Юлия Климова - Чуть-чуть не считается!
– Вы серьезно?
– Вполне.
Вновь в комнате воцарилась тишина.
– Послушайте, – начал Андрей, – я понимаю ваше негодование и представляю, насколько неприятна вам эта история, но нельзя же доходить до абсурда. Ладно, мы сваляли дурака – напились, но сейчас этим вряд ли кого-нибудь удивишь. А уж брак… ну честное слово, глупо… вы и сами это понимаете…
Петр Петрович слушал, не перебивал – неторопливая, аргументированная речь «врага» доставляла удовольствие. Говори, говори, ты еще не знаешь, что пощады не будет, что ловушка захлопнулась и что есть только одна дорога – к загсу. Нет, он, Шурыгин, не сошел с ума и не забыл, какой на дворе век, просто лучшего наказания не существует, а значит – да будет так!
– В каких вы отношениях с моей дочерью?
– Ни в каких. Ее имя и тот факт, что она ваша дочь, я узнал из газеты, – пожав плечами, ответил Андрей. Какой еще брак, если он видел «невесту» один раз в жизни?! – Теперь вы понимаете, что я не могу жениться на Полине?
– Наоборот, теперь я хочу этого еще больше.
Собственно, неважно, знакомы они или нет… Коварный план Петра Петровича предусматривал любые обстоятельства.
Лицо Андрея вытянулось от изумления.
– Давайте по порядку еще раз… – вздохнул он, подозревая, что перед ним человек с психическими отклонениями. Даже если отстраниться от этого сумасшедшего дома и посмотреть на происходящее без эмоций, то картина вырисовывается по меньшей мере странная. Крутой папочка желает выдать дочь замуж (посмотрим правде в глаза) за любвеобильного разгильдяя, за мужчину, который напился до вертолетов в голове и устроил эротическое шоу на банкете. Где логика? Шурыгин, по идее, должен не спокойно разговаривать на тему свадьбы, а, наоборот, орать приблизительно следующее: «Еще раз увижу тебя рядом с моей дочерью – пристрелю на месте!» Такая реакция была бы понятной. Нормальная отцовская реакция.
– Нет, – перебил Петр Петрович, – я тебя уже достаточно слушал, теперь моя очередь говорить. Меня мало интересует, чего хочешь ты, и вообще не интересуют твои оправдания и доводы. У меня три дочери, и, признаться, воспитывать их ужасно трудно… Пришло время выдать старшую замуж. Полина старшая. Я устал от ее сюрпризов, а статья с фотографиями послужила поводом для глубоких раздумий и, как видишь, действий… Моя дочь уже наказана: финансово я больше не участвую в ее жизни, но справедливости ради нужно наказать и тебя. – Петр Петрович улыбнулся столь устрашающе, что по спине Андрея поползли мурашки. – Вы очень подходите друг другу – идеальная получится пара, – четко произнес он, – а значит – совет вам да любовь. И скажу сразу, обсуждать мое решение бесполезно и не будем тратить на это время зря…
– Что значит – бесполезно обсуждать?! – не удержался от восклицания Андрей. – Я не собираюсь жениться на вашей дочери, я вообще в ближайшие десять лет не намерен жениться!
– Тебе уже тридцать пять лет, пора задуматься о семье, – снисходительно ответил Петр Петрович.
– Я понимаю… вы сердитесь, вам хочется отомстить и все такое, но розыгрыш затянулся. Обещаю близко не подходить ни к одной из ваших дочерей. Годится? И давайте закончим разговор.
– Вы плохо меня слушали, Андрей Георгиевич, – переходя на «вы», холодно произнес Шурыгин, – повторяю, меня не интересует, чего вы хотите, а чего нет. Брак состоится, иначе… иначе фирма «Чивас» пойдет ко дну. Ваш бизнес держится на договорах с сетевыми магазинами: вы обязаны поставлять определенный ассортимент товара по определенному графику. Если условия не будут выполнены, то магазины обрушат на вас очень большие штрафы. За недопоставку только одной позиции за день вам придется заплатить сколько? Пятьдесят тысяч? И это только за одну позицию и только за один день. Неплохо, правда? А за постоянный срыв графика вас с легкостью выкинут из сети, а обратно уже не попасть… Мне ли вам рассказывать об этом? – Петр Петрович помолчал немного и, насладившись шоком Андрея, продолжил: – Последнее время на моих складах творится нечто странное… большие партии товара почему-то не уходят… – он улыбнулся, – безобразие, конечно, но ничего не поделаешь. Вот и к вам, Андрей Георгиевич, они могут «случайно» не дойти.
– Вы меня шантажируете! – взорвался Андрей. С ума сойти, из-за какой-то пьянки, из-за какой-то девчонки… Да как он может на ней жениться, когда уже ее ненавидит! Избалованная кукла! И почему Шурыгин – король алкоголя – оказался его главным поставщиком?! Почему! Чертов закон подлости! Бумаги подписаны – да, и такого ассортимента больше взять негде… Негде! – Это самый настоящий шантаж!
– Называй как хочешь, – Петр Петрович поморщился. Определение ему не нравилось – он только сделал на шахматной доске отличный ход, вот и все.
– Но вы забываете, что отношения «Чивас» и «Форт-Экст» тоже скреплены договорами, по которым…
– По которым я должен буду выплатить жалкие пени, и то только после суда. И кое-кому еще придется долго и нудно доказывать свою правоту. Меня вряд ли можно запугать такой ерундой: пени я даже не замечу, а судами будут заниматься мои первоклассные юристы. Не забывай – мы с тобой в разных весовых категориях, и до того, что я могу себе позволить, ты еще не дорос.
Андрей запрокинул голову и закрыл глаза. Он пропал. Пропал… Шурыгин сошел с ума – это точно… хотя есть, есть еще слабая надежда на удачу… Ладно у короля алкоголя крыша съехала, но его дочь нормальная. («Надеюсь, нормальная…») Когда трезвая, по крайней мере… ей-то на фига брак?.. Не пойдет она замуж за мужика, которого видела один раз!..
– А как Полина относится к вашему… желанию? – осторожно поинтересовался Андрей.
– Никак. Она ничего не знает.
О да! О да! Он верил! Девчонка не чокнутая и не собирается становиться его женой! Господи, спасибо! Теперь нужно вырулить разговор на широкое шоссе разумных доводов, а затем врезаться на максимальной скорости в главный аргумент – она против.
– А вы не думаете, что у нее есть свои планы на жизнь? Может, она влюблена в кого-то? – сказал Андрей.
– Ее планы в данном случае не в счет.
– Почему?
– Я так решил, – последовал равнодушный ответ.
– Но если она не захочет выходить за меня замуж?
– А это и есть твоя самая главная проблема, – усмехнулся Петр Петрович. – Тебе предстоит произвести на Полину благоприятное впечатление. Будешь за ней ухаживать так, чтобы она согласилась. И даю я тебе на эту предбрачную прелюдию ровно полгода. Если через полгода она не скажет «да», я разорю тебя в один миг, ты и ахнуть не успеешь. Понятно?
Куда уж понятней… Последняя надежда с грохотом рухнула в бездну. Неужели нет выхода? Неужели придется скакать перед избалованной красоткой и выполнять ее пожелания? Он, который всегда делал выбор сам, который предпочитал короткие удобные отношения, который не слишком напрягался по поводу и без повода, должен стать примерным… женихом, а затем и… мужем. Андрей мысленно застонал – долго, отчаянно. Да как такое возможно? Абсолютное безумие… Нужно потянуть время, а там видно будет…
