Не играй со мной, мажор (СИ) - Майер Кристина

Мотаю головой. Подхватываю рюкзак и направляюсь к двери.

— Видана, ну прости меня, — взяв аккуратно за руку, останавливает меня. — Я тебя даже не поцеловал, — произносит он, а голос у меня в голове звучит:

«Может, ты поэтому и обиделась?»

— Но хотел, чтобы другие подумали, что у нас серьёзно, — объясняет он.

— Зачем? — не понимаю я. Не дав ему ответить, продолжаю: — А твоя девушка? Как она на это отреагирует? — я сидела спиной и не видела, заглядывала в класс Рита или нет, но до нее в любом случае донесут.

С Коваленко мне проблем не надо! Я и так обязалась извиниться перед ней в присутствии класса. Вряд ли после такой подставы она зароет топор войны.

— Рита больше не моя девушка, — произносит он холодно. Я чувствую, что Лютаев закрывается, не хочет обсуждать эту тему.

— Я не понимаю, что происходит. Ты участвовал в споре? Решил выиграть таким способом? — отхожу спиной к двери, но Лютаев продолжает меня удерживать. Его взгляд темнеет, лицо хмурится.

— Мелко мыслишь, — холодным, режущим вены голосом. — Сядь, мы поговорим, — кивает на первую парту.

Мне всё ещё хочется уйти, но серьёзный властный тон голоса заставляет подчиниться. Оставив рюкзак на соседней парте, сажусь за ту, на которую указал Лютаев. Он берет стул и садится передо мной. Отодвигаю стул чуть назад, парта слишком узкая, меня смущает, что он буквально дышит мне в лицо.

— Я никогда не спорил на девушек, — заявляет Лютаев, глядя мне в глаза. Он больше ничего не добавляет, а в моей голове звучит:

«Потому что в этом не было необходимости, я всегда мог получить любую».

— Тогда… я не понимаю…

— После того, как директриса отказала Коваленко, ты попала к ней в немилость, ведь по твоей вине она лишится… премии, — выделяет насмешливым тоном последнее слово.

Думала, что мои проблемы в новой школе закончились, но они, видимо, будут преследовать меня, пока я отсюда не уйду…

— Она не исключит тебя, но сделает жизнь здесь невыносимой. У Марата своих проблем хватает, Камилла не станет бегать к нему по каждому пустяковому поводу, тебе нужен тот, кто сможет тебя защитить. Я уже один раз предлагал свою помощь, предложу ещё раз, — ровным тоном. Опустив взгляд, думаю над его предложением. — Парни от тебя отстанут, по школе разнесется слух, что мы вместе….

Вскинув голову, смотрю на него.

— Я не предлагаю ничего, кроме своей дружбы, — поясняет Иван. — Но будет лучше, чтобы об этом знал только избранный круг людей.

— Как дружба с тобой поможет мне избежать проблем с Валентиной Михайловной? — интересуюсь я. План мне кажется несовершенным. Каким бы мажористым ни был Лютаев, он всего лишь ученик.

— Поверь, поможет, — уверенно-насмешливым тоном.

— Допустим, — почти соглашаюсь я. — Но остается ещё Маргарита, вряд ли она смирится с нашей.… дружбой. Или она тоже будет входить в избранный круг посвященных?

— Рита ни о чём не будет знать, — встает со стула, идет к своему рюкзаку, достает телефон. — Диктуй свой номер. Я пущу дозвон, запишешь мой.

Диктую цифры, которые он забивает в телефон.

— Ты не ответил на вопрос, — напоминаю Лютаеву.

— Я не знаю, что будет с Ритой, но одна ты не выстоишь, — отрываясь от экрана телефона, произносит он.

— Зачем тебе это? — мне всё ещё непонятен его мотив.

— Не знаю, но чувствую, что так правильно.

Я зависаю, думая над его словами. Убедительно, но ничего непонятно.

— Гудок пошел, запиши, — кивает на мой рюкзак. Выполняю просьбу.

— Мы будем притворяться? — откладывая телефон в сторону.

— Мы будем дружить….

Со звонком мы вместе идём в класс. Я согласилась на предложение Лютаева. Пропуская меня вперед, он следом входит в класс. Попадаем под рентгеновский взгляд одноклассников. Прохожу к своей парте в оглушительной тишине.

