Марианна Монтейро - Нежность
Валентина не стала обматывать голову полотенцем и ее густые влажные после душа волосы были растрепаны.
– Господи… Валентина, ну посмотри, что у тебя на голове… На кого ты похожа!
Дочь отмахнулась.
– Ах, мама… перестань. Я почти целый день была за рулем. К тому же мне не для кого стараться, ведь у меня сейчас нет такого внимательного кавалера, как у тебя.
– Можно подумать, что ты мне завидуешь, – заметила она, почувствовав, что ее укололи слова дочери.
– А почему бы и не позавидовать? – сказала Валентина. – Ты влюбилась в бывшего олимпийского чемпиона, а я связалась с каким-то жалким банковским служащим из провинциального городка. К тому же женатым…
Вероника в запальчивости хотела сказать что-нибудь резкое, но дочь подняла вверх указательный палец.
– Тише, пожалуйста. Дети спят?
Вероника недоумевающе кивнула.
– Надо проверить, – забеспокоилась Валентина.
Женщины пошли по коридору, стараясь ступать бесшумно. Валентина первой приоткрыла дверь спальни.
Из темноты доносилось дружное посапывание детских носиков. Но Валентина посмотрела на мать с тревогой:
– Что-то мне не по себе… – сказала она. – Я не уверена, что наша поездка не скажется на их самочувствии.
Вероника вспомнила, что и она когда-то испытывала по ночам необъяснимое чувство тревоги за здоровье дочери.
– Подойди к ним ближе, проверь, – прошептала Вероника.
Валентина переступила порог. Вероника открыла дверь пошире, чтобы свет из коридора падал в комнату.
– Все в порядке, – Валентина вышла из комнаты. – Пощупала лобики – температуры, кажется, нет, дышат ровно.
Мать и дочь вернулись на кухню.
Вероника как бы невзначай выглянула в окно и изменилась в лице. Слова разочарования и досады чуть не сорвались с ее губ. Особняк Альварадо, окна которого еще недавно ярко светились, был теперь погружен в темноту.
«Неужели этот самоуверенный нахал лег спать?» – подумала Вероника. «А что, если он отправился в какой-нибудь ресторан? Воспользовался тем, что я занята…» У нее защемило сердце.
Вероника испытывала давно забытые чувства. Да, забытые, и потому она приняла их за обычную досаду, гнев. А ведь это была попросту ревность…
– Мама, что с тобой? – от Валентины не ускользнуло состояние матери.
– Что ты сказала?
– Я спросила, что с тобой происходит.
– Да ничего… – небрежно ответила Вероника. Ее рука невольно потянулась к телефону.
– Кому ты собираешься звонить? – воскликнула Валентина.
Не колеблясь больше, Вероника решительно пододвинула к себе аппарат и стала лихорадочно набирать номер Габриэля.
Телефон звонил долго. Наконец в трубке раздался сонный голос Альварадо:
– Какого черта… Алло!
У Вероники отлегло от сердца. Она молча опустила трубку на рычаг.
Валентина посмотрела на мать и отметила, как сияют ее глаза!
– Ну что, мама? Теперь можно спокойно спать? – спросила дочь. – Или будем разговаривать?
– Будем! Разве нам не о чем поговорить?
Прямо посреди кровати стоял поднос, на нем – кофейник и чашки. Вероника налила себе и дочери крепкого кофе.
Валентина сидела рядом и не сводила с нее глаз, откровенно любуясь.
– Какая ты у меня молодая, мамочка. Честное слово!
– Правда? – Вероника просияла.
– Из-за кофе мы не сможем уснуть до утра.
– Ничего, – отозвалась Вероника. – Ты должна мне рассказать, почему приехала сюда да еще с детьми! В середине учебного года!
Валентина некоторое время вертела на ладони чашку.
– Понимаешь, мама… – начала она. – В конце концов мне все надоело, и я подумала, что если не решусь сейчас, то никогда уже не сделаю это…
Мать посмотрела на дочь изучающим взглядом.
– От кого ты убежала? – спросила она. – От Хосе или от твоего Сильвио?
Дочь задумалась.
– Наверное, от них обоих. Но от мужа в первую очередь. Понимаешь, мама… На днях я попросила Хосе посидеть с маленькой Вероникой. Когда вернулась домой, не нашла ни мужа, ни дочери. Представляешь, как я всполошилась?
– Представляю… – Мать вздохнула.
– Я бросилась их искать и случайно встретила соседку, которая мне сказала, что Хосе пошел в университет.
– Он пошел в университет с Вероникой?
– Ну да! Представь себе… Я побежала за ним туда и… – у дочери перехватило дыхание.
Вероника округлила глаза.
– И что же?
– Ну, ничего такого он сделать не успел! – усмехнулась Валентина. – Вокруг полно было людей… Представь себе, стоит посреди университетского двора и любезничает с какой-то своей студенткой! Я сразу поняла, что эта девица давно имеет на него виды: она смотрела на Хосе такими глазами, будто он ее собственность! Да и он был хорош…
Голос дочери задрожал от негодования. Она нервно сцепила пальцы.
– Представляешь, мама? Стоят и строят друг другу глазки! На виду у всех!
– Какой подлец! – возмутилась Вероника. – И что же ты сделала?
– Что, что… Я все время, пока ехала в Мехико, думала – правильно ли поступила… Прости, мне неприятно об этом рассказывать… Понимаешь, я не могла сдержаться, подняла крик… А Хосе набросился на меня, начал выступать: мол, я нарочно прибежала, чтоб опозорить его перед студентами, унизить… ну, тогда я потребовала у него ключи от машины и вот… сама видишь… приехала.
Вероника обдумывала услышанное.
– Ну что ж, девочка моя… – сказала она наконец. – Может, ты и права, может, так и следовало поступить. А что ты имела в виду, когда говорила, что убежала и от Сильвио?
– Ну, здесь все проще и одновременно сложнее, – ответила Валентина.
Вероника подняла брови.
– Говори яснее. Что ты имеешь в виду?
– Как тебе объяснить?.. – Валентина сделала короткую паузу. – Я убежала не от Сильвио, а от самой себя. Как бы ни развивались дальше мои отношения с мужем, я понимаю, что из этой истории с Сильвио Уркиди ничего не выйдет. Во-первых, он женат. Во-вторых, у него есть ребенок… Даже если я разойдусь с мужем, я не смогу жить с Сильвио.
– Тебя останавливает только то, что он женат?
– Нет, еще и то, что он ужасный провинциал, и это заметно во всем. Понимаешь, он мил, и мне нравится с ним бывать, но одно дело свидания, другое – семейная жизнь. Я не выдержу. У меня повторится с ним то же, что и с Хосе. Вот такая ситуация…
Валентина отпила несколько глотков остывшего кофе и чуть не уронила чашку, ставя ее на блюдце.
– Мама, а как у тебя с этим, бывшим олимпийцем?
Вероника словно очнулась. Мысли ее переключились на Альварадо, и это заставило на время забыть о неприятностях дочери.
– С бывшим олимпийцем? Разве ты забыла, как его зовут?
– Может и забыла…
– Габриэль Альварадо!
