"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри

— Ну, а что потом? — нетерпеливо спросила Кортни. — Вам удалось найти эту женщину, бывшую супругу доктора Роулингса?

— В общем, да. Но не это главное, — несколько уклончиво ответил Перл.

Они уже остановились возле дома Локриджей и, покопавшись в кармане, Перл достал оттуда ключи.

— Кортни, — сказал он, протягивая ей связку, — вон тем длинным ключом, пожалуйста, открой дверь, а то мне не слишком удобно это делать.

Она поковырялась ключом в замке и, спустя несколько мгновений, дверь была открыта.

— А что же главное? — с любопытством спросила Кортни. — Что произошло с вами во время этой поездки?

Перл снова оживился:

— Понимаешь, когда мы добрались до Мексики, к Келли снова стала возвращаться память. Как будто пленку отматывали назад, как в кино. Понимаешь?

Когда они прошли в весьма скупо обставленную гостиную, Перл положил пластиковые коробки с едой на стол и, открыв одну из них, предложил:

— Не хочешь чипсов?

Кортни только отрицательно помотала головой. То, что ей сказал Перл, занимало ее сейчас гораздо больше, чем проблемы наполнения желудка.

— Так что, неужели она все вспомнила? — потрясенно спросила Кортни. — Честно говоря, я не могу даже поверить в это.

Перл уверенно кивнул:

— Да. Но ты не должна никому об этом говорить. Это тайна, понимаешь?

Он доверительно посмотрел ей в глаза, и Кортни тут же оживленно закивала головой:

— Конечно, конечно, обещаю, что никому не расскажу об этом.

Перл загреб в ладонь горсть картофельных хлопьев и, расхаживая по гостиной взад–вперед, продолжил свой рассказ:

— Так вот, когда Келли стало лучше, до нас дошло, что ее заставят давать показания в суде и, скорее всего, признают виновной в непредумышленном убийстве. Но это произойдет только в том случае, если она не предоставит суду веских доказательств того, что она защищала свою жизнь.

Кортни кивнула:

— Да, похоже, что все обстоит именно так. Перл поднял палец:

— Не похоже, а на самом деле все обстоит именно так. Вот поэтому мистер СиСи отослал дочь из города, пока доказательства не будут найдены. Вот теперь я хоть немного прощен? — он лукаво заглянул ей в глаза.

Кортни выглядела немного смущенной:

— Ну хорошо, — пробормотала она, — насчет Келли мне все понятно. — А при чем же здесь Элис?

Перл с радостной улыбкой развел руками:

— А Элис здесь ни при чем. Это совершенно отдельная глава нашей саги. Когда мы нашли бывшую супругу доктора Роулингса — Присциллу Макинтош, она сказала, что ей самой мало что известно о смерти моего брата Брайана. А вот Элис, по ее словам, могла бы помочь мне. Элис знает, что произошло с моим братом, и я должен все выяснить. Ведь правда? — он хитро улыбнулся и отправил в рот очередную порцию картофельных чипсов.

Кортни остолбенело хлопала глазами:

— И ты помог Элис сбежать из клиники?

Перл беспечно пожал плечами:

— Что значит «помог»? Я ее просто вырвал из лап Роулингса. Представляешь, что было бы с ней, если бы она продолжала оставаться там? Между прочим, у меня осталась еще одна обязанность по отношению к этой клинике. Точнее, по отношению к одному из ее пациентов.

Кортни наморщила лоб:

— Что ты имеешь в виду?

Перл снова улыбнулся:

— Ты забыла о нашем общем друге Оуэне Муре. Я должен вернуться за ним.

Не скрывая иронии, она воскликнула:

— Чудесно! Перл, скоро тебя будут звать освободителем.

— Кортни, но у меня нет выбора, — добродушно ответил Перл. — Я должен выяснить, что случилось с моим братом. Существует только один способ…

Внезапно в гостиной появилась Элис. Очевидно, услышав голос Перла, она вошла в комнату, но, встретившись взглядом с Кортни, опасливо попятилась:

— Эй, Элис, — радостно воскликнул Перл, — не бойся! Заходи, здесь тебя никто не обидит.

Элис боязливо смотрела на подругу Перла, который тем временем с пылкой горячностью говорил:

— Элис, ты должна ее помнить, это же Кортни. Она приходила ко мне в больницу. Ну что, вспомнила? Вот и молодец! Я вижу, что ты уже не боишься.

