Светлана Демидова - Твою беду руками разведу
— В порядке, — кивнула она.
— Ну… тогда я, пожалуй, пойду?
— Конечно, идите. Извините, что все так нескладно получилось.
— Не вам передо мной извиняться, — усмехнулся Рафаэль. — Это же я балаган устроил.
Лера согласно кивнула головой, и ее гость, некрасиво сгорбившись, пошел одеваться в коридор.
— Рафаэль, вы можете сейчас говорить? — спросила Лера, набрав номер, который был записан на затертом по сгибам чеке обувного магазина.
— Могу, — ответил он. — Это вы, Лера?
— Я.
— Как ваш нос? Не болит?
— Нормально. Не болит. Я не из-за носа звоню… Понимаете, я посмотрела фильм «Пусть говорят»…
— Да ну? — рассмеялся Рафаэль. — Где же вы его достали? Мне кажется, моя мамуля готова душу заложить за него! Шучу, конечно…
— Скачала через Интернет.
— Ну и как?
— Хороший фильм. Красивая мелодрама о любви. В главной роли испанский певец Рафаэль Мартос Санчес. Я раньше никогда не слышала его песен.
— Понравились?
— Скорее да, чем нет. Только… — замялась Лера.
— Что? Наверное, я не слишком похож на этого Санчеса, — догадался Рафаэль.
— Пожалуй, да. Он очень миловидный молодой человек…
— А я, значит, немиловидный? — Рафаэль расхохотался во весь голос.
— Зря смеетесь, — смутилась Лера. — У вас очень мужественная внешность, что, по-моему, вовсе не плохо… Но я не об этом хотела сказать…
— А о чем?
— О том, что кинематографического Рафаэля не смогла полюбить девушка Бланка, в которую он влюбился. Бланка любила другого.
— И что?
— Я подумала, что, может быть, ваша мама, назвав вас в честь героя этого фильма, как бы задала некую программу…
— То есть…
— Ну… то есть… ваша Лилечка…
— Вы хотите сказать, что Лиля переметнулась к вашему Андрею, потому что меня зовут Рафаэлем?
— Да… Я почему-то так подумала… — пролепетала Лера, которая уже десять раз пожалела, что позвонила. И чего, в самом деле, потянуло говорить глупости?
— Ерунда! Я же говорил, что мы прожили с ней вместе целых четырнадцать лет. Мне всегда казалось, что она вышла за меня по любви. И если бы не ваш Андрей, который случайно ей где-то встретился… Кстати, вы не знаете, где они познакомились?
— Не знаю.
— Вот и я не знаю. А что, ваш Андрей после… ну… нашей драки и вашего разбитого носа… не звонил?
— Звонил несколько раз. Именно про нос и спрашивал.
— А вы?
— А что я… — усмехнулась Лера. — Если нос в норме, так что же я еще могла сказать?
— Ну… могли бы как раз прикинуться сильно больной, — смущенно произнес Рафаэль. — Может быть, он пришел бы вас… полечить, а там… глядишь, и все наладилось бы. Я тоже, как вы догадываетесь, оказался бы в выигрыше.
— Он предлагал что-то в таком роде…
— А вы?
— А я пока держусь гордо и независимо.
— Ну… вообще-то… это правильно. Сами же видели, как независимость здорово действует.
— Да, пожалуй… — не могла не согласиться Лера. — А как ваша Лиля?
— Никак, — огорченно ответил мужчина. — С тех пор не разговаривает со мной. Где-то болтается вечерами. Кошмар, в общем…
— Я же говорю, что вам надо сломать программу, заданную мамой… — опять начала Лера.
— И как вы это представляете? — спросил Рафаэль, и она по голосу догадалась, что он уже улыбается.
— Вот вы напрасно смеетесь! Отнеситесь к моим словам серьезно! Вы должны сделать нечто нетрадиционное, то, чего Лиля никак от вас не может ожидать.
— Она и так совершенно сошла с катушек от вашего появления у нас дома, но меня обратно все равно не полюбила.
— Может быть, ей нужно время? — предположила Лера.
— Все может быть… — с легким смешком отозвался Рафаэль.
Целую неделю после этого разговора Лера о своем новом знакомом не вспоминала даже в качестве конечного звена цепочки: Андрей — Лиля — Рафаэль. Она продолжала постоянно думать об одном лишь Андрее и о том, не переборщила ли, случаем, с независимостью. И зачем было врать, если она целиком и полностью зависит исключительно от него? Лера решила, что, как только Андрей еще раз позвонит, чтобы справиться о ее носе, она уже не станет валять дурака, а в лоб заявит, что не может без него жить. Но Андрей почему-то больше не звонил. Зато часов в десять вечера к ней домой натуральным незваным татарином явился… Рафаэль.
— Одним словом, я… решил сломать… программу, — заявил он, стоя на пороге Лериной квартиры и нервно потирая подбородок.
— То есть… вы… пришли мне об этом сказать? — удивилась Лера.
— Нет… то есть да… То есть… я прошу у вас политического убежища на одну… ночь. Всего на одну.
— На ночь?!
Рафаэль смущенно пожал плечами и сказал:
— Это не то, что вы подумали.
— А что я подумала? — спросила Лера, в мозгу которой еще четко не сформулировалось ни одной думы.
— Ну-у-у… вы, может быть, подумали, что я решил воспользоваться вашим… временно свободным положением… и… Но я не решил! Я просто не могу больше находиться с Лилей в одной квартире. Это оказалось выше моих сил. Понимаете, у меня, конечно, есть друзья, товарищи по работе, но… они все семейные люди… у них дети, тещи, собаки… словом, свои заботы и проблемы. А вы… — Рафаэль, выдохшись, напряженно замолчал.
— Что — я?
— Вы… вы мой друг по несчастью, а потому непременно должны понять… Я так подумал…
— У меня тут не гостиница, — сердито буркнула Лера и встала в дверях, чтобы чужой брошенный муж не смог проскользнуть.
— Я же не навсегда…
— А на сколько?
— Я же сказал: только на одну ночь!
— А потом?
— Понимаете, Лера, завтра у меня зарплата, и я смогу снять номер в какой-нибудь гостинице… очень средней руки, конечно…
— А что, до завтра никак с Лилей не перетерпеть?
— Никак. — Рафаэль произнес это слово с такой горечью и такой тоской во взгляде, что Лера невольно посторонилась, чтобы дать ему пройти в квартиру.
— Нет, вы не подумайте, что у меня совсем совести нет… — опять начал он.
— Я не думаю, — вздохнула Лера и втащила его в коридор.
Рафаэль привалился к стене, побледнев лицом.
— Что? Так плохо? — сочувственно спросила она.
— Да уж… хорошего мало… — согласился он.
— Раздевайтесь. Я вас сейчас покормлю. Мужчины почему-то в любых ситуациях всегда хотят есть. Не так ли?
— Вы правы, — смущенно кивнул Рафаэль и даже улыбнулся уголками губ.
Умывшись и несколько порозовев после этого, чужой муж жадно накинулся на полуфабрикаты, которые в последнее время только и покупала Лера. Поскольку любимого мужчины рядом не было, качественно готовить для себя одной ей не хотелось. Рафаэль умял три котлеты из индейки, глубокую тарелку пюре моментального приготовления, выпил два бокала чая с парочкой бутербродов с сыром.
