Тамара Маккинли - Гостья из тьмы
– Мы плывем в Тасманию! – сказал он, улыбнувшись. У нее от удивления не нашлось слов. Фин обнял ее и поцеловал. – Ты впустила меня в свое прошлое, Молли. Теперь моя очередь. Я хочу показать тебе, насколько красива Тасмания, и познакомить с теми местами, где вырос я.
В Мельбурнском порту кипела жизнь. Такси пробиралось среди толп пассажиров с вещами. «Тасманская принцесса» мягко покачивалась на приколе. Фин, поддерживая за локоть, провел ее через пассажирский терминал, и Матильда в изумлении осмотрелась. Покрашенные в голубое и белое палубы корабля были полны беспорядочно снующих пассажиров. Над ними возвышалась широкая труба с австралийским флагом на вершине.
– Я заказал самую большую каюту, – гордо объявил Фин. – Надеюсь, тебе понравится.
Они дождались, пока матрос в форме открыл каюту, понимающе улыбнулся и, взяв под козырек, скрылся в коридоре. Затем Фин подхватил Матильду на руки и перенес через порог.
– Эта каюта, конечно, не дом в Чуринге или Вилге, но на ближайшие двенадцать часов станет нашим домом.
Матильда обняла его за шею, прижавшись к нему изо всех сил. Наконец-то они были одни, и ее больше не смущали понимающие улыбки пассажиров и команды. И все-таки она никак не могла привыкнуть к тому, в какой безопасности ощущает себя в его объятиях, какой молодой и красивой чувствует себя рядом с ним. А самое удивительное дело – насколько все это кажется ей правильным!
Фин захлопнул дверь каюты и запер ее на ключ, потом крепко прижал Матильду к себе. Сердца их бились в унисон. Глаза его потемнели, когда он наклонился и мягко, но требовательно поцеловал ее в губы.
Матильда обнимала его, немного испуганная тем, что будет дальше, но ее тело как будто знало, что делать. Неожиданно Фин выпустил ее, и острое разочарование кольнуло Матильду в сердце.
– Я только освежусь, родная. Это не займет много времени, – нежно сказал он. Матильда хотела задержать его и сказать, что не хочет никакой брачной ночи. На нее вдруг накатила волна дикого страха. Воспоминания о Мервине и его грубых руках были так ярки, что она даже ощутила смрадный запах немытого тела и услышала его вонючее дыхание.
Ее передернуло, а руки сами собой сжались в кулаки. Что, если интимная жизнь с Фином вернет весь ужас ее прошлого? Что, если она не сможет пересилить себя и дать мужу то, чего он так жаждет?
– О, Фин! – заплакала она, закрыв лицо ладонями. – Что же мне делать?
– Молли, что случилось? – нежный голос Фина прорвался к ней сквозь отчаяние. – Я больше никогда тебя не покину. Прости меня!
Матильда попыталась что-то сказать, но он приложил ей палец к губам.
– Ш-ш-ш, родная. Я все знаю. И все понимаю, любимая.
Он стал осыпать ее лицо поцелуями, затем завладел губами, и Матильда почувствовала, как тень Мервина растворяется под натиском этих ласковых губ и рук. Фин нежно гладил ее лицо и шею, и она уже не понимала, как могла сравнивать этот праздник чувств со своим ужасным прошлым опытом.
Фин целовал ее шею и ямку между ключицами, затем спустился к груди, прокладывая огненную дорожку к животу. Его руки ласкали ее грудь, рождая бесконечную волну желания, сметающую все сомнения и страхи. Она плавилась под его руками, и, когда ее платье воздушным облаком упало к ногам, Матильда выгнулась навстречу Фину, мечтая потушить пожар внутри.
Его тело было крепким и удивительно нежным на ощупь. Она гладила широкую грудь, погружая пальцы в темные завитки, вдыхала его запах, пробовала на вкус солоноватую кожу. Весь окружающий мир исчез. Осталось только мощное желание соединиться с ним, слиться в одно целое. И когда он медленно вошел в нее, Матильда обхватила его бедра ногами, впуская еще глубже. Их тела наконец соединились и задвигались в едином ритме, дыхание смешалось. Они поднимались к вершине в безудержном порыве, пока мир не взорвался и не разлетелся на ослепительные осколки.
Матильда лежала в уютном кольце сильных рук, чувствуя себя бездыханной, но довольной, как кошка, пригревшаяся на солнышке. Руки Фина нежно ласкали ее грудь, а потом опустились к бедрам, зарождая новую волну желания.
– Я люблю вас, миссис Макколи, – тихо прошептал он.
Тасмания поразила Матильду с первого взгляда. Она не особенно много знала об этом седьмом австралийском штате, но когда они познакомились с Фином, заглянула в свой старенький атлас. И сейчас с восторгом поняла, что никакой атлас не мог рассказать ей об этой величественной панораме гор на горизонте.
Давенпорт оказался сонным портовым городком, расположенным между рекой Мерси и Бассовым проливом. Черные скалы и желтая песчаная полоса отделяли море от зеленого берега, где среди густой травы и лиственных деревьев прятались деревянные домики в небольшой долине у подножия холмов.
Веселые соломенные крыши утопали в зелени деревьев среди лужаек и ярких цветников. Матильда с удовольствием осталась бы здесь, но Фин нанял машину, торопясь показать ей родные места, и они поехали на юг.
Мианда лежала в середине огромной равнины и немного напомнила ей Чурингу. Однако расстояния между фермами здесь были меньше, трава зеленее, а краски мягче. Она заскучала по стаям разноцветных птиц, по крикам попугаев и хохоту кукабурров.
Фин показал ей небольшой деревянный дом у подножия холма, окруженный зелеными пастбищами. Он был явно маловат для большой семьи, проживающей теперь в нем, и Матильда удивилась, почему они его не достроят.
– Наверное, нет денег, – объяснил Фин. – У большинства тасманцев мало денег и много земли. Они обычно не успевают накопить богатства для своих наследников: все деньги уходят на ведение хозяйства, – улыбнулся он. – Почти как у соседей в Новом Южном Уэльсе.
– Не у всех, – хитро улыбнулась она. – У меня есть деньги, и я не собираюсь больше быть бедной!
Фин рассмеялся и обнял ее, целуя в макушку.
– Пойдем, покажу тебе мою старую школу.
Они посетили маленькую школу, где был всего один класс, и Фин все поражался, какой огромной она казалась ему в детстве. Потом съездили в небольшой городок в двадцати милях от фермы, куда Фин в детстве приезжал посмотреть кино и поесть мороженое.
В конце концов Матильда поняла, что Тасмания сильно отличается от австралийской глуши, и теперь ей даже не верилось, что она считается той же страной. Трава здесь была гуще и сочнее, долины между холмами украшали огромные озера. На деревьях краснели яблоки и другие фрукты, а поля лаванды и маков колыхались под теплым ветерком.
Юго-восточное побережье надежно охранялось скальными хребтами, отбрасывавшими причудливые тени на такой ослепительно белый песок, что смотреть было больно. Водопады падали с головокружительной высоты в непроходимые джунгли. Тихие укромные пляжи, застывшие под палящим небом, были идеальным местом для молодоженов, где они могли вволю поплавать и любить друг друга, зная, что, кроме редких птиц, никто не потревожит их уединение.
