Алана Инош - Ты
— Саш... Доброе утро. Ты чего такая расстроенная?
Александра отделилась от косяка, прошлась босиком по кабинету, заложив руки за спину. Я опять невольно залюбовалась её длинными, гладкими ногами.
— Как же мне не расстраиваться, если моя жена в первую брачную ночь ушла от меня на диван? — сказала она с шутливой грустинкой. — Просыпаюсь, хочу тебя обнять и поцеловать — а тебя нет...
Мой организм бунтовал, не желая просыпаться. Каждой клеточкой он стремился растечься по дивану и впасть в кому.
— Прости, Сашунь... Я, вообще-то, собиралась вернуться, но что-то задремала тут, — хрипло простонала я.
— Ну ладно, тогда я хочу моральную компенсацию в виде идеально сваренного кофе и завтрака, — сказала Александра, блестя солнечными искорками в жемчужных глазах. — Пока я принимаю душ — чтоб всё было готово!
Встряхнув волосами, я изо всех сил старалась сбросить с себя наползающий и опутывающий меня своими осьминожьими щупальцами коматоз.
— Хорошо, сейчас всё сделаю...
Александра заставила меня снова сесть, надавив на плечо: она увидела на столе тонометр.
— Так, стоп-стоп, — нахмурилась она. — Лёлик, ты плохо себя чувствуешь?
— Нет, всё нормально, — попыталась я заверить её. — Это я так — для контроля измеряла.
— А вот сейчас мы и проконтролируем ещё раз, — сказала Александра, беря со стола прибор.
Деваться было некуда. Я просунула руку в манжету, про себя молясь: "Только бы понизилось, только бы понизилось". Мне очень не хотелось огорчать моего ангела-хранителя.
Давление хоть и снизилось по сравнению с ночным, но всё равно нормальным его назвать было нельзя. Александра вздохнула, покачала головой... Не успев и ойкнуть, я снова оказалась у неё на руках, а потом — в постели. Через пятнадцать минут моя супруга с чуть влажными причёсанными волосами принесла наш традиционный завтрак — омлет, поджаренный хлеб, кофе и черносмородиновый джем. Правда, в моей чашке вместо кофе был ромашковый отвар с мелиссой — золотистый, полный солнечного тепла и напоминающий о лете.
— Чего с шарами-то этими делать? — всплыл у меня ночной вопрос.
— А чего? — Александра аппетитно хрустнула тостом, намазанным вареньем. — Пусть повисят. Заходишь домой — и будто праздник.
— Ладно. — Я уютно устроила голову на её плече и закрыла глаза.
Да, август прошёл спокойно, но его роль на себя решил взять грядущий апрель. Впрочем, мы пока ещё не знали об этом и просто растворялись в счастье настоящего дня. Сентябрьское солнце приветливо щекотало веки, а со спины меня прикрывало от холодного дыхания неизвестности надёжное и сильное крыло.
25. Ты меня не любишь
— Здравствуйте, извините за беспокойство. Мне нужно поговорить с Сашей. Трубку она не берёт, а разговор важный и срочный. Это единственный способ до неё достучаться.
— Её ещё нет. Она на работе.
— Я понимаю... Но я приехала издалека, мои вещи на вокзале в камере хранения, идти мне некуда. Могу я её подождать?
Да, корифеи литературы не рекомендуют начинать текст с диалога, и это вполне обоснованно: кто произнёс реплики в начале главы? Где и когда происходит действие? Из самих только реплик это не всегда понятно, читателю приходится догадываться. Но автору этих записок многие мудрые советы не идут впрок. Своевольный он, автор — что хоТИТ, то и вороТИТ, самоуверенно полагая, что из таких вот приёмчиков — либо не рекомендуемых, либо избитых, либо рискованных — делает свои "фишки", как-то оригинально их обыгрывая. Что ж, позволим автору и далее пребывать в этой уверенности... Тем более, что персонаж-то, произнёсший самую первую реплику — вот он.
— Ну хорошо, проходите, — удивлённо проговорила я, открывая дверь и впуская в квартиру девушку в короткой кожаной курточке, чёрной мини-юбке и красных лаковых сапожках на высоченных шпильках.
Это была брюнеточка Алиса — бывшая девушка Александры. Зачем я её вообще впустила? Ну, если со мною ведут себя вежливо и адекватно, то и я обычно отвечаю взаимностью, а Алиса разговаривала именно так.
— Можете не разуваться, вытрите только ноги о коврик, — сказала я. — И проходите в гостиную.
Алиса старательно выполнила мою инструкцию. Усевшись в кресло, она уставилась на свои сцепленные замком пальцы с длиннющими накладными ногтями. Я хотела было вернуться к прерванной работе, но некстати вспомнила о гостеприимстве.
— Чаю или кофе? Или, может, воды, сока?
— Спасибо большое, от чашки кофе не откажусь, — ответила Алиса. — На улице холодина жуткая.
Возясь на кухне с кофеваркой, я задумалась: а с какого, собственно говоря, перепугу я перед ней так расшаркиваюсь и обхаживаю её, как дорогую и званую гостью? Вежливость вежливостью, но и без кофе она, в принципе, прекрасно обошлась бы... Тем более, что неясно, с какими целями она вообще сюда явилась. Больше года о ней не было ни слуху ни духу, и вот вам — здравствуйте, я ваша тётя!.. Но кофе был сварен — не выливать же, и я понесла чашку ароматной арабики неожиданной вечерней гостье.
— Спасибо огромное, — поблагодарила Алиса. Принимая чашку, она слегка царапнула меня своими пластмассовыми когтями.
Считая свой долг хозяйки исполненным, я вернулась в кабинет, к компьютеру, но сосредоточиться не очень получалось. Мои мысли беспокойно возвращались к одной и той же теме: какого лешего Алисе понадобилась Александра и что у неё за разговор такой важный, ради которого она не постеснялась заявиться к нам в дом? В гостиной слышался стук каблуков: гостья расхаживала по комнате, и меня это напрягало. Нет, не то чтобы я опасалась, что она что-нибудь украдёт, но внутренний голос советовал мне хоть краем глаза, да приглядывать за ней.
Остановившись в дверях, я спросила:
— А можно поинтересоваться хотя бы в общих чертах, что у вас за дело к Саше?
Пустая чашка уже стояла на столике, а Алиса рассматривала наши семейные фотографии на полке. Обернувшись, она со странной, сальной улыбочкой ответила:
