!»
– Опять ты ухмыляешься, – заметил Джино. – Ну, в чем дело? Ты что, беременна? Наконец-то вы с Ленни запустили точно в мишень? Ты это мне хочешь сказать?
– Ни за что в жизни!
– Ладно, ладно, не разоряйся. Пора бы Бобби получить сестренку или братишку. Я ж только спросил.
– Нет, но ты скажи мне, почему, если у женщины появляется тайна, все моментально решают, что она беременна?
– Ладно, зарежь меня, если хочешь, просто попал пальцем в небо.
Глубоко вздохнув, она возвестила:
– Я собираюсь купить студию.
– Ты собираешься купить чего?
– Я покупаю студию «Пантер», – возбужденно продолжила Лаки. – Ту студию, где Ленни завяз на три года по контракту. – Глаза у нее сверкали. – Понимаешь, он там все ненавидит, и эту картину, в которой снимается. Он хочет все бросить. Я ему устрою – не бросить, а все взять в свои руки. Все, что пожелает. Разве не здорово я придумала? У меня будет студия, а у него – свобода.
– Погоди, притормози, детка. И поправь меня, если я чего не так понял. Значит, ты тут говоришь, что собираешься купить студию, потому что твой муженек там от чего-то нос воротит? Я правильно усек?
– Абсолютно! – Лаки не могла остановиться. Воодушевлялась все больше и больше. Такой кайф рассказывать обо всем Джино. Когда она на свои деньги построила гостиницу «Маджириано» в Лас-Вегасе, это был настоящий триумф. Но покупка студии еще увлекательней!
Джино насмешливо рассмеялся.
– Да ты ж ни черта не знаешь о том, как делать фильмы, – заметил он.
– А ты знал, как управлять гостиницами, когда открыл «Мираж» в тысяча девятьсот втором году? – возразила она.
– Во-первых, то было в пятьдесят первом, так что не умничай, и я знал порядочно.
– Например? – спросила она.
– Например, куда больше, чем ты знаешь о треклятом кинобизнесе.
– Чего не знаю, узнаю. Окружу себя профессионалами. Только посмотри, какие кретины возглавляют студии, так что не такое уж это трудное дело. «Пантер» сейчас держится наплаву за счет дешевеньких порнофильмов и громких имен звезд. Я хочу все вывернуть наизнанку и вернуть студии доброе имя.
Джино пожал плечами, отпил вина и покачал головой.
– Да уж, ты моя дочь, тут никуда не денешься. Сантанджело.
Она обезоружила его улыбкой.
– У тебя что, были сомнения?
Тремя часами позже они выпили две бутылки вина, расправились с горой макарон с креветочным соусом, уговорили большое блюдо печенья и приступили к кофе по-ирландски, сдобренному виски.
– Раздолье для холестерина! – с восторгом пробормотала Лаки. – Ты уверен, что в твоем возрасте тебе все это можно?
Он подмигнул ей.
– Мне сорок пять, забыла?
Она наклонилась и поцеловала его в щеку.
– Я ужасно тебя люблю, Джино… гм… папа. – Папой она его называла в исключительных случаях.
Растроганный ее словами, Джино сказал:
– Взаимно, детка. Ты в этом не сомневалась, а?
«Сомневалась, и часто, – хотелось ей сказать. – Когда убили маму и ты отошел от нас, своих детей. Или когда ты заплатил, чтобы этот придурочный сын сенатора Ричмонда на мне женился, а мне и было-то всего шестнадцать. Или когда пытался не пустить меня в семейное дело. И относился ко мне так, как будто женщины – люди низшего сорта. И когда женился на этой сучке Сьюзан из Беверли-Хиллз и почти усыновил ее поганых взрослых детей…»
Да, плохих воспоминаний хватало. Но сейчас все складывалось великолепно. Они составляли одну команду. И она нутром чувствовала, что так теперь будет всегда.
9
– Ты что-то дергаешься последние три дня, – заметила Мэри Лу, массируя левую ступню Стивена. – В чем дело, милый? Ты расскажешь, или мне так и придется ходить на цыпочках вокруг твоего плохого настроения, подобно призраку?
Стивен оторвался от монолога Джонни Карсона.
– О каком это плохом настроении ты говоришь?
Мэри Лу отпустила ногу и обреченно вздохнула.
– Или ты расскажешь, или нет. Похоже, что нет, так что кончай с короткими ответами и длинными паузами, иначе я уйду. – Она повысила голос. – Ты меня слышишь, Стивен? УЙДУ!
Это его несколько позабавило.
– И куда ты пойдешь?
– Куда? Я? Я – звезда, милый мой, куда хочу, туда и пойду. Понял?
Он лениво потянулся к ней.
– С этим большим брюшком?
Она отодвинулась.
– И не пытайся меня задобрить. Слишком поздно.
Его руки добрались до ее налившихся грудей и там задержались.
Она не шевелилась. Хороший признак. Может, удастся избежать перепалки и погреться около нее. Черт возьми, ему сейчас нужно, чтобы его кормили и утешали, а не спорили с ним.
– Стивен, – пробормотала она тихо, не отказываясь, но и не соглашаясь.
С натренированной легкостью он продолжал ласкать ее грудь, освободил одну из плена ночной рубашки и, наклонившись, принялся целовать.
– Стивен Беркли, – вздохнула она, задыхаясь, – я тебя просто ненавижу.
Больше они не разговаривали. Два года женаты, а все так же способны завести друг друга с пол-оборота.
