Елена Колина - Хорошее настроение (сборник)
– Они думали, что мы воришки, – рассмеялся Эд, – таковыми мы и оказались.
Смех у него был совсем здоровым. В том смысле, что это был смех здорового мужчины, потешающегося над своей слабостью.
– Как будущий юрист… – сказала Анна и уточнила, – на третьем курсе юридической академии учусь. Так вот, как будущий юрист я могу сказать, что с «Нового континента» за причиненный ущерб ты можешь слупить немалые деньги. В Америке! Там человек поскользнется на мокром полу в магазине, и если не было таблички: «Осторожно – мокро!» – будут платить до пенсии.
– Был я в Америке, – скривился Эд. – Учился, стажировался два года. Отличная страна, конечно. На одного жителя два юриста. Скукотища. Чем, скажи, провинился хозяин «Нового континента» или охранники, что у них ночью змеелов нарисовался? Хамили, было. Людям не верят – факт. Но чтобы в суд их тащить? Вот сперли мы поесть – и квиты.
– Странная логика.
– Наша логика, российская. Знаешь, будущий юрист Аня, какие в Америке законы? Вот идешь ты по набережной и видишь, что тонет человек. Что делаешь? Правильно, бросаешься спасать. Не удалось, человек утонул, а ты на берег выбрался. Дальше. Тебя – в суд. Три месяца разбирательств. Мог или не мог спасти, как ты руками-ногами дрыгал, кто видел и может подтвердить, а кто адекватность свидетелей удостоверит? Мрак! При этом: шел бы ты и шел по набережной, на телефончик снимал, как бедогала тонет, – взятки гладки. Не рыпайся, не привлекут.
– Но при этом ты обязан доказать, что не умеешь плавать и поэтому не оказал помощь.
– Легко! Ногу свело. Страх высоты – не могу прыгать с парапета. Отмазаться от подвига всегда проще, чем в него вляпаться. В Америке. У нас пока здравый смысл не отменили. Поэтому Россию я на двадцать америк не променяю.
Эд менялся на глазах. Становился уверенным, спокойным, отвечающим за свои слова и прощающим другим заблуждения – сильным мужчиной без гонора и самолюбования. А еще два часа назад чуть не плакал по-детски от страха. Анна и поехала-то с ним, поддавшись материнским инстинктам. Получается – навязалась.
– Я на вечернем в юридическом учусь, – зачем-то уточнила она, – а работаю продавцом-консультантом в мебельном магазине. Диванами не интересуешься? Могу подсказать и скидку устроить. А еще объяснить разницу между итальянской и китайской корпусной мебелью, с первого взгляда ее не отличишь. Также в продаже имеем кресла из ротанга производства Индонезии, – быстро говорила она.
– Нет, – покачал головой Эд, – мебелью не интересуюсь.
Его удивила внезапная перемена настроения Анны.
– Я тебя чем-то обидел? – спросил Эд прямо.
– С чего ты взял?
– С того, что ты вдруг заговорила так… – подыскивал Эд слова, – так, как девушка, у которой большая трагедия – сломался ноготь.
– Ноготь у меня не ломался. Но вообще-то я выгляжу, наверное, кошмарно. Да?
– Ты выглядишь прекрасно. Это я заметил еще до нападения гадюки.
Анна сразу повеселела. Ее невольное кокетство вырвалось из-за внутренней смены статуса: из мамы-опекунши – в девушку-симпатяшку.
– Чем ты занимаешься? – спросила Аня.
– Я живу в Костроме, у меня провайдерская фирма небольшая.
– Да-а-а? – удивленно, не без столичного снобизма, протянула Аня. – Отказался от Америки, да и в Москве работу наверняка мог найти. Впервые вижу здорового живого человека, который предпочитает провинцию.
– Не такого уж здорового, – улыбаясь, кивнул на свою руку Эд, – и неизвестно, насколько долго живого.
– В самом деле! – подхватилась Анна. – Что они себе позволяют!
Она решительно распахнула дверь кабинета:
– Мы сидим уже три часа! Безобразие, никакой врачебной помощи и внимания!
Доктор и медсестра пили чай. Повернули головы и с досадой посмотрели на Анну.
– Сейчас она скажет, – с набитым ртом сказал доктор, – что будет жаловаться.
– Да, я буду жаловаться! – подтвердила Анна. – Это больница или приемная морга?
– Имеется и морг, – поднялся врач, – но вашему знакомому туда еще рановато.
Доктор вышел в коридор, подошел к Эду:
– Как самочувствие?
– Вроде нормально.
– Можете идти домой.
– Как домой? – опешила Анна. – А лечить противоядием?
– При укусах гадюки, – ответил доктор, – лечение симптоматическое. Никаких симптомов интоксикации мы не наблюдаем. Три часа – достаточный срок, чтобы проявились осложнения.
– Но его рука! – настаивала Аня. – Она же вспухла.
– Попейте антигистаминные средства. Димедрол, тавегил, супрастин, кларитин – любое, – устало перечислил доктор. – Но и без лекарств дня через два отек спадет. До свидания!
Обескураженные Аня и Эд не успели попрощаться и поблагодарить – доктор скрылся за дверью.
Когда вышли за больничную ограду, Эд пожал плечами:
– Зачем мы вообще сюда приезжали? Врач «скорой» мог бы сказать, что опасности нет.
– Кто же мог знать, – не согласилась Анна, – что у тебя организм, легко переваривающий гадючий яд. В серпентарии тебе цены бы не было. Кусайте Эда кобры-аспиды! В цирке еще можно выступать. Входишь в большой стеклянный аквариум, со всех сторон тебя гадюки да гюрзы жалят. А тебе – хоть бы что. Зрители аплодируют.
– Ага! У меня опухают ноги-руки, выкатываются глаза – и все это на потеху сытой публике. Нет уж, спасибо!
Они несли ерунду, потому что расставаться не хотелось, а повода продолжить общение не находилось.
Наконец Эд спросил:
– Метро далеко отсюда?
– Три минуты тихим шагом до «Сокольников». Но метро откроется через два часа. Куда поедешь?
– На вокзал. Билет вчерашний пропал, куплю новый. А ты?
– Поймаю такси, мне недалеко.
– Давай провожу? Все равно время есть.
– Ну, если все равно и время есть…
Они шли по Стромынке, подтрунивая друг над другом. Проще говоря, флиртуя. Ночь была прекрасной: летней, теплой, с запахом зелени, который источала даже чахлая городская растительность. Редкие автомобили, проносящиеся мимо, не отравляли своими выхлопными газами веселый ночной дух.
Улица Стромынка переходила в мост над Яузой. На середине моста Эд неожиданно затормозил.
– Аня! – сказал он тревожно.
– Что?
– Сейчас будет авария.
И тут они увидели, как мчащаяся под ними по набережной машина вильнула в сторону, к ограждению, которое уберегло автомобиль от падения в реку. Машина пропахала ограждение, сбивая его, как деревянный штакетник, наконец остановилась.
Эд и Аня замерли, облегченно вздохнули, когда увидели, что водитель не пострадал, выбрался через пассажирскую дверь.
– Как ты догадался? – тихо спросила Аня.
– Не знаю, – так же тихо и растерянно ответил Эд. – Вдруг картинка перед глазами. Может, это яд так странно подействовал?