Хромота и костыли не помешали Джине добраться до ресторана «Ориент Экспресс». Войдя в зал, она заметила сидевшего за стойкой бара окружного прокурора и направилась к нему.

Кейт Тиммонс в этот момент разговаривал по телефону. Внимание его было столь сильно поглощено этим разговором, что он не слышал тихого стука костылей за своей спиной. Кстати, Джина и не стремилась к тому, чтобы обратить на себя внимание раньше времени. Она осторожно остановилась в шаге позади Тиммонса и внимательно слушала сердитые слова своего любовника, обращенные, слана Богу, не к ней, а к какому‑то из его помощников.

— Ну так вот, мне нужно знать все об этой Лили Лайт, — говорил Тиммонс, — и как можно быстрее. Да, постарайся не задерживаться ни минуты. Собери все, что на нее есть… Ну не знаю, воспользуйся архивами, поройся в библиотеках… Да, кстати, это была бы весьма полезная информация. Узнай, что о ней пишут в газетах, и обязательно раздобудь мне ее фотографию. Перерой все полицейские архивы, на которые только сможешь найти выход. Узнай, нет ли на нее чего‑нибудь в компьютерных архивах ФБР. В общем, все, все возможное. Все, давай.

Без особой приветливости распрощавшись с помощником, Тиммонс бросил трубку. Весь его вид говорил о состоянии крайнего раздражения. Придвинув к себе стакан с коктейлем, стоявший рядом на стойке, Тиммонс уже собирался продолжить знакомство с этим напитком, когда за его спиной раздался насмешливый голос Джины:

— Неужели она действительно так сильно тебя интересует? Держу пари, Кейт, что ты собрался начать расследование.

Услышав Джину, окружной прокурор вздрогнул и едва не выронил стакан:

— Не надо подкрадываться ко мне сзади, — нервно воскликнул он. — Ты же знаешь, как я этого не люблю.

Джина с достоинством вскинула голову:

— А ты должен знать, дорогой, что я очень люблю подслушивать. Это одно из моих самых любимых занятий. Кстати, ты говорил с Мейсоном?

При упоминании имени своего бывшего помощника, физиономия Кейта Тиммонса приобрела такое выражение, словно его одолевал рвотный рефлекс:

— Говорил, говорил, — брезгливо ответил он. — По–моему, у Мейсона совершенно отключились мозги. Ты бы послушала, что за бред он здесь нес. У меня было такое ощущение, будто ему ампутировали разум. Он мне твердил что‑то о спасении души, о человечности, о вере… Какой‑то несусветный бред.

Тиммонс так разнервничался, что стал размахивать руками, словно на базаре:

— Не знаю, где он этого начитался. Может, эта сумасшедшая Лили Лайт вбила ему в голову подобную ерунду, но он сейчас больше напоминает зомби, действующего и говорящего по чей‑то команде. С ним совершенно невозможно нормально поговорить. Он все время сыплет какими‑то теософическими истинами, в которых столь же много смысла, сколько его можно обнаружить в афишах возле кинотеатра.

Джина с насмешкой улыбкой следила за поведением окружного прокурора. Когда он распалился особенно сильно, она успокаивающе сказала:

— Не надо нервничать, дорогой.

Она попробовала приложиться губами к его шее, но окружной прокурор, резко взмахнув руками, с такой поспешностью отскочил в сторону, словно Джина прикоснулась к нему не своими накрашенными губами, а раскаленным металлическим тавром, которым обычно клеймят лошадей.

— Что ты делаешь?! — почти в истерике закричал он. — Не надо, я же тебя об этом не просил.

Джина вытаращилась на него с таким удивлением, словно увидела перед собой не Кейта Тиммонса, а, по меньшей мере, Рональда Рейгана:

— Да ты что, Кейт? Я просто хотела тебя успокоить. Зачем ты так нервничаешь?

Он в сердцах всплеснул руками:

— Я и не думал нервничать.

Джина не удержалась от иронического смеха:

— Ну конечно. А мне кажется, что ты волнуешься. Тиммонс отвернулся и хмуро пробурчал:

— Я не имею привычки на людях демонстрировать свои чувства и привязанности.