— Вы должны мне все рассказать, — залетает следом за нами Камилла, разрушая своей жизнерадостностью немую сцену. Все оживают, подкалывают, шутят.

Сажусь за парту. Иван не останавливается возле своей парты, проходит к моей и садится рядом.

— Лютый, ты бы предупредил…. — мычит Потапов.

— Ты бы не стал посылать мне подарки? — подшучиваю над ним.

— Что за подарки? — подключается Лютаев.

— Забудь, — отмахивается Потапов и сбегает к своей парте. В этот момент с высоко поднятой головой входит Маргарита, всем своим видом демонстрирует, что она уже обо всем знает….

Глава 14

Лютаев

Любое общество, даже самое благопристойное и интеллигентное с виду, способно обнажить свои худшие стороны. Внутри каждый человек — хищник. В данном случае у нас хищница. Отец Риты наверняка лишит директрису «прибавки» к зарплате, которую регулярно кидал на личную карту.

Обычно я не действую импульсивно. Мои поступки — результат взвешенных решений. Видана девочка, а девочек нужно защищать. Мне не понравилось, как с ней собирались поступить. Вопрос можно было бы легко закрыть, стоило только обо всем рассказать отцу, и Валентину Михайловну попросили бы написать заявление. Директриса не самый приятный человек, но достаточно неплохой управленец, школу она вытянула на хороший уровень. Её увольнение вряд ли пойдет на пользу бизнесу.

Главное, чтобы до Валентины Михайловны дошло, что Видана под моей защитой. Сплетники не должны подвести, донесут и приукрасят правду.

Входя в класс, я не знал, как именно собираюсь помочь Видане. Воевать с педагогами, руководством и раздолбаями-одноклассниками? Я вывезу, но они ведь будут бить по девочке, а ей к экзаменам надо готовиться. Нужны Видане лишние переживания? Судя по тому, что она в семнадцать лет оказалась в интернате, переживаний там хватает. Были наметки в голове, как поступить, но идеального выхода я не видел. При любом раскладе Виду будут продолжать дергать, а значит, я на эти месяцы должен быть рядом с ней. Вроде все логично, но внутри я ощущал внутреннее беспокойство, которому никак не мог найти определения.

В моих планах точно не было поцелуя, но он случился. Чистейший экспромт. Перемкнуло что-то в голове, когда я оказался так близко к ней. Хотя какой поцелуй…. так — прижался к губам, а она заледенела в моих руках, превратилась в статую. Впервые мне так сложно было бороться с инстинктами, которые требовали разморозить ледышку. Вовремя себя тормознул. Целоваться по-дружески я не умею, поэтому не стоит больше экспериментировать. Надеюсь, получится. Слишком вкусные и мягкие у нее губы, сложно будет удержаться и не захотеть снять с них сладость.

Учитель распинается, рассказывает новую тему, а я думаю о том, как мне приятно было к ней прикасаться, как её аромат заполнял мои легкие, а я не мог им надышаться. Раньше со мной не происходило ничего подобного. Не хотел её отпускать. Впервые стало понятно выражение — теряю голову. Любая красивая девочка может завести меня с пол-оборота, но тут что-то другое. Я до сих пор представляю, что мог быть с ней прямо там….

Стоит выбросить эти мысли из головы. Я предложил ей помощь и защиту. Отец правильно говорит: «инстинктами нужно учиться управлять». Мы друзья, а я с друзьями не трахаются.

Со звонком мы идём в класс. Видане неловко оттого, что я сажусь за парту рядом с ней. Она смущается от внимания, что мы привлекли, но в девочке чувствуется сила и стойкость. Вида не прячет голову в песок, она открыто смотрит в глаза одноклассникам.

Чтобы понять её, мне нужно знать о ней чуть больше, но Вида ничего не рассказывает о себе, уходит от прямых вопросов. В её глазах застывшая печаль, а это значит, что события, которые с ней произошли, до сих пор причиняют боль…

Только что это за события?...

— Я отвезу тебя домой, — запихивая тетрадку в рюкзак, предлагаю в конце последнего урока.

— В интернат, ты хотел сказать? — улыбаясь только губами, глаза остаются грустными.

— В интернат, — исправляюсь.

Подходим вместе к двери. Распихав грубо в стороны, между нами пробегает Авдеенко. Меня сложно сбить с ног, а вот Вида летит плечом и головой на косяк двери. Успеваю схватить ее до того, как она ударится.