Елена Колина - Хорошее настроение (сборник)
Я бы поймал, но тятя. Ну пусть, серавно.
Шуршит везде.
Режим диалога
– Now it takes the lotion from the basket.
– Oh please, mister. Please let me out of here.
– It puts the lotion on its skin or else it gets the hose again.
– Bark bark bark bark!
– Yes, that’s a good, Precious. Okay, now it puts the lotion back in the basket[19].
– Так, это что тут такое. Коты сразу уходят, если залезают на стол. Сразу же уходят.
– Перестает немедленно и уходит от стенки. И обои не трогает никогда!
– Туречик, я же говорю – кот уходит сразу же со стола, берет и уходит. И перестает залезать.
– Не ходит здесь котик, вообще никогда не ходит, иначе по попе он получает, восемь раз. И еще два.
– Не делает так котик никогда, вообще никогда. И уходит!
– Некоторые коты совсем не балуются. Я знаю одного такого, но он куда-то ушел.
– Не каждый котик умеет поспать, как следует. Я знал одного, он всегда как следует спал.
– Один кот сразу уходит! (Это универсальное.)
Все вдвоем
Ничего.
И нет, не заблудился, я тут в тятю играю. А то за большого оставлял, я и хотел, а вдруг неправильно сделал, чтобы знать мне. Тут вот я смотрел, де тятя умывался и плавал тоже, я сам, но буду там. Вот тут в раковину сел, и хорошо, и помылся и как дом. Или я вот в ванну, кабута принимал, и там ооо, сел и не видно совсем. Только ты воду не надо, не клади воду мне, я с собой взял, у меня тут я сам. А воду нет, я только играть, с ней интересно, она ууу, а я ее, а она так, а я напил ее, и ух мокрый! Ишь она. Тятяаа…
(Трогает рукой.)
А давай ты в воду засунься, а я тут рядом, и кабута я тоже большой и как тятя. Буду друг. И как будто большой. Я в ванной люблю. Темно бывает и сидеть, а там ходит кто-то и шумит, и сбоку текло. Давай, тятя, в ванной жить? Только ты, тятя, мокрый какой-то, я попил, хорошая вода, не очень будешь грязный. Я тебя потом помою на руке там, ну хоть не весь будешь, а то мокрый, смиялся прямо, зачем ведь. Язык же вон, и не пользуешься.
И потом, как тятя, пойду за стол, и там делать все. Трудно, но я посижу, а то один ты как. Надо все вдвоем.
Играть
Тятя, мине очень надо, чтобы шоколадка. Давай, чтобы шоколадка настала. Чтобы вот была и лежала тут. Давай ты себе купи мене играть. А она полежит, и ты доешь, и мне шарик скатай, я уже знаю. Это хитрые очень, я всеремя там ловил, а он бегает, и куда-то все прячутся, прямо не знаю. И холодильнике два, и за коробку и в кровати тоже потерял много. Давай чтобы или я вот тут синюю поймаю мышку, у мене тоже есть. С ней не очень интересно, толстая, но тоже могу. А лучше шоколад. Нее, я не буду, мне масла дай.
Это вот злая рука.
Вот эта вот и та тоже, они злая рука и ее злая помогала. Вместе в воду совались, а тятя бедный, и следом, не мог ведь без рук. Там в ванну бросал всякое и руки туда, все стирал, а тятя, а я сбоку, а они, их кусал, знаешь, вот прямо тут, и набил их тоже, они уу.
А меня потом одна взяла, вторая всего водой поливала. Грозили. А я потом сушил, а тятя бедный ведь стоял, пока не достирали. А потом-то тятя их научил, они вот, я смотрю, а тятя меня берет. А руки, кабута, те же самые. Не понимаю я, но пусть.
И вот тут вот к ногам прилипло! Штшта. Штаны! Я буду это, и догоню, как смелый, оторву, и бросался, а как остановится, сразу неинтересно. Только если тапок, но тогда я уже боюсь. Тапки злые. Кусал там один, молчит, а иногда ходит и мимо летает, если балуюсь. Не больно, мяхкий, но все равно.
