В оковах его власти (СИ) - Орлова Юлианна

Очередная смена — это моя головная боль в придачу, все потому что моя сменщица не вышла на работу, и я теперь разрывалась между несколькими столами и випками, где сидели зажравшиеся мужики, считающие своим долгом вызывать официанта каждые пять минут.

Стерев со лба пот, я помчалась по очередному вызову через кнопку с набитым подносом еды и выпивки. Там сидел толстосум с молоденькой девчушкой, которая годилась ему разве что во внучки, а не в любовницы. А зайдя внутрь, что-то внутри меня екнуло, заставило внутренности сжаться. Просто знакомый парфюм, запах, проникающий под кожу и заставляющий пылать. Просто слишком знакомое ощущение горящего взгляда, направленно на меня в упор.

Силясь не пялиться вокруг, я шла к столу с тяжелым подносом с одной лишь мыслью — наконец-то избавиться от ноши.

—Малыш, давай к нам, тут друг мой скучает, — послышалось откуда-то со стороны. Я дернулась, потому что как только мне удалось положить поднос, мужская рука схватила меня и притянула к себе. К своему тучному и потному телу. Страх мгновенно сковал тело, ведь я никогда подобного не испытывала. В этих стенах такое поведение воспрещено, официантки не прислуживают таким образом, только прямые обязанности и ничего большего.

Мой ошарашенный взгляд столкнулся с напряженным Белова, человека, властно восседающего на диване и всем своим видом показывающего превосходство. Скулы плотно сжаты, а руки начала плавно сжиматься в кулаки. Я потеряла способность мыслить сейчас, только страх плотным коконом окутал, хоть я понимала, что в обществе мэра со мной ничего не случится.

—Отпусти ее, — приказал Белов, в голосе звучала сталь, что любого бы напугала, но явно не тучного незнакомца.

Он же хмыкнул недовольно, а затем рассмеялся, все также не выпуская меня. Только ближе усаживая на диван, с другой стороны которого сидела расфуфыренная девица, полностью наслаждающаяся процессом.

—Сань, ну ты чего? Смотри какая молодая кровь, тебе как раз подойдет. В твоем же вкусе, зеленая, но сочная. Быстро можно оприходовать. С Проком потом сочтемся, не впервой же. Ты расслабишься, и я расслаблюсь, всем хорошо.

Шок сковал тело. А паника захлестнула меня с головой.

Переведя взгляд на Белова, я столкнулась с холодной бездной. Не впервой, да? Он резко отвел взгляд прищурившись. Почему-то мне стало очень мерзко, гадко и противно. Я ведь думала, да неважно что я там думала. Он далеко не рыцарь в сверкающих доспехах. И если…боже, у него семья, а он…

Хороша ты, Маша, сама чуть дальше ушла, что ли? Или ты думала, что он тут просто так может болтать о жизни без задней мысли? Со сколькими он так еще время проводил? Прежде чем…прежде чем «оприходовал»? Коленки задрожали немыслимо, стой я сейчас на своих двоих, то точно бы рухнула.

По спине прошелся холодок, а вот руку тем временем все-таки свело. Я не моргая смотрела на белую рубашку Белова, силясь понять, что будет дальше. Проблем огребать не хотелось, конечно, но что-то мне подсказывало, что именно они меня и ждали. Белов дернулся вперед, не обращая на меня никакого внимания, а затем утробно прошипел:

—Отпусти. Руки сломаю.

Именно в этот момент ситуация из игриво-напряженной преобразилась в совсем другую, опасную и наполненную властью, что буквально переливалась в окружающее пространство и заполняла собой каждый сантиметр. Та, что мешала и вдохнуть, не ощутив при этом ядреный привкус брутальности на языке.

Последний же прилип к небу, и даже если бы я хотела что-то сказать, у меня вряд ли бы вышло.

Незнакомец не проронил ни слова, но зато руку мою отпустил, и я не знала, что мне делать дальше. Кроме как забиться в самый угол и смотреть в пол, чтобы лишний раз не отблескивать и не накалять и без того накаленную обстановку.

—Свободна, — грубо обратился Белов теперь уже ко мне. Как я это поняла? Просто голову повернул, и я боковым зрением считала это. А так ко мне отнеслись ровно как к обслуге, которой я была, собственно говоря.

Звучало совсем не так, как он обычно обращался ко мне. Далеко не так, но и ситуация не была тривиальной, разумеется.

Не смея больше колебаться, я подскочила и умчалась прочь из випки, ощущая при этом бешеное сердцебиение, разрывающее на куски мою грудную клетку.

И только добежав до барной стойки, мне удалось немного прийти в себя. Ваня был занят делами, но мне и не хотелось сейчас с кем-то говорить, вообще ничего не хотелось. Меня так потрясло все произошедшее, что я не знала, как заставить себя мыслить здраво.

Стоя за баром и бросая взгляд на беснующуюся толпу, я делала рваные вздохи, все еще не зная, как настроить себя на работу. Мои руки дрожали как листья на шквальном ветру, что чуть-чуть и сорвет их ко всем чертям. Администратор быстро фыркнула, пригрозив очередным увольнением, если я не соберусь и не начну нормально работать, но так или иначе ее угрозы были ничем по сравнению с тем, что творилось в моей голове после пережитой ситуации.

Я разносила заказы, внимательно слушала, но мыслями находилась не здесь. После невзначай кинутой фразы о Беловом, все, о чем я могла бы думать, было именно он и его увлечения. А еще то, что я могла бы стать такой одной из многих, и, наверное, чудом не стала. Мне же казалось, что у нас совсем не те отношения. Мысленно чертыхнувшись, я в который раз за сегодня ощутила приступ неконтролируемой тошноты. Всегда в минуты особых эмоциональных качелей, у меня случалось подобное. Невозможность проглотить даже собственную слюну и сводящее с ума желание выблевать свои внутренности.

Какие отношения, Маша? Ты вообще соображаешь, о чем думаешь? Он напивался в твоем присутствии и, видимо, таким образом плавно к тебе подбирался, понимая, что с тобой классический вариант не пройдет. Что ты не бросишься к нему ради денег, что ты совсем из другого теста, но, очевидно, это тесто ему также зашло, как зашли остальные молоденькие дурочки, падающие при виде такого красавца, окруженного богатствами и властью практически вседержителя.

Он искал новых эмоций, адреналина. Молодая дурочка, что с нее взять?

В тот вечер я старалась больше не появляться в випке, мне на помощь пришел Ваня, ведь обслужить все столы мне и еще одной девочке было просто невозможно.

—Нам срочно нужны новые люди, иначе Порок меня подвесит прямо в центре зала, — высказалась наша администратор в довольно нервной манере, что было ей несвойственно. Возможно, она вообще впервые в жизни обсуждала действия главного при нас, но отчаяние может сделать не только это.

Да уж, эта ночь явно показала, что при форс-мажорных обстоятельствах, мы не выгружали.

Около трех часов ночи из до боли знакомой мне випки вышел Белов со следами губной помады на щеке и растрёпанной прической. Темные короткие кудри торчали в разные стороны, походка была «невнятной», что явно говорило о том, что он выпил много, и был не сам. И провел время именно так, как обычно проводят его тут все мужчины.

Мое сердце болезненно сжалось, а в следующую секунду я силком заставила себя отключиться от внутренних переживаний. Не время и не место, вообще бессмысленно это было.

И ровно в тот момент, когда наши взгляды схлестнулись, я перестала дышать, сбитая с толку от увиденного на большом расстоянии. Он смотрел на меня как неодушевленный предмет, не играющий для него особой роли. А затем отвернулся, продолжая идти прочь из заведения. Ни слова, ни полслова, ничего.

Мы вдруг стали чужими. Впрочем, мы ими и были, это я придумала себе что-то, придала всем этим встречам особенное значение, а ведь не стоило. В них и правда не было ничего особенного, я просто искала тепла там, где его не ищут. Просто глупости молоденькой девочки, ни больше, ни меньше.

А пока я смотрела ему вслед, почему-то чувствуя пробоину в груди в том месте, где было сердце. Моей особенностью было довольно быстро привязываться к людям, но здесь все было еще быстрее, потому что в обществе мэра я ощущала себя слишком живой, слишком собой, а не той блеклой копией Маши, которой я была для всех окружающих. Печально осознавать, что все что было — это не нечто особенное, а довольно интересная игра для сильного мира сего.