Поклянись, что моя (СИ) - Эндри Полина

— Да, я вижу.

Он поднимает на меня чуть издевательский взгляд и отдает мне телефон. Поразившись, я беру его обратно, хмурюсь и опускаю взгляд в мокрый экран. Заказ принят. Такси будет не раньше, чем через полчаса. Да что ж это такое, а?

— Ладно, извини, — вдруг тихо выговривает Блейк, выдыхая. — Я погорячился. Давай ты вернешься, и мы спокойно все обсудим, как взрослые люди.

Голос его пропитан уверенностью, маленьким беспокойством и легкой хрипотой. Я удивленно разворачиваю взгляд, глядя в его глаза. В них действительно плещется небольшой кусочек вины. Вижу, что он действительно жалеет, что наговорил мне. В груди тлеет странная надежда, но я сразу гашу ее. Подул громко ветер, ноги задрожали от резкого потока воздуха, ладонь поднывает из-за мелкого удара о дверной косяк, и я действительно замерзла… Глупая, глупая Элайна.

— Хорошо, — соглашаюсь я, опускаю зажатый телефон в ладони, и взяв у него зонтик, быстрым шагом перебегаю по лестнице к дому.

20

Мягкий «стук» чашек на кухне прорезается сквозь звук ливня, и это еще больше натягивает грани. Низкий шум дождя за окном усилился.

— Кофе?

Я не отвечаю и Блейк оборачивается ко мне, глядя своими угольными глазами. Пожалуй, это первое слово, прозвучавшее с тех пор, как мы снова оказались наедине. Его пальцы застыли на аппарате, готовые нажимать кнопки, и ко мне приходит мысль о том, что ему совсем не подобает управляться с чашками и кофейными агрегатами.

Я киваю, стягивая на груди кончики пледа. Блейк смотрит на меня с капелькой резвости и внезапно кривит рот, оставляя кофеварку.

— Пожалуй, я сделаю тебе чай.

— Зачем тогда спрашивать, если все равно сам решил, — перебирая сумочку, ворчу себе под нос. Но Блейк все равно услышал.

— Ну ты же промокла и промерзла до костей. Я не хочу быть причиной твоих болезней.

Я фыркаю, подав вид, что не желаю развивать разговор. Разложив по столу промокшие вещи, перебираю их мокрые от дождя.

— И как только все это уместилось туда…

Я резко сбрасываю взгляд. Тихие слова Блейка звучат спонтанно и с каким-то искренним изумлением. Вроде бы в них есть скрытый смысл, какая-то сложная загадка, будто он действительно не мог поместить это в голове.

Эти слова застают врасплох, почему-то я и в самом деле не думала, что Блейк наблюдает за мной. В его глазах что-то блеснуло, я была уверена в этом, и он криво усмехнулся.

— Папа, папочка! Па!

Я замираю, расширяя шокированные глаза. Черт. Я совсем забыла о его дочери. В ответ Блейк просто пожимает плечами, мол, ничего необычного.

— Ты здесь? Па!

Голос быстро приближается и на кухню влетает Сара, но тут она замечает меня и тормозит, ее мгновенно перетряхивает.

Ее лицо вытягивается ошеломленно, она замирает, часто дыша, прежде чем девочка округляет глаза и с презрением выплевывает:

— А она что здесь делает?

21

— Сара, не груби, — первым тихо произносит Блейк. — Иди погуляй, у нас с Элайной взрослый разговор.

Девочка смотрит на нас по очереди, с непониманием двигая между обоими глазами, и приподнимает брови. Через несколько секунд ее лицо преображается, переполняясь гневом, кажется, только пара из ушей не хватает. Судя по блеснувшим глазам девушка что-то задумала.

— Вообще-то я на своей кухне у себя дома, — уверенно проходя вперед, с упрямством ворчит она. Открывает дверцу холодильника, утопая в них: — И я хочу есть.

— Сара, ты же не любишь завтракать, — звучит приглушенный голос Блейка.

— Значит, полюбила! — гаркнув, девочка резко хлопает дверцей и смотрит на отца в упор. Я замечаю их невербальный контакт, известный только им одним.

— Сара, что с тобой?.. — Во взгляде Блейка читается тихая встревоженность. — Откуда эта ненависть в твоих глазах?

На губах девочки растягивается черная улыбка.

— А что, непонятно? — выпаливает дочь Блейка, кивнув в мою сторону. — Она здесь, чтобы обкрутить тебя и выдоить из тебя деньги! — выкрикивает в сердцах и обращается ко мне: — Решила через меня папа охмурить?..

У меня на лоб чуть не полезли глаза:

— О чем ты?

— Сара! — восклицаем мы с Блейком одновременно, я изумленно, он зло.

