Вирджиния Эндрюс - Хевен
– Ты видела Тома?
– Я не хочу видеть Тома.
Меня передернуло, как ужаленную.
– Фанни Кастил, я тебе столько раз писала. Ты что, не получала мои письма?! – с настойчивостью в голосе спросила я, силой придерживая дверь, чтобы она ее не захлопнула у меня перед носом. – Чтоб тебе пусто было, Фанни! И что ты за тварь?! Если человек к тебе хорошо относится, помнит о тебе и пишет, ты могла хотя бы ответить – если тебе, конечно, не наплевать на всех!
– Наконец-то до тебя дошло, – огрызнулась Фанни.
– Эй, подожди-ка минуту, Фанни! Не можешь же ты просто так взять и хлопнуть передо мной дверью! Я тебе не позволю этого!
– Ничего ты мне не писала, ни разу! – воскликнула она, опасливо обернувшись. – Тебе надо уходить, Хевен. – В ее перепуганных глазах я прочла мольбу. – Они спят там наверху. Преподобный и его жена не любят, когда им напоминают, кто я такая. Они меня предупредили, чтобы я не разговаривала ни с тобой, ни с кем-то другим из Кастилов. Об отце я ничего не слышала с того дня, как попала сюда. – Она смахнула навернувшуюся в уголке глаза слезу, которая успела скатиться по щеке. – Я думала, что отец любил меня больше других, но выходит, что нет. – На следующую слезу она не обратила внимания. – Рада, что ты хорошо выглядишь. – Она присмотрелась к моему лицу, и ее полные красные губы сделались потоньше, слегка растянувшись в улыбке. – Мне надо идти. Боюсь, они проснутся и мне влетит, что разговаривала с тобой. Убирайся отсюда, Хевен Ли. Я больше знать тебя не хочу. И лучше б я тебя никогда не знала. Не помню о тебе ничего хорошего из тех дней, когда мы жили в горах и были детьми. Помню только вонь да голод, да как мерзли ноги, да как всегда всего не хватало.
Я быстро просунула ногу в дверную щель, поняв, что, если Фанни захочет захлопнуть дверь, руками мне ее не удержать.
– Ну-ка погоди, Фанни Луиза Кастил! Я только и думала о тебе все эти долгие два года – днем и ночью, – и ты не можешь вот так сказать мне: «Уходи прочь!» Я хочу знать, как ты все это время жила и хорошо ли с тобой обращались. Ты нужна мне, Фанни, даже если я тебе не нужна. Я помню все хорошее из нашей прошлой жизни в горах и стараюсь забыть все плохое. Помню, как мы согревались в стужу, прижавшись друг к другу. Я люблю тебя, хотя ты всегда доставляла мне огорчения.
– Уходи с веранды, – уже навзрыд, не скрывая, сказала Фанни. – Ничем не могу тебе помочь, ничем.
Она сильно ударила меня по ноге, вытолкнув ее из щели, и захлопнула дверь. Внутри щелкнул замок, и я осталась одна на веранде.
Спотыкаясь, почти ничего не видя из-за слез, я спустилась по лестнице. Логан подошел ко мне, обнял и стал успокаивать:
– Пропади она пропадом за то, что так разговаривала с тобой!
Я дернулась, вне себя от возмущения из-за поведения Фанни. Хотелось просто кричать от ярости. Стоит ли уделять так много любви людям, которые отворачиваются, как только у них отпадает нужда в тебе?
Ну, лишусь я Фанни, ну и что с того? Она ведь никогда не была любящей сестрой… Но почему же мне было так больно?
– Уйди, Логан! – закричала я, набрасываясь на него со сжатыми кулаками, когда он опять попытался меня обнять. – Не нужен ты мне, мне никто не нужен!
Я отвернулась от него, но он схватил меня за руку и развернул лицом к себе.
– Хевен! – воскликнул он. – Что случилось?! Я-то при чем?!
– Пусти меня, – тихо взмолилась я.
