Диана Килина - #Сосед
– Да, я собрался спонтанно, – мой сосед широко улыбнулся и посмотрел на меня, – Это Агата, мы приехали вместе.
– Ну у вас, у эстонцев и имена, – присвистнув, высокий худощавый парнишка улыбнулся и подмигнул мне, – Костя, – представился он.
– Саша, – произнёс второй, на лицо – полная копия предыдущего, только чуть старше на вид и чуть пониже ростом.
– Вы братья? – вырвалось у меня, пока я переводила взгляд на Константина и Александра.
– Ага, – они переглянулись и улыбнулись.
– Девочки! – рявкнул Саша, – Знакомьтесь, у нас новенькая.
Девушек было шестеро. Загорелые, как на подбор, с выгоревшими на ярком солнце волосами. Они подошли ближе, поздоровались с Расмусом – видимо он действительно здесь не в первый раз. Когда на меня посыпались имена, я затрясла головой и подняла ладони вверх:
– Я не запомню сразу всех, – с робкой улыбкой сказала я, – Давайте по ходу пьесы познакомимся. Вы все говорите по—русски?
– Да, – Маша, первая представившаяся, улыбнулась в ответ – открыто и искренне, – Мы с Ларой и Катькой из Тюмени приехали. А остальные с Украины.
– Понятно.
Пока мы знакомились, появился Пеэтер – парень с традиционной эстонской внешностью – высокий рост, светлые волосы, серо—голубые глаза. За одним небольшим исключением – загар. Он показал наш столик – в дальнем углу зала, и все побрели туда, рассаживаться и занимать места.
Ужин запомнился забавными историями, кратким экскурсом в типичные развлечения для туристов: конкурсы у бассейна, игры на пляже. Девочки сказали, что если хочется проводить время поспокойнее, то можно попроситься в детскую комнату – но я не верю в такое «спокойствие», поэтому отрицательно покачала головой. Я сфотографировала свою тарелку с овощами и куском запечённой рыбы и поймала смешок Расмуса, сидящего по правую руку. Знаю, о чём он подумал – я обязательно выложу эту фотографию в социальную сеть, как заправский хипстер.
– А ты свои трусики тоже фоткаешь и выкладываешь в Facebook? – шепнул он, чуть наклонившись ко мне.
Мои щёки покраснели, и я прищурилась.
– А знаешь, – невнятно сказала я с набитым ртом, – Это хорошая идея. В конце концов, кто—то же должен видеть мои трусики, – заговорщицки прошептала я, проглотив кусок.
Он сипло рассмеялся:
– Я их вижу временами, когда ты забываешь в комнате свои шорты, – приглушённо, чтобы не услышали другие, проговорил он.
– Что ты прицепился к моим трусикам? – я ткнула в него вилкой, – Хочешь, дам поносить, если так нравятся. Тебе какие: розовые с рюшами или чёрные кружевные?
Расмус заржал громче прежнего и быстро прикрыл рот рукой.
– Тебе пойдёт, – невинно хлопнула глазами я.
– Ну уж нет. Носи сама свои трусики с рюшами. Я уж как—нибудь в плавках, – он продолжал посмеиваться и качать головой, сверкая озорными искорками в светлых глазах.
К концу ужина я раскраснелась, как рак – действие слабого столового вина, которое подавали к еде. Щёки горели огнём, и я невольно зажмуривалась, когда прохладный морской воздух, доносящийся из открытых окон, обдувал лицо.
– Душно? – сосед снова отвлёкся от рассказов парней, – Пойдём прогуляемся?
– Пойдём, – вяло ответила я.
– Стойте! – остановил нас Саша, – Совместное фото первого дня. Это традиция, возражения не принимаются.
Подозвав бармена, он протянул ему свой телефон и попросил по—английски сфотографировать всех собравшихся за столом. Послышался щелчок, присущий всем айфонам, а потом наш «фотограф» указал телефоном на нас с Расмусом:
– Sit closer, please. You are not clear on picture.
Мы переглянулись, и подвинули свои стулья навстречу друг другу, соприкоснувшись плечами. Ещё один щелчок, телефон вернулся к хозяину.
– Все включаем Bluetooth, – последовала его отрывистая команда.
Восемь голов склонились над своими аппаратами. Я тоже подхватила свою трубку со стола, нажала заветную кнопку. Телефон булькнул, оповестив о передаче файла, я нажала «Принять». Мгновенная загрузка, и вот на экране наша компания с загорелыми лицами – одна я, как бело пятно на их фоне.
Улыбка тронула мои губы, и я, недолго думая, выбрала в меню снимка «Использовать, как обои». Настроив фото на наши с соседом лица, я установила его и улыбнулась шире. Показав мобильник Расмусу, я подмигнула ему и прошептала одними губами: «Спасибо».
Он ничего не ответил, просто рассеянно кивнул и бросил задумчивый взгляд на моё лицо.
13
You push me harder for the way
I’m feeling hotter than fire.
I guess I know and how to be and make me feel I’m a child
Didn’t say you gotta know, boy it’s you I desire
Your love, your love, your love.
Lana Del Rey «West coast»– Ты знаешь, а мне нравится такая работа, – сказала я вечером третьего дня, развалившись в подушках на патио, – А реально работать весь сезон, а потом жить на заработанные деньги до следующего?
Он медленно затянулся и стряхнул пепел в маленькую металлическую пепельницу, которую стащил из ресторана, пока никто не видел. Пожал плечами, почесал покусанное комарами плечо.
– В принципе можно, если грамотно распределять средства.
– А ты почему работаешь в Таллинне охранником? – моё любопытство не унималось, и я вместе с ним.
– Кредит за учёбу выплачиваю, – он улыбнулся, предугадывая следующий вопрос.
– А на кого ты учился? – я хлопнула по ноге, на которую присел противный кровопийца, и потянулась за спреем от насекомых.
Разбрызгав по коже вонючую жидкость, я протянула баллончик Расмусу.
– Я учился на медбрата, – он распылил средство по спине и плечам, – И не делай такое удивлённое лицо.
– Ты – медбрат? – прошептала я, округлив глаза.
– Да. Хотел поступать дальше, на кардиохирурга, но не вышло.
– А почему? – снова спросила я, и осеклась, когда он рассмеялся.
– Агата, тебя надо было назвать «Почемучка».
Я поёжилась, сжала губы и процедила:
– Не хочешь, не отвечай. Я вообще ни о чём больше спрашивать не буду, – буркнула я, отвернувшись.
Он коротко фыркнул, замолчал ненадолго, а потом снова заговорил:
– Моя мама умерла пять лет назад, – тихо сказал он.
Я нервно дёрнулась и посмотрела на него, мысленно шлёпнув себя рукой по лбу за бестактность.
– Прости.
– Не извиняйся, ты не могла этого знать, – резко ответил он, – В общем, мама умерла и мне, вроде как, больше не для кого было учиться дальше. У неё было больное сердце.
– Ты надеялся, что станешь врачом и поможешь ей?
– Да, надеялся, – он докурил и затушил сигарету, сложил руки на согнутые колени и посмотрел в ночное небо над заливом, – Не судьба, видимо.
