Джеки Коллинз - Женатые любовники
Сначала Люси хотела прибавить скорость, но потом передумала и, прижавшись к тротуару, остановила «Мерседес».
Полицейский автомобиль затормозил чуть сзади. Из него вышел коп и уверенной походкой двинулся к ее машине.
— Ваши права и регистрационные документы на машину, — небрежно бросил он, не глядя на Люси. Та, напротив, окинула его внимательным взглядом. На вид копу было лет тридцать пять — тридцать семь, но он уже обзавелся выпирающим животиком. Лицо его было бесстрастным, даже равнодушным. Такие лица бывают у людей, которые выполняют свою рутинную и уже порядком поднадоевшую работу.
«Ничего, дружок, — не без злорадства подумала Люси. — Сейчас ты у меня запоешь по-другому».
— Прошу прощения, офицер, — промурлыкала она. — Я, вероятно, что-то нарушила, но вы должны меня понять. Я только что застала своего мужа в постели с другой женщиной, поэтому я, естественно, порядком расстроена. — Люси сделала паузу, давая легавому возможность переварить полученную информацию, и только потом нанесла решающий удар. — Что касается документов, то я, к сожалению, их не захватила, — сказала она с самым смиренным видом, — но вы, вероятно, меня и так знаете. Я — Люси Лайонс, киноактриса. Вы видели фильм «Голубой сапфир»? Я в нем снималась, не припоминаете?
Выпучив глаза, кои так резко наклонился к окошку водительской дверцы, что Люси испугалась, как бы он не треснулся о крышу машины. Кадык его дернулся — полицейский судорожно сглотнул.
— Д-да, мисс Лайонс, конечно… Я вас сразу узнал, — пробормотал коп. Конечно, он смотрел «Голубой сапфир», и не один раз. Роскошные формы главной героини несомненно произвели на него неизгладимое впечатление. Глядя на Люси, он подумал, что она и сейчас горячая штучка, хотя в окно «Мерседеса» ему были видны только ее лицо, обрамленное черными как вороново крыло волосами, и лежащие на руле холеные руки с длинными ногтями. Копу нравились и Шэрон Стоун, и Деми Мур, но по сравнению с Люси Лайонс обе выглядели старыми кошелками.
— Но, мисс… дело в том, что вы действительно проехали на красный, — добавил он, слегка прочистив горло.
— Мне очень жаль, офицер, — Люси взяла на пол-октавы ниже, отчего ее глубокое контральто прозвучало особенно сексуально. — Обещаю, что это больше не повторится.
— Что ж, пожалуй, на этот раз я вас отпущу, — сказал полицейский. — Но только постарайтесь больше не нарушать! — добавил он чуть строже.
— Конечно, офицер, я больше не буду. Обещаю! — мурлыкнула Люси. — Огромное вам спасибо.
Остановка пошла ей на пользу. Во всяком случае, отъезжая от бордюра, она чувствовала себя намного спокойнее.
Теперь Люси твердо знала: она еще может очаровывать людей.
Особенно мужчин.
А это значило, что она сможет добиться всего, что ни пожелает.
* * *Аня не умела водить машину, поэтому водителю Гамильтона она сказала, чтобы он отвез ее в универмаг «Барни», а через три часа ждал у выхода из «Нейман Маркуса».
Как только водитель уехал, Аня пешком дошла до отеля «Беверли-Уилшир», торопливо пересекла вестибюль, вышла через черный ход и села в такси. Райан продиктовал адрес Дона, его-то она и назвала водителю.
Аня волновалась. Через считаные минуты ей предстояло встретиться с человеком, который слишком много знал о ее жизни. А что она знала о нем?
Немного. Что собой представляет Райан Ричардс, ей было известно в основном со слов Гамильтона и из Интернета, в который она вышла с компьютера мисс Данн.
Просмотрев рецензии на некоторые его фильмы, Аня довольно быстро уяснила себе, что Райан снимает глубокие, серьезные картины, каждая из которых становилась событием в узком кругу ценителей настоящего кино. Что касалось Гамильтона, то он отзывался о зяте как о талантливом, но непрактичном неудачнике.
А еще Аня помнила, что он — единственный мужчина, кто был добр к ней.
Но будет ли он хранить ее тайну теперь, когда она вышла замуж за его тестя?
Выяснить это Ане было необходимо.
* * *Незадолго до полудня Райан приехал к Эви, чтобы убедиться — у сестры и племянников все в порядке. Там он застал мать, которая сразу накинулась на него с обвинениями, почему, дескать, он никогда не говорил ей о том, что между Эви и Марти не все благополучно.
— Ты должен был мне все рассказать! — твердо сказала Норин и укоризненно погрозила Райану пальцем, как будто ему было шесть лет.
— Извини, ма, но мне не хотелось лишний раз тебя волновать, — оправдывался Райан.
Но Норин только качала головой и продолжала его отчитывать.
Райан хотел признаться матери, что хочет развестись с Мэнди, но промолчал. Момент был явно не самым подходящим.
Перекусив и сыграв с племянниками несколько геймов в баскетбол, Райан попрощался с родными и поехал к Дону.
Приятель был настолько уверен, что его дом понадобился Райану для романтического свидания, что заранее охладил несколько бутылок шампанского и оставил в холодильнике фунт иранской икры. Глядя на внушительных размеров стеклянную банку, Райан только головой покачал. С его точки зрения, икра плохо сочеталась с сексом. Впрочем, Дон был холостяком, и у него мог быть свой взгляд на то, как следует принимать женщин.
Коротая время до приезда Ани, Райан бесцельно бродил по дому. «Холостяцкая нора» Дона казалась ему не особенно уютной из-за обилия хрома, стекла, светлой кожаной мебели, современных абстрактных картин и обилия технических новинок. Не нравился ему и безупречный порядок, из-за которого комнаты казались какими-то нежилыми.
Впрочем, порядок Дон любил всегда. Райан хорошо помнил крошечную квартирку, которую они снимали, когда учились в колледже. Уже тогда Дон был аккуратистом, без возражений убирая за обоими. Кто бы мог подумать, что уже через несколько лет он станет знаменитостью?
Зайдя в спальню, Райан не смог удержаться и стал внимательно оглядываться по сторонам, ища какой-нибудь след, оставленный Кэмерон. Переспала ли она с Доном? Как на самом деле она к нему относится? Намерена ли она переехать к нему жить?
Господи, оборвал себя Райан, зачем задавать себе эти вопросы, зачем мучить себя? Кэмерон — девушка Дона. Точка. И ему остается только смириться с этим.
* * *— Давно я так приятно не отдыхал, — заметил Дон, опускаясь в шезлонг рядом с Кэмерон. — А ты?
— Я тоже, — пробормотала она, подставляя лицо теплым солнечным лучам.
— Люблю слушать шум прибоя, — сказал Дон и, наклонившись к ней, провел пальцами по ее животу. — Мерный рокот волн действует на меня как гипноз. Стоит закрыть глаза, и уже через десять минут начинает казаться, будто ты перенесся в другой мир. Или в другое время.