– Послушай, – решительно заговорил Логан, – ты срываешь на мне свой гнев, тогда как обидела тебя Фанни. В ней же всегда хватало ненависти, правильно? Когда мы шли сюда, я подумал, что именно таким образом она будет себя вести. Жаль, конечно, что так оно и вышло, но я-то чем виноват? Я решил побыть рядом, подождать, пока понадоблюсь тебе. Я хочу быть нужным тебе, Хевен! Не бросайся на меня с кулаками! Я ничего не совершил, а только восхищался тобой, уважал и любил. Я как-то не верил, что ваш отец взял да и распродал своих детей. Но теперь я этому верю. Прости, что до сегодняшнего дня я не мог до конца поверить в это. Я вырвалась из его рук.
– Ты хочешь сказать, что за это время ни разу не говорил с Фанни обо мне?
– Несколько раз пытался поговорить. Но ты же знаешь Фанни. Все переворачивает по-своему и даже убеждает себя и верит, что якобы меня интересует она, а не ты. Фанни никто не нужен, она думает только о себе. – Он покраснел и посмотрел в землю. – Я понял, что от Фанни лучше держаться подальше.
– Она все такая же лихая девица, да? – с горечью в голосе спросила я, догадываясь, что Фанни вела себя с ним по-прежнему в резко наступательном стиле. Интересно, устоял ли Логан или пал, как все другие?
– Да, – продолжил он, поднимая глаза, – от Фанни нелегко отбиться… Самое лучшее – это держаться от нее подальше.
– Подальше от соблазна?
– Постой! Я стараюсь делать все, чтобы таких, как Фанни, в моей жизни не было. С тех пор, как ты уехала, я продолжаю надеяться, что когда-нибудь девушка по имени Хевен по-настоящему полюбит меня. Нежная и невинная, способная отдать всю себя другому человеку, такая, которую я мог бы уважать. А как я могу уважать такую, как Фанни?
Господи, помоги мне! Как же он сможет теперь уважать меня?
Мы пошли прочь от дома преподобного Вайса и даже ни разу не оглянулись. Очевидно, Фанни хорошо приспособилась к своей новой жизни.
– Логан, Фанни теперь стыдится своей прежней семьи, – со слезами в голосе сказала я. – Я-то думала, она рада будет меня видеть. Были времена, когда мне с ней приходилось воевать, но ведь мы кровная родня, и я все равно люблю ее.
Логан снова порывался обнять, поцеловать меня, но я все отстранялась, смотря в другую сторону.
– А ты, случаем, не знаешь, где находится мой дедушка? – тихо спросила я.
– Конечно, знаю. Я иногда его навещаю, чтобы поговорить о тебе, и часто помогаю ему продать зверюшек, которых он вырезает. Ты знаешь, он настоящий художник в своем деле. У него глаза загорелись, когда я сказал, что ты приедешь. Он так ждет тебя, обещал к твоему приезду, что помоется и оденется во все чистое.
У меня перехватило горло. Неужели дедушка без обычных уговоров пойдет мыться, вымоет голову, наденет чистое?
– А ты видел мисс Дил или знаешь что-нибудь о ней?
– Ее больше здесь нет, – ответил он, крепко сжимая мою руку. – Она ведь уехала еще до тебя, помнишь? И никто о ней больше не слышал. Я иногда захожу в нашу старую школу, тянет все-таки, сажусь на качели и вспоминаю старые времена. Как я уже говорил, я поднимался даже в ваш дом и ходил там по пустым комнатам…
– Зачем тебе это понадобилось? – спросила я в смущении.
– Я ходил туда, чтобы понять кое-что, и, кажется, мне это удалось. Когда я подумаю, что ты, умная и красивая, и Том тоже вышли из такой лачуги, у меня сердце наполняется трепетом и уважением к вам. Не знаю, хватило бы у меня вашего мужества и целеустремленности. Поэтому, когда я вижу Тома…
