Сюзан Саллиз - Дочери Луны
– Конечно. – Эми принялась качать руками вперед и назад, как ребенок, и так они преодолели последние футы до плато и остановились там, наблюдая, как ослы жевали траву, а маленькая Эми издала несколько странных, замечательных звуков, которые Эми-старшая назвала «лунной песенкой».
– Итак, вы здесь, и я могу отправляться домой. Эми, не задерживаясь, повернулась.
– Я должна вернуться к своим козам. Удои стали недостаточно хорошими, потому что я прибегала, лишь чтобы покормить и подоить их дважды в день. А с ними нужно беседовать.
Чарльз остановил ее, положив руку на плечо.
– Подожди, оставайся здесь! Я поухаживаю за твоими вонючими козами, а ты оставайся с Мэг. Но прежде давайте выпьем по чашечке чая. Мне кое-что нужно сказать тебе.
– Никакие они не вонючие! – решительно возразила Эми, когда они направлялись на кухню. – И если ты думаешь обсуждать вопрос о собственности, то ты, должно быть, рехнулся! Мне совершенно ясно, что здесь должно произойти! Тебе тоже должно быть совершенно ясно!
Мэг уловила лишь часть из их разговора, поскольку она в это время отвязывала люльку и переносила ее внутрь дома. Об остальном она догадалась по выражению лица Чарльза.
Мэг быстро проговорила:
– Поднимусь наверх, покормлю Эми. – Взглянув на Эми-старшую, Мэг попросила: – Давайте пообедаем вместе. Ну пожалуйста, Эми.
Пожилая женщина вздохнула и согласилась.
– И нам придется придумать мне новое имя. А то ситуация становится сложной.
Мэг остановилась на полпути наверх.
– Ты не будешь возражать… если мы будем звать тебя бабушка?
Ей пришлось так долго ждать ответа, что она даже подумала, уж не восприняла ли Эми это предложение как оскорбление. Наконец хриплым голосом ее старшая подруга вымолвила:
– Вовсе нет. И… спасибо.
Новость Чарльза, похоже, озадачила новоиспеченную бабушку сверх всякой меры.
– Ты не ошибаешься, Ковак? – переспросила она. Он утвердительно кивнул.
– У матери был поверенный в ее делах юрист, которому она доверяла. Он тоже бежал из Венгрии от русских. Наполовину венгр, наполовину словак, он говорит на многих европейских языках включая греческий! – Оглядев сидевших за столом, Чарльз широко улыбнулся. – Мама завещала свою часть собственности на Артемии тебе, Эми. Все сделано как положено и оформлено юридически.
Лицо Мэг буквально расплылось в улыбке восторга:
– А я и не знала, что половина всей собственности принадлежит тебе… бабушка! Как замечательно!
Однако Эми продолжала хмуриться:
– Дело в том… Когда Андроулис умер, получилась страшная путаница. Все состояние Андроулиса отошло его дочери Кристине. Кроме этого, было еще два или три других острова, поэтому она не собиралась обустраивать этот. Она приехала ко мне в гости и сказала, что я пожизненно могу оставаться здесь и что то же самое распространяется на Еву.
Чарльз пожал плечами.
– Она была не права. Остров Артемия был оставлен вам обеим, тебе и маме. Никаких условий.
Эми наконец-то поверила. Она подняла свой бокал и сказала:
– За Еву Ковак. – Посмотрев на Чарльза, она добавила: – Но не за подарок острова, хотя это просто великолепно. А за семью. – Почти застенчиво она прикоснулась к плечу Чарльза. – Надеюсь, она не стала бы возражать, не так ли, Ковак? У меня нет сына, а у тебя не стало матери. Что ты на это скажешь?
Чарльз не смог вымолвить ни слова, лишь кивнул. Эми продолжала:
– Косвенно, но благодаря Еве у меня есть Мэг и маленькая Эми. А теперь у меня есть и ты. Такое заслуживает тоста, как, по-вашему?
Они оба порывисто обняли Эми. Мэг сказала:
– Я никогда не была так счастлива! Услышав это, Эми закатила глаза и простонала:
– Опять мы к этому вернулись. Общество Взаимного Восхваления собирается в четвертый раз за две недели…
И совершенно неожиданно Чарльз оборвал ее:
– Заткнись, бабка. Она права. Это общество должно почаще проводить свои заседания.
Эми что-то бессвязно затараторила по поводу манер и вообще насчет нового поколения, а Мэг добавила:
– За саму Артемиду. Вот почему приходится собирать это общество, бабуля. Как жертвоприношение нашей собственной богине.
Эми осталась в коттедже Евы, а Чарльз отправился в ее. Однако она никак не прокомментировала странность ситуации. Два дня спустя, когда они сидели в излюбленном месте на плато, а внизу перед ними раскинулась панорама западного берега острова Артемиды, Эми откровенно затронула этот вопрос.
– Я говорила раньше и буду говорить это и теперь, и впредь. Вы оба, должно быть, совсем ослепли. Если вы поженитесь, то все проблемы Мэг испарятся. Их больше не будет. Ты сможешь мотаться между Лондоном и Артемией. Сестра Мэг сможет приезжать сюда на отдых. Привозить своих детей…
Чарльз заметил:
– Мэг все еще любит Питера Сноу. Очевидно, она рассказала тебе об обстоятельствах появления маленькой Эми… – Он прокашлялся и продолжил: – И, будучи Мэг, она всегда будет любить отца своего ребенка.
Заявление Чарльза прозвучало напыщенно, и Эми насмешливо фыркнула:
– А кто говорит о любви, помилуйте Бога ради! – Она наклонилась вперед, проверила ребенка и вернулась в прежнее положение. – И что такое любовь, в конце концов! О ней столько сказано! Столько зла, чудовищных поступков совершено во имя любви! – С возмущением она натянула на самые глаза свою старую шляпу. – Я любила Андроулиса, но эта любовь уничтожила мою дружбу с Евой!
Мэг с трудом проговорила:
– Видишь ли, Эми, мне кажется, это будет не совсем… честно. По отношению к Чарльзу.
– Я же говорю о дружбе! – резко возразила Эми. – В этом-то ты поступаешь с ним по совести, не так ли?
– Хотела бы я знать, возможна ли дружба между мужчиной и женщиной? – Мэг чувствовала себя крайне неловко. Она никогда не рассказывала Чарльзу о своих отношениях с Питером. Однако они во многом начинались аналогичным образом. Чарльз решительно заявил:
– Послушай, Эми. Мэг и я уже обсуждали вариант супружества по взаимной договоренности и отвергли этот вариант. Теперь, пожалуйста, оставь эту тему.
– Ну уж нет! – Эми подняла свою шляпу и уставилась на него. – Потому что я говорю не о супружестве по договоренности! Допускаю, что это будет весьма удобно, но не поймите, будто ваш союз будет иметь хоть какое-то отношение к подобного рода супружеству. Дружба. Товарищество. Взаимоподдержка. – Эми хлопнула Чарльза по поднятой руке. – Не отмахивайся от меня, молодой человек! Я знаю, о чем говорю! Я знаю все, что только может знать человек об одиночестве! Почему, вы думаете, каждые полдня я высекаю скульптуры из камня? – С трудом она поднялась со своего старомодного стула и вновь нахлобучила шляпу. – Я могла бы привести в порядок ваши мозги! Но вместо этого отправляюсь беседовать со своими козами и цыплятами. У них гораздо больше здравого смысла, чем у вас обоих.
