Аманда Мэдисон - Друг семьи
Жоан снова покачал головой и подошел к столику. Потом взял стакан и налил себе вина.
Она ждала продолжения разговора, но его не последовало. Жоан задумчиво потягивал янтарный напиток, глядя на дом, освещенный лучами заходящего солнца, и на бассейн, в котором отражались небо и быстро бегущие облака.
– Я хочу этого ребенка, – тихо, но твердо произнесла Рейчел.
– Ты хочешь все, – ответил Жоан, делая новый глоток.
– Что ты имеешь в виду?
Он задумчиво провел пальцем по краю бокала.
– Я имею в виду, что по сути ты все еще маленькая девочка, которая не в состоянии признать свои ошибки.
– Кто дал тебе право судить! Тоже мне, образец добродетели! Ты заводил себе подружек уже в семнадцать лет, а некоторые из них были вдвое старше тебя!
– Это другое дело.
– Да ну?
– Есть большие различия между мужчинами и женщинами, дорогая. И ты об этом прекрасно знаешь.
– Ты говоришь, как средневековый деспот!
– Я говорю правду. Если ты не любила того человека настолько, чтобы выйти за него замуж, как ты могла лечь с ним с постель?
– Это не твое дело.
Очень медленно Жоан поставил хрупкий бокал на стол и повернул голову в ее сторону. Его глаза были темны как ночь.
– Теперь мое.
***
Как с ней могло случиться такое?
Нет, конечно же он знал как. Но почему, почему она была столь неосторожной! Если Рейчел собиралась завести роман с кем-то, то должна была быть готова ко всему…
Несмотря на то что было далеко за полночь, Жоан влил в себя еще одну чашку кофе и честно попытался заставить себя вглядеться в графики и диаграммы. Однако с таким же успехом они могли быть вычерчены невидимыми чернилами. Жоан смотрел на листы бумаги и не видел ничего. Ничего, кроме лица Рейчи. Он так переживал за нее, что не способен был ясно мыслить. Рейчи беременна…
Ее отец, прекрасный человек, будет конечно же огорчен новостью. Собранного, трудолюбивого, организованного Грегори Маггза соседи любили и уважали. Все знали, как он был привязан к единственному сыну, и все так же прекрасно знали, что у него никогда не хватало сил и терпения совладать с дочерью.
Когда Жоан был подростком, то часто слышал, как Грегори после очередной проделки малышки Рейчи говорил в сердцах, что она ходячее несчастье. Не то чтобы отец не любил свое дитя, просто он совсем не понимал ее.
Позже, когда Теренс уже учился в колледже, Грегори как-то признался Жоану, что боится оставлять Рейчи дома одну. Жоан же всегда старался смягчать конфликты между ней и отцом. Теренс ненавидел всяческие разногласия, Рейчи же была их катализатором.
А теперь разразится скандал, потому что вряд ли Грегори Маггз будет рад ребенку.
Жоан швырнул бумага на стол, не в состоянии сосредоточиться. Сколько раз он твердил себе, что не должен беспокоиться о Рейчи. И не должен думать о том, как спасти ее от неприятностей. Но кто-то ведь обязан заботиться о бедняжке.
После гибели Теренса родителям было не до того. У учителей вечно не хватало времени и желания. Жители городка могли только сплетничать между собой. Оставался только он.
Если бы тогда ему достало храбрости, может быть, все сложилось бы по-иному. Если бы он не повел себя как последний трус, возможно, Рейчи и не рассорилась бы с родителями.
Устало потирая веки, Жоан с болью воспоминал тот трагический канун Рождества. Его невозможно было забыть, так как подробности случившегося с ужасающей четкостью отпечатались в памяти.
Рейчи не была виновата тогда. Теренс вел машину, и он был пьян. И он, Жоан, тоже был пьян.
Он открыл глаза и обвел взглядом комнату, по стенам которой были развешаны дипломы за лучшие сорта вин. Как винодел, он добился большого успеха. А как мужчина?
Жоан порывисто вскочил.
О да, он не в состоянии изменить прошлое, но кое-что в настоящем – наверняка. Он расскажет родителям Рейчи правду о том происшествии и, может быть, даст ей шанс помириться с отцом.
***
Рейчел осторожно прикрыла за собой входную дверь и стала спускаться по ступеням, надеясь, что Патрисия не заметит ее. Меньше всего на свете молодая женщина хотела снова выслушивать упреки и поучения. Завтрак с Жоаном обещал быть столь же успокаивающим, как хороший скандал.
Ключи тихо звякнули, когда она отпирала дверцу машины. С облечением вздохнув, Рейчел бросила внутрь портфель и поспешно села за руль. Потянувшись к дверце, она неожиданно обнаружила, что не может ее закрыть.
– Как вор в ночи, – раздался над ее головой знакомый голос.
– Что? – спросила она, мгновенно ощутив, как сердце проваливается куда-то в желудок.
Жоан крепко держал дверцу, не позволяя ей захлопнуться. Недобрая улыбка играла на его губах.
– Решила сбежать, дорогая?
Что-то в его вкрадчивом тоне заставило Рейчел похолодеть. По спине пробежали мурашки. Жоан никогда ее и пальцем не тронул, и все равно она испугалась.
– Мне надо ехать. Я опаздываю.
– Опомнись, еще нет и семи утра.
– Знаю, но мне столько надо сегодня сделать! Я должна работать хорошо, видишь ли.
– Ложь следует за ложью, – произнес Жоан, изучающе глядя на нее. – Из тебя получится превосходная сказочница.
– Перестань, Жоан, – прошипела незадачливая беглянка. – Все это одна большая глупость.
Рейчел в нетерпении включила зажигание. Теперь приходилось напрягать голос, чтобы перекрыть рев мотора.
– Отойди, пожалуйста, если не хочешь, чтобы я тебя сшибла!
– Что ж, это мысль! «Рейчел Маггз переехала Жоана де Сакадуро-Кабрал» – прекрасный заголовок для утренних газет!
– Ах, шутник! Ты дашь мне уехать или нет!
– Нет. – Жоан наклонился к дверце машины. – Лучше бы тебе вернуться в дом и позавтракать. Ты не должна ходить голодной, это вредно для ребенка.
– Ребенку надо дышать свежим воздухом. Я немедленно отправляюсь.
– Патрисия уже накрыла стол.
Рейчел поспешно выжала акселератор. Мотор взревел громче.
– Что ты говоришь? Что? Я тебя не слышу!
Жоан прикусил губу, глаза его гневно сверкнули. Сейчас он выглядел, в точности как разгневанный глава средневекового благородного семейства. Кажется, правила приличия внезапно перестали его интересовать.
– Не раздражай меня!
– Это ты не раздражай меня! – возразила Рейчел.
Неожиданно Жоан сунул руку в салон машины и выхватил ключи из замка зажигания.
Рейчел испуганно вскрикнула, испытывая иррациональный ужас перед разгневанным мужчиной. Инстинкт самосохранения подсказывал покориться и не возражать, так как Жоан был зол как сто чертей. Однако внезапно ей пришло в голову, что, согласившись остаться на завтрак, она должна будет выслушивать бесконечные морализаторские тирады хозяина дома. Ужасная мысль помогла перепуганной женщине справиться с волнением.