— Ну да, притворись невинной овечкой! — срывается с цепи девочка, совсем игнорируя отца. — Ты ведь знала, кто мой папа с самого начала! Поэтому помогла нам с Беллой вчера, да?

— Сара! — Блейк резко встряхивает ее за плечи, но ее глаза даже не шевельнулись, сверля меня. — Прекрати. Что на тебя нашло?

Сара тяжело отводит от меня взгляд.

— Что на меня нашло?… Да, ты хоть понимаешь, что вчера произошло вообще? Если тебе так интересно, она помогла мне пробраться в клуб! Охранник не хотел меня пустить, а она помогла! Из-за нее я попала в такое плачевное положение! — выпаливает девочка, чуть не захлебываясь словами.

Кажется, Блейк мгновенно теряет дар речи. Мне не нравится эта тишина. Он застывает потрясенно, надолго, так и удерживая каменной статуей руки на ее плечах. Я вижу, как его пальцы напряжены, желваки бегают и вены на шее вздулись. Я прикусываю щеку изнутри, чувствуя, как внутри все перетягивается тугими канатами. Наконец руки Блейка вяло сползли с плеч дочери.

— Сара, иди к себе, я с тобой потом поговорю, — после того, как его голос мгновенно изменился, становясь сухим и лишенным эмоций, я поняла, что он очень, очень злой.

И похоже, не только я.

— Пап…

— Я сказал, иди к себе. Быстро, — зло цедит он, давая всем своим видом понять: дважды он не повторять не будет.

Девочка вмиг сдувается и переминается с ноги на ногу, видимо, осознав, что перегнула. Бросив на меня слегка затравленный, и мне показалось, даже извиняющийся взгляд, она уходит.

Мы снова остаемся наедине.

— Блейк…

Я хочу сказать, что мне жаль и в самом деле не хотела ей навредить. Но он предостерегающе качает головой и я умолкаю.

Блейк молча подходит к окну и прячет руки в карманах брюк, глядя в него.

Я не знаю, о чем он думает. Но что-то больно царапает внутри дурным предчувствием. После долгого режущего молчания он наконец подает голос.

— У нас ничего не получится, Элайна, — тихо издает он. Я молчу, и Блейк поворачивает ко мне голову. Наши глаза встречаются и голос его становится низким, а взгляд почти мягким. — Дело не в твоих мужчинах.

Не хочу я никаких мужчин, — проносится в голове, а на самом деле спрашиваю:

— Тогда почему? Это из-за Сары?… — Мой голос дает сбой, становясь сиплым. — Клянусь, я не знала, что она твоя дочь.

— Элайна, — Блейк качает головой и мне кажется, он почти задохнулся, произнеся мое имя. Он снова смотрит в окно, делает несколько выдохов, а потом на меня. — Элайна, перестань. Сара здесь вообще ни при чем.

— Я просто люблю другую, — произносит он сквозь небольшую паузу с тихим сожалением в глазах.

— Это мать Сары, да? — изумленно выдыхаю я.

— Нет. Лучше тебе этого не знать, Элайна.

— А кто же тогда? — не понимаю я, но вдруг меня озаряет. Я ошеломленно выпаливаю: — О-о, кажется, я поняла. Это Ким? Ким Уильямс? Ее ты любишь?

Блейк молчит и по его взгляду я чувствую, что попала в яблочко.

— Значит, ее, — холодно констатирую я, кивнув. Долго-долго смотрю в одну точку, прижав ладонь к груди, а потом поднимаю взгляд, растянув губы в черной ухмылке: — И что об этом думает Кейн? Он хотя бы знает о том, как ты, чпокая других, представляешь на их месте его девушку?

— Элайна! — рявкает Блейк, сделав порывистый шаг ко мне, и я вижу, что мне удалось его вывести из себя. Через секунду он немного охлаждает свой пыл, сказав низким и загрубевшим голосом: — Не смей так говорить о ней.

— А я ничего плохого о ней не говорю, — я соскакиваю с барного стула и уверенно подхожу к нему, глядя прямо в глаза. — Ким моя подруга и я скорее отрежу себе язык, чем буду говорить о ней гадости.

Я тыкаю пальцем ему в грудь, смотрю на него, моргая, и вдруг все меняется.

— Знаешь что. А катись-ка ты к черту, Блейк Морис, — я круто разворачиваюсь, смахнув волосами, и возвращаюсь назад, одним движением сгребая все свои вещи в сумочку. — Ты позвал меня назад, чтобы что? — останавливаюсь, бросая на него кривой взгляд. — Рассказать, как страстно влюблен в мою подругу и показать насколько я тебе не интересна? Так вот, ты мне неинтересен так же, как и я тебе, — зло цежу сквозь сжатые зубы. — И я не хочу иметь с тобой ничего общего. Совершенно. Более того, я сожалею об этой ночи. Жалею, что и тогда в душе, не оттолкнула тебя.