А то, бываит, вечером, ну когда, а я как волк опять буду, только прыгать и вою. И на луну кабута, тока луна где двери и я на уголок сверху повою, и немножко медведь. Поцарапаю тут, другие медведи посмотрят – Турецкий и не пойдут. А я самый сильный тогда, а тятя ругается, что выл, но я пойду де темно, и там свою. Немношко же если, можно, даже тятя поймет. Нет медведя лучше волка, если котик. Тоже так играть можно.
Кто за главного
Как за главного, так я. Уходишь вот за большую дверь и сидишь там, бывает, долго, а потом обратно, и меня за большого всегда оставляешь. Вот и буду. Я вот, все бы знали, тоже устал – хвост мыл, руки мыл, штаны мыл, живот даже мыл, и на лице там за ухом – мыл! И поспал. И еду поел, и в мешке все проверил, и вермишель за плиту прогнал, и еще помою хвост. Все как следует! Как большой.
А тут надо все опять следить, так не пускал! В ванну закрылся, там плещет. А я! В комнату закрылся, и там в пол веник шуршал. А я! Я же, тятя, не просто посидеть, я смотрю, чтобы как следует, а то вдруг перепутаешь и не так все будет. И ванну унесешь куда-нибудь, а как будем потом. Или там вот веник не так держишь, вдруг и уметешь все, а когда пусто, и негде делать все, чтобы жить. Как будем – тятя, я и стены? Негде спрятаться, а надо.
Тогда раз плохо смотрел, а ты стол туда унес, и за ним еще диван потом, совсем все не так сделал. Еще ничего. А еще потом меня в клетку сунул, а пока не видел – и дом весь спрятал, теперь другой вокруг наделал, а я там тоже любил, даже пусть всякие еще другие тетеньки были, я везде играл, и с ними иногда. Ну, тут тоже хорошо, но всеравно. Ты меня везде пускай, тятя, я посмотрю просто, чтобы ты все правильно. Как же без котов. Все не так же тогда выходит.
Страшный
Тятя, драстуй, тяаао-уоооо!!! Нет! Сразу уходит! Нетнет, сразу, сразу уходит! Ойой! Уходит, я не могу такое, тятя, ты зачем привел, оно злох и висельс и где сверху, ох, топтат, и схвост, я весь как говорить, так прямо не могу! Ни даже ни мне и не показывай, я не буду ето, оно же страшное какое я бежал! Ииии…
(Сидит в ванной.)
Я уже не играюу! Эймоу! Нет, тятя, нет, я не играю яа! Ты злое там принес, уже унес? Я бы хотел, но там висит, и я не буду проверять, неет! Оно там наверху ходило, я же даже прямо и не знаю, что за круглый зверь, и хвост, и топал! Тут теперь все страшно, я осторожно был, прямо так вот пробегу ползком, нет, в кухне тоже, я ползком, а вдруг придет! Иди скорей сюда, и тоже прячься. Я выгляну, я посмотрю. Вот я… вот вы… я вы… я гля… ойнее висит, я побегу.
(Сидит в ванной.)
Тятяаааа! Мене бы там! А ты там не боял его всего? Или ты как там сидишь, а? Да ты здоровый, может, и не страшно! А он там сверху зависел с размаху, прыгал еще, и я такой подумал, все беда, и сразу всех поест, а я же не могу, когда меня поест, и сразу я ушел. Тятяяаа! Мене сюда иди, мы вместе будем сторожить. Я может не боюсь, я может ванну стерегу? Но вот он там сичас сидит, я подсмотрел, хвост придавили, и не бегает по потолку, так, так ему, а я скрадусь, я за столом вот тут, но тоже страшно, я вот здесь, и под стеною пойду, может не увидит, ой нет увидит, я обратно. Тятя, страшно.
(Прячется.)
(Прячется.)
Я нападу эйты! Эйты, а ну смотри я вот тебе как набью тут и, ойойоййооо!
(Убегает.